Билет в никуда - Михаил Рогожин

Груша встал и пошел в другую сторону. Поблуждал между пальм в бронзовых кадках, прошел через несколько арок и вернулся к дивану, на котором сидел Цунами.

– Черт, опять ты! – дернулся он в сторону.

Цунами встал, проводил его к бассейну и ушел одеваться. Предстояло сделать самое трудное – заставить поверить Батю. Хотя то, что клюнул Рваный, значительно облегчало дело.

Когда Александр Сергеевич Манукалов прослушал у себя в кабинете записи разговоров своей жены с приятельницами из дамского салона, он впал в депрессию. Сидел за столом и тупо глядел в потолок, оказавшийся в каких-то желтоватых разводах. За годы их совместной жизни Инесса не давала повода беспокоиться о ее личных делах. Все замыкалось на магазинах, тряпках, машинах и в последнее время – на игре в рулетку. Манукалов предполагал, что она, как и все вокруг, пытается заниматься мелким бизнесом, но не придавал этому значения. Инесса гораздо реже стала жаловаться на отсутствие денег, чем значительно облегчала ему жизнь. И вот надо же, засек собственную жену не на какой-нибудь спекуляции, а на участии в авантюре, затрагивающей интересы государства. Одного этого достаточно, чтобы Александр Сергеевич положил погоны и остался без работы. Там явно пахло уголовщиной, а это уже суд, срок, конфискация имущества. При всей злости на Инессу он все же не желал бы видеть ее за решеткой.

Еще раз включил кассету и, прослушивая ее, мучительно думал, как поступать дальше. Можно, конечно, сыграть роль Павлика Морозова или Любови Яровой и передать пленки по инстанции. Но ведь, кроме Инессы, там в заговоре участвуют Алла Константиновна и другие зубастые бабы. Поднимется такая буча, что вместо благодарности от начальства Манукалов в лучшем случае получит понижение в должности. Но и утаивать такой компромат невозможно…

Первым делом хотел позвонить вице-премьеру Суховею и дать прослушать кассету. Это была бы хорошая месть за тот прием, который он ему оказал. Но Манукалов остудил свой пыл. Суховей от испуга может натворить глупостей, потом во всем обвинить самого Александра Сергеевича… Пожалуй, единственный человек, способный протянуть руку помощи, – это не кто-нибудь, а Столетов, который наверняка через информаторов уже получил кое-какие сведения.

Манукалов тяжело вздохнул и поднял телефонную трубку.

– Ну, наконец-то! – услышав его голос, обрадовался Геннадий Владимирович. – Я уж хотел за тобой посылать. Что? Горячо – аж жжет?!

– Горячо…

– Часикам к семи заезжай, и махнем на дачу… чайку попьем.

Как ни странно, но после разговора со Столетовым по телефону Александр Сергеевич почувствовал некоторое облегчение. И даже, насвистывая старую эстрадную мелодию, почувствовал прилив оптимизма. Раз уж Инесса Геннадиевна влезла по уши в дерьмо, придется вытаскивать ее за волосы, не обращая внимания на крики. Во-первых, нужно вокруг создать полный вакуум. Порушить все связи и незаметно изолировать от дружков и приятельниц. Манукалов не сомневался, что мозгом всей авантюры является Виктор Иратов. По нему-то первому будет нанесен удар. Это сразу смешает все карты дам, задумавших торговать островами. Исполнителем должен быть не комитетный человек, иначе Манукалову самому несдобровать. Как-никак, а Отто Виктор – секретный суперагент. Но не зря же Александр Сергеевич вырезал фотографию Курганова и дал задание его разыскать и не выпускать из поля зрения. Он-то и совершит акт возмездия за те лишние пять лет, которые по милости Иратова отсидел.

Манукалов связался с оперативным отделом. Там для него была подготовлена любопытная информация. Интерпол распространил фоторобот человека, подозреваемого в убийстве турецкого профсоюзного лидера в китайском ресторане в центре Бонна. И к фотороботу поступило шифрованное донесение агента из Германии лично для Манукалова.

– Какого же черта вы мусолите его у себя?

– Расшифровываем…

– Несите немедленно!

Через двадцать минут на стол Александра Сергеевича легла тонкая синяя папка с грифом «Секретно». Он раскрыл ее и удивился. Фоторобот был сделан настолько схематично, что мог подойти к внешности любого человека. Зато в сообщении агента довольно пространно описывалось преступление, которое совершил Курганов. Агент, получив приказ следить за Кургановым, целый день «вел» его до самого ресторана и присутствовал при убийстве…

Манукалов от удовольствия снова принялся насвистывать привязавшуюся мелодию. Несколько раз перечитал сообщение, потом информацию Интерпола. И хотя фоторобот мало чем походил на Курганова, а донесение агента нельзя было использовать в качестве доказательства, Александр Сергеевич понял, что Курганов вторично попал в его руки.

