Опасные игры - Чейз Джеймс Хедли

Батч задумался.

— Что я буду иметь? — наконец спросил он.

— Четвертую часть со всего.

— О'кей, — кивнул Батч.

— Что за парень Гарни? — неожиданно спросил Диллон.

— Для подобных дел он вполне подходит. Ник спит и видит большие деньги. А уж как их заработать, это его не заботит.

— Потом я с ним потолкую. А теперь вернемся к нашим баранам. Я имею в виду Фрэнки. Есть только один способ на него надавить. Нужно нагнать на него страху. Нужно предупредить, что, если он не ляжет, жить ему останется не долго. Но вначале нужно заручиться поддержкой шерифа. Какие у тебя с ним отношения?

— Это стреляный воробей. Продаст душу даже за доллар. С ним можно поладить.

— Тогда повидайся с ним и переговори на эту тему. Мне вообще не нужно в это соваться. Посоветуй ему поставить деньги на Сэнки. Намекни, что бой подстроен. Если Фрэнки поднимет визг и попросит защиты у полиции, он ее не получит. Понимаешь?

Батч кивнул.

Диллон вынул деньги, отсчитал пятьдесят долларов и протянул их Батчу.

— Дай ему это, чтобы он смог сделать ставку.

Батч взял деньги и сунул их в карман.

— Я начинаю верить, что у тебя действительно все выгорит, — сказал он. — Что ж, я поставлю на Сэнки все наличные деньги.

— Промаха не будет, — успокоил его Диллон. — До завтра.

Он направился к выходу. Мира, стараясь производить как можно меньше шума, поднялась на второй этаж, где была ее спальня. Чувствуя себя в безопасности, среди привычной обстановки, она выскользнула из платья, прежде чем подойти к окну. Диллон стоял на дороге, настороженно оглядываясь. Потом скользящим шагом двинулся прочь, растворившись во мраке ночи.

Мира еще некоторое время вглядывалась в тьму ночи. Луна освещала мертвым серебряным светом спальню, прохладный воздух ласкал кожу. Даже лежа в постели, она никак не могла уснуть. Гипсовое лицо Диллона маячило перед ней, как мертвый лик луны. Его презрительный голос все еще раздавался в ее ушах. Удар, нанесенный его рукой, все еще жег тело, заставляя ее метаться на старом матрасе. Сон никак не приходил, чтобы унять боль ее раненой гордости. И тогда она заплакала от бессилия, а руки в отчаянии молотили подушку.

— Ненавижу! Ненавижу! — шептала она. — Будь ты проклят, проклятый ублюдок!

Гарни вел машину, соблюдая предельную осторожность. И было из-за чего. Протекторы шин настолько стерлись, что в любой момент могли лопнуть. Диллон сидел рядом, надвинув шляпу на глаза. Время от времени Гарни бросал на него косой взгляд. Этот человек был для него сплошной загадкой, и он никак не мог раскусить его. Инстинкт подсказывал, что если он пойдет с Диллоном, то поимеет большие деньги, но запах опасности был настолько силен, что он колебался, делать ли решительный шаг, после которого уже не будет возврата. Это было на следующий вечер после встречи у Батча. Диллон встретился с Гарни после закрытия магазина Эйба, и теперь они ехали в соседний штат, где жил Фрэнки.

— Прижмешь парня сам, — неожиданно сказал Диллон. — Я буду на подхвате. Что говорить, ты знаешь. Главное, будь тверд, не давай парню разойтись. Ничего не бойся, я буду рядом.

Гарни задумался.

— Этот малый умеет бить, — сказал он осторожно. — Как бы чего не вышло.

— Делай то, что я говорю, — Диллон пошевелился. — А остальное уж мое горе. — Он вытащил из кармана пиджака тяжелый автоматический кольт, продемонстрировал его Гарни и сунул обратно.

— Бог мой! — Гарни запаниковал. — Где ты его раздобыл, черт побери!

Диллон повернулся к Барни, всматриваясь в его лицо.

— Уж не испугался ли ты пушки?

Это было слишком круто для Гарни, но он постарался не подать виду, что испугался. Нервно покусывая губы, он молча вел машину. Через некоторое время он спросил:

— Ты же не собираешься ухлопать его, верно?

— А что мне останется, если он взбесится. Не переживай, это будет не первый человек, которого я отправлю на тот свет.

Старый автомобиль вильнул. У Гарни задрожали руки.

— Не в моих принципах впутываться в мокрое дело, — сказал Ник.

Диллон неожиданно выключил зажигание. Мотор поперхнулся и замолк. Гарни автоматически нажал на тормоз.

— Ты чего? — нервно спросил он.

Диллон сдвинул шляпу на затылок, в упор глядя на Гарни.

— Слушай, — прошипел он, — хочу, чтобы ты понял раз и навсегда: с этой минуты приказываю я. Тебе остается лишь подчиняться. Мы будем грести деньги, и никто не будет нам помехой. Ну, а если кто и станет поперек дороги, то тем хуже для него. Вскоре город будет мой. Или ты входишь со мной в долю, или гуляешь сам по себе. Но не исключено, что в таком случае как-нибудь темной ночью схлопочешь пулю. Ты слишком много знаешь. Все понял? Батч со мной заодно, так что образумься.

Гарни пожелтел. У него не было выбора.

— Конечно, — сказал он поспешно. — Я все понял. Действуй, босс.

Диллон царапнул Ника жестким взглядом.

— Был уже один умник, который говорил то же самое, а потом передумал. Как-то вечером он шел по улице, а кишки висели у него до колен. Кто-то вспорол ему брюхо ножом. Мой Бог! Видел бы ты этого парня! Хотел запихнуть кишки обратно, но едва взялся за них, как ему стало так тошно, что он оставил их висеть.

— Со мной у тебя не будет неприятностей, — слабым голосом, но уверенно сказал Гарни.

Они продолжили путь. Часы показывали десять тридцать, когда машина остановилась возле домика Фрэнки. Дом казался довольно неприглядным с фасада, что было не удивительно, так как Фрэнки был лишь начинающий боксер. Пройдя по короткой дорожке, они остановились перед затянутой проволочной сеткой дверью. Гарни дернул за ручку звонка и услышал звяканье в глубине дома. За темной шторой горел свет. В доме явно не спали.

Сквозь сетку была видна фигура приближающейся молодой женщины. Диллон кивнул Гарни и отступил в тень. Дверь распахнулась, и женщина остановилась на пороге, с недоумением глядя на пришельцев.

Ее черные волосы были уложены венцом, несколько прядей выбивалось из прически. У нее была хорошая фигура, с высокой грудью и широкими бедрами. Когда она заговорила, они отметили, что голос у нее мягкий, с певучим южным акцентом.

— Что вам угодно? — сказала она.

— Фрэнки дома? — спросил Гарни.

— Да, — кивнула женщина. — А кто вы?

Гарни шагнул вперед, оттолкнув женщину. Диллон следовал за ним. Женщина отступила, глядя на них с испугом.

— Как вы можете? — сдавленно сказала она. — Нельзя же так врываться.

Гарни вошел в гостиную. Фрэнки сидел на стуле, неуклюже поддерживая ребенка, и пытался накормить его молоком из бутылочки. Это был здоровенный верзила с гладким лицом, еще не изуродованным шрамами в бесчисленных поединках.

Женщина проскользнула мимо Гарни и подхватила ребенка на руки. Фрэнки поднялся со стула. Он был явно встревожен. Это легко читалось в его глазах, но растерянным он не был. Если дело шло к заварушке, то уверенность в своих мышцах у него была непоколебимой.

— Нельзя так врываться в дом к незнакомым людям, — сказал он. — В спортзале я видел парней и покруче.

Гарни неловко улыбнулся. Стоя перед Фрэнки, он чувствовал себя неуютно.

— Мы уже вошли, братишка, — сказал он. — И выставь отсюда дамочку, у нас есть к тебе разговор.

— Бет, забери ребенка, — обратился Фрэнки к жене.

Она без слов вышла. Ее не было буквально несколько секунд, затем она возвратилась одна и встала за спиной Фрэнки. Ее глаза были расширены от страха. Фрэнки терпеливо сказал ей:

— Не вмешивайся в это дело, милая.

Она промолчала, но не двинулась с места. Тонкие губы Диллона сложились в насмешливую улыбку. Фрэнки понемногу успокаивался.

— И напугали же вы меня, — сказал он, и на его толстых губах появилась глуповатая улыбка. — Ворвались, как сумасшедшие. Я мог задать вам трепку, ребята.

— Не заносись, — оборвал его Гарни. — Тебе грозит беда.

Глаза Фрэнки широко раскрылись. Он рефлекторно напряг мышцы, и они буграми вздулись под пиджаком.