G.O.G.R. - Анна Белкина

— Шестьдесят процентов! — захныкал Чеснок. — Вы понимаете, шестьдесят!

— И ты будешь платить? — осведомился Сумчатый, любуясь тем, как погибают в очистительном пламени грешные улики.

— Нет! — выплюнул вдруг Утюг, дав Чесноку подзатыльник.

— Нннм! — заныл Чеснок.

— Расскажи, что ты сделал! — фыркнул Утюг.

— Я попросил Тень защитить меня, а он… вызвал Кашалота на войну… — промямлил Чеснок, потирая затылок.

— Обалдеть! — выдохнул Сумчатый, чуть не перевернув с горя своё ведёрко. — Да они всех нас в капусту покрошат!

— Пришлось мусорам всё выбазарить, — вздохнул Утюг. — Прости, брат. Пришлось тебя засыпать.

Сумчатый обмер. Его лицо вытянулось, челюсть отпала.

— Кро-кро-кро-кро-крот!!! — выговорив заплетающимся языком такое, вот, замысловатое слово, Сумчатый вскочил с кресла. Подбежав к Утюгу, он вцепился в его пиджак, и принялся трясти, отрывая пуговицы.

— Пусти! — просипел Утюг, пытаясь как-нибудь сбросить с себя пухлые руки Сумчатого.

Чеснок схватил Сумчатого сзади и начал оттаскивать от несчастного Утюга. Наконец, Сумчатый ослабил хватку. Утюг отбежал к дальней стене кабинета, спрятавшись за фикус. Сумчатый уселся на пол и заплакал.

— Крот, — повторял он. — Вы все кроты… И кто из вас придумал меня засыпа́ть?

В кабинет, услышав шум, заглянула молоденькая и симпатичная секретарша Сумчатого Лерочка.

— Что-то случилось, Лев Львович? — обеспокоено спросила она.

— Изыйди, мымра! — взрычал Сумчатый, правда что, как лев, и замахал кулаком.

Лерочка в испуге захлопнула дверь. Даже в кабинете было слышно, как она разрыдалась.

— Зачем ты это сделал? — осведомился Чеснок, помогая Сумчатому встать на ноги. — Бедняжка, наверное, теперь на всю жизнь заикой останется…

— И ты тоже — мымра, — пискнул Сумчатый, отталкивая от себя руки Чеснока. — Мымр. И ты, Утюг, мымр.

— А ты — псих! — ответил из-за фикуса Утюг.

Сумчатый рухнул в своё кресло, уронив голову на руки. Чеснок отодвинул от него подальше ведро с догорающими бумагами: ещё не хватало устроить пожар.

— Мы сначала вот, что придумали, — начал Утюг, выбравшись немного из-за фикуса, — Мы тебя засыпаем, менты берут тебя, а ты — засыпаешь Тень. Когда Серёгин заметёт Тень — мы устроим тебе побег.

— Но моё рыло и пальцы — всё в ментуре останется! — заорал Сумчатый. — Зачем я в ваш кротовник записался?! — и опять уронил голову на руки.

— Так вот, мы об этом тоже подумали, — продолжал Утюг.

— Какие заботливые! — фыркнул Сумчатый.

— И решили, — снова продолжил Утюг.

— Сначала решили Сидорова кокнуть, — перебил Чеснок. — Но его не так-то просто кокнуть. Он один Ужа замёл.

— Ужа?! — подскочил Сумчатый.

— Вот именно, — сказал Чеснок. — Ты не приезжай завтра на Поляну Сказок. Ты на хате своей отсидись. Серёгин приедет и — бах! — никого. Он и уедет.

— А бензин? А поставщик? — не унимался Сумчатый.

— Ты позвони ему и перенеси сделку, — посоветовал Утюг. — Потом купишь бензин, когда дело у них «глухарём» повиснет.

Это всё слышал Жорик, водитель Сумчатого и информатор Муравьёва и покойного майора Кораблинского. Он подслушивал под дверью запасного выхода, которую заложили, когда сделали ремонт и построили офис Сумчатого. Там был коридор, который вёл на улицу. Выход на улицу тоже закрыли, но там отодвигалась одна доска. Через этот лаз Жорик пролезал и слушал разговоры Сумчатого, которые тот вёл в своём кабинете. А потом торговал услышанным.

Жорик выбрался на улицу и позвонил Муравьёву.

Глава 53. «Ёлки-палки!»

Сержант Соколов был назначен охранять Карпеца в палате. Он сидел на специально поставленном стульчике и охранял. Вдруг он пришёл в себя. Заснул, что ли? Встрепенувшись, сержант Соколов взглянул на кровать Карпеца. Она была пустой.

— Карпец? — вопросительно, тихо, произнёс Соколов, оглядывая палату.

Карпеца не было. Что такое? Соколов заглянул в туалет — нет. Под кроватью посмотрел: вдруг запрятался со скуки? — и там нет!

— Ребята! — не помня себя, Соколов ломанулся в дверь.