Но если в восьмидесятом году «дело студентов» обеспечило Манукалову быстрое продвижение по службе, то теперь Александр Курганов будет служить лично ему. А Интерпол пусть ищет безликого убийцу.

Александр Сергеевич убрал папку в стол и, вызвав сотрудника, приказал установить местонахождение в Москве Александра Васильевича Курганова.

Всего через несколько минут ему сообщили, что от отца разыскиваемого получены сведения, что Курганов занимает номер в гостинице «Пекин». Администрация отеля подтвердила наличие такого жильца.

Манукалову не терпелось встретиться с ним, но время приближалось к семи, и нужно было ехать за Столетовым.

Всю дорогу до Севидова они молчали. Хотя по нетерпеливым жестам Геннадия Владимировича было ясно, что он сгорает от любопытства. Манукалову тоже не терпелось свалить груз со своих плеч.

На деревянном крыльце дома их встретила полненькая, ладно сбитая женщина с длинными распущенными желтовато-коричневыми волосами, в джинсах и спортивных тапочках. На майке красовалась эмблема телепрограммы «Взгляд». Александр Сергеевич не ожидал застать на даче посторонних и с любопытством принялся разглядывать ту самую, как он понял, журналистку-разлучницу, разрушившую семейное счастье Василисы Георгиевны. На вид ей было не больше тридцати. На лице никакой краски. В уголках голубых доверчивых глаз – мелкие морщинки, и по всему носу и даже щекам – веснушки. Она приятно улыбнулась полными губами и протянула руку.

– Мила.

– Александр Сергеевич. Все говорят, что вы красавица.

– И как? Совпадает?

– Вполне.

Столетов с гордостью обнял молодую жену и довольно отметил:

– Вот видишь, а ты все думаешь, что о тебе говорят гадости. Ну, иди, накрывай на стол, а мы немного побеседуем в кабинете.

Хотя Ляля и информировала Геннадия Владимировича о затеваемой утечке информации по поводу продажи островов, но за достоверность ручаться не могла. При ней дамы старались о делах не разговаривать. А тут целая пленка с разговорами.

Быстро вставив кассету, Столетов превратился весь в слух. Манукалов же, вытащив из его пачки сигарету, вышел на балкон. Ему уже в печенку въелись эти голоса.

Прокрутив дважды запись, Столетов, несмотря на свою грузность, вскочил и принялся мелкими шагами мотаться по кабинету.

– Ну, бабцы, ну, бабцы… – приговаривал он. – А Суховей-то хорош, на такую липу отважиться. Молодцы, ребята. Я всегда говорил, что эти «мэнээсы» еще себя покажут! Хватануть одним махом шесть миллиардов…

– Кто ж ему даст? – вставил Манукалов.

– Ты прав. Никто и никогда. Какие меры собираешься предпринимать?

– Пока не знаю…

– Правильно! В данном вопросе торопиться не следует. Есть тут одна закорючка, дающая простор для размышлений. Пойми меня правильно… – Геннадий Владимирович изобразил на своем обрюзгшем лице мину принципиально честного радетеля за государственные интересы. – Коли речь шла бы о богатстве страны, нам с тобой и встречаться бы не полагалось, однако, как я понимаю, планируемая махинация на достояние народа не покушается. Изымать собираются деньги мафии… Верно?

– Во всяком случае, попытаются… – согласился Манукалов, не ухватывая, куда клонит старый интриган.

Столетов причмокнул и, оглянувшись на дверь, быстро подошел к книжному шкафу, открыл его и вынул два тома Большой Советской Энциклопедии. Манукалов решил, что бывший полковник собирается выяснять историю вопроса об островах, но ошибся. За томами энциклопедии у Геннадия Владимировича находился мини-бар. Он вытащил вороватым жестом бутылку коньяка и шепотом пояснил:

– Мила взяла с меня слово, что я пить не буду. Вот и приходится прибегать к чекистским приемам.

Оттуда же извлек две рюмки и быстро их наполнил.

– Ну, давай махнем!

Манукалов лишь пригубил, но Столетов заставил допить, чтобы спрятать все назад.

И, поставив на место книги, продолжил:

– А почему бы нам не вмешаться? Но не на этой стадии, а на финальной?

– Так ведь деньги утекут за рубеж? – не понял Манукалов.

– И пусть себе текут, только на счета контролируемого нами банка… Какова идея?