Поймай меня, