Тяга к свершениям: книга четвертая - Андрей Васильевич Меркулов

сказали, что это связано с определенными физиологическими особенностями ее организма, что боли эти могут периодически повторяться, и порекомендовали в таком случае применять определенные болеутоляющие препараты.

— Сходи в больницу, проверься, — спокойно сказал Роман.

— Надо будет действительно как-нибудь с работы отпроситься и обследование пройти, — согласилась с супругом Марина, и в зале снова повисла тишина.

— Как сегодня на работе день прошел? — спросил Роман. По его безучастному голосу и отстраненному выражению лица было видно, что спросил он машинально, мысленно находясь сейчас совершенно в другом месте.

— Не очень… Помнишь, я тебе про девушку рассказывала, которая у нас ребенка ждет?

— Эта та, что постоянно жалуется на свое самочувствие?

— Да не говори! Еще только на пятом месяце, а уже еле живая ходит! — вдруг в негодовании воскликнула Марина и, приподнявшись, снова села рядом с мужем. Большие глаза ее были широко открыты, а лицо выражало глубокое возмущение. Чувства захлестнули Марину и она, сама того не осознавая, хотела оказаться лицом к лицу с Романом; она ждала от него ответных эмоций, жаждала, чтобы он проникся ее переживаниями. — Только и страдает! Мне, помню, уже срок рожать подходил, так я вовсю носилась и сессию в институте сдавать умудрялась, а она придет на работу и охает. Все ей делать тяжело, тошнит бедную; в кабинете ей сидеть душно, окно откроем — холодно. Знаешь, уже раздражать это начало! А сегодня она снова на работу не пришла; после обеда позвонила и сказала, что ее сильно тошнит, и она будет оформлять больничный на неделю. А у нас на этой неделе как раз закрытие квартала — отчеты надо подбивать. И всю ее работу мне передали!

К концу речи в голосе Марины отчетливо зазвучали нотки сильнейшей обиды; она смотрела мужу прямо в глаза взглядом, взывающим к сочувствию.

— Но тебе же эти дни оплатят вдвойне? — поинтересовался у нее Роман, привстав на диване. Прежнее рассеянное и задумчивое выражение его лица пропало, а голос стал громче — видно было, что его задели слова супруги.

— Наверное, не оплатят, — коротко и настороженно ответила Марина.

Почти каждый раз, когда Марина начинала рассказывать Роману о своих переживаниях, связанных с несправедливым к ней отношением на работе, это заканчивалось непониманием с его стороны. Желая получить от него утешение, она слышала в ответ только упреки и раздражительные, порой даже гневные обвинения в свой адрес. Такие ситуации раньше возникали довольно часто, но со временем Марина научилась переносить обиды в себе, все реже заводила разговор о работе, делая это только тогда, когда уже просто не могла сдерживать накопившиеся тягостные чувства. Вот и сейчас она поняла, что снова спровоцировала негодование мужа, которое должно было вылиться в мучительные для нее расспросы, и жалела уже, что начала этот разговор.

— То есть, как не оплатят? Ты же в прошлом месяце также ее работу брала, и мне сказала, что за эти дни получишь двойную оплату, — спросил Роман, нахмурив брови. Лицо его приобрело серьезное, сосредоточенное выражение, мышцы на нем напряглись, глаза смотрели прямо на Марину.

— Я тоже так думала, но заплатили мне по стандартному тарифу.

— Ты узнавала почему?

— Я сказала начальнице, чтобы она оформила мне эту переработку, но та, наверное, ничего не делала, — быстро проговорила Марина, как бы оправдываясь перед супругом.

— В смысле?! Почему не делала? — Роман спрашивал все настойчивее, напряженно уставившись на Марину, так что их беседа стала уже походить на допрос.

— Ну, это же начальнице нужно идти в отдел кадров, там оформлять перераспределение обязанностей, потом в бухгалтерию… Видимо ей это просто не надо, — заключила Марина со всей возможной очевидностью в голосе, пытаясь показать мужу, что не понимает, почему он задал ей этот вопрос, ответ на который напрашивается сам собой.

Но в это мгновение в душе у Марины произошли странные, неожиданные для нее изменения. Высказав сейчас вслух эту мысль, все ее переживания многократно усилились. Она и до этого прекрасно понимала, что начальница просто забыла о ее просьбе пересчитать зарплату и в душе у Марины сидело чувство сильнейшей обиды и несправедливости. Но все это было лишь какими-то внутренними ощущениями, имевшими для нее расплывчатые, неконкретные формы. Сейчас же, когда она озвучила, проговорила эти мысли, с них как будто слетела дымка, туман, который придавал им нечеткие очертания. Все ее внутренние эмоции, вдруг стали отчетливыми, ясными, почти осязаемыми, но в то же время и невыносимыми в своей очевидности. Обида с необычайной силой вспыхнула внутри нее и сильно сдавила ей сердце. Голос Марины на последнем слове дрогнул, а на милом личике отразилась сильнейшая внутренняя боль.

Но Романа это осознание супругой сложившейся ситуации только еще сильнее завело. Он как будто нарочно дожидался момента, когда Марина как следует прочувствует всю свою обиду, когда ее внутренние переживания станут явными и усилятся, лишь для того, чтобы еще больше разжечь их.

— Естественно, что ей это не надо! — с желчной насмешливостью громко произнес Роман. — Вот сейчас родит эта девушка — и вся работа на тебя ляжет! Никто ее брать не будет, раз ты уже постоянно ее выполняешь. Это уже стало как само собой разумеющееся. И уж конечно начальница не побеспокоится, чтобы тебе зарплату повысить. Готовься к этому — так и будет!

Марина совсем оробела и с болью в душе смотрела на гневное лицо мужа. «Он смеется надо мной. Издевается, — думала она в этот момент. — Но почему?.. Как можно быть таким жестоким? Зачем он мучает меня? Зачем так настойчиво терзает мне душу?».

— А что я могу предпринять? — только и смогла беспомощно произнести Марина.

— Все в твоих руках! Сходи сама в отдел кадров и скажи, что работаешь за двоих, раз начальница не собирается этого делать.

— Ты что?! Меня никто там слушать не будет. Так бы все ходили с подобными просьбами… Надо, чтобы именно начальник обратился.

— Значит настойчивее надо с начальницей. Еще раз напомни ей… Или вообще откажись от лишней работы.

— Как это так, откажись?

— Не напрямую, конечно… Скажи, например, что свою доделать не успеваешь. Вот тогда она обратит на тебя внимания! Вот тогда она сама тебе предложит поднять зарплату, чтобы получить твою помощь. А пока ты покорно берешь на себя любую работу, не требуя ничего взамен, никто этого не оценит!

— Я так не могу… Я не такой человек… Ко мне все в коллективе, в том числе и начальница, хорошо относятся. Зачем я буду портить отношения?

— Конечно хорошо относятся! — язвительно ухмыльнулся Роман. — Ты там пол отдела одна тянешь, часто после работы