Сержант Борисюк стоял на посту у двери палаты. Он услышал дикий, почти звериный вскрик: «Ребята!» и решил заглянуть в палату и узнать, всё ли в порядке у Соколова. И тут дверь вдруг распахнулась настежь, здорово хватив сержанта по лбу. Борисюк отлетел метра на два и грохнулся на пол.

— Ребята! — из палаты выпрыгнул перепуганный Соколов.

— Господи, — бормотал Борисюк, лёжа на полу. — Ёлки-палки… Что случилось?

На лбу Борисюка уже вскочила шишка. Она надувалась всё больше и болела.

Ещё два милиционера — сержант Нестеренко и лейтенант Никольцев — сидели за столом в конце коридора и играли в карты. Нестеренко собирался, было, подбросить Никольцеву козырного туза, как вдруг раздались крики и грохот. Милиционеры раскидали свои карты и ринулись на них. Соколов, бледный и дрожащий стоял на пороге палаты. Борисюк с шишкой лежал на полу. Карпец пропал. Вокруг палаты уже собрались зеваки: пришло несколько тихих психов, которых выпускают погулять.

— Что случилось? — спросил лейтенант Никольцев.

Борисюк и Соколов были настолько потеряны и ошарашены, что лишь хлопали глазами и бормотали, Борисюк:

— Аааа…

Соколов:

— Ды-ды-ды…

Потом прискакала напуганная шумом сестра-хозяйка и стала ругаться скрипучим голосом, разгоняя тихих психов по палатам. Потом она заметила шишку Борисюка и всплеснула руками:

— Сынок, ай-яй-яй! Надо лёд приложить.

— Ааа, — продолжал тянуть Борисюк.

Но сестра-хозяйка, бойкая такая, уже унеслась куда-то. И быстренько вернулась, притащив с собой кружку Эсмарха, наполненную льдом.

— Вот, приложи — полегчает, — сказала она, суя кружку Эсмарха Борисюку.

— Спасибо, — пробурчал сержант.

Без лишних слов он приложил её к своей шишке. От холодного, и, правда, стало легче.

После такой вот передышки, поняв, в чём дело, лейтенант Никольцев сказал:

— Немедленно звоним Серёгину.

В четвёртой палате громко «колдовал» «Гарри Поттер»:

— Трах — тибидох, исчезни дверь!

Пётр Иванович достал подробный план парка Ленинского комсомола. Вместе с Самохваловым и Сидоровым они отметили основные позиции группы захвата. Большим красным крестом Серёгин отметил единственную уцелевшую на Поляне Сказок лавочку. На ней, по-видимому, должен будет сидеть Сумчатый. Небольшими синими крестами обозначались основные засады. Жирные стрелки от них указывали на лавочку — схема нападения. И, наконец, маленькие чёрные галочки указывали на снайперов — на всякий случай. Вчера до самой полуночи они разрабатывали этот план поимки Сумчатого и его бритоголового поставщика. И сегодня рано утром они снова собрались в кабинете Петра Ивановича, чтобы ещё раз всё проверить, прежде чем поедут захватывать преступников.

Тогда-то и позвонил лейтенант Никольцев.

— Оп-паа, — выдохнул Пётр Иванович, услышав о пропаже Карпеца. — Я даже не знаю, что и делать… сейчас надо ехать Сумчатого хватать, а тут — Карпец сюрприз подкинул…

— Придётся разделиться, — решил Серёгин после недолгого раздумья. — Саша, на тебе — Сумчатый. Смотри, действуй по плану. А я поеду Карпеца искать.

Старший лейтенант Муравьёв ехал в машине, поэтому он не слышал, как у него звонит телефон. Он услышал звонок только тогда, когда остановил машину из-за пробки на мосту (опять асфальтируют! Уже октябрь, а они всё ещё не закончили!).

— Алло? — ответил, наконец, Муравьёв.

— Это я, Жорик, — послышался обеспокоенный голос. — Старлей, говори Серёгину, что Сумчатый не… — голос оборвался, сменившись каким-то топотом, гамом, визгом.

— Алло, алло! — закричал Муравьёв, но телефон молчал. Сначала старший лейтенант слышал шипение, но потом что-то хрупнуло и всё стихло.

Дело было в том, что Жорика вычислили. Когда он выбрался через свой тайный ход на улицу, за углом уже стоял киллер Интермеццо, «бывший» Коля. Когда Жорик начал звонить Муравьёву, Коля ждал, чтобы послушать, о чём он начнёт говорить. Как только Жорик произнёс слово «старлей», Коля всё понял и выстрелил в Жорика. Увидев на асфальте его телефон, Коля наступил на него башмаком и сломал.

Муравьёв так и не узнал, что Сумчатый собирается «не…».

Глава 54. Что такое «не везёт», и как с этим бороться?

Сидоров и группа захвата приехали на Поляну Сказок в восемь часов утра. Расположились, согласно плану, и стали ждать. Без Петра Ивановича Сидоров волновался. Но, всё же, был готов преодолеть любые трудности, которые могли бы возникнуть. Сержант прятался в сырых и пожухлых кустах, лёжа на мокрой земле. С неба сыпался меленький дождик. На высоких клёнах кричали вороны. Сидоров надел два свитера и непромокаемый плащ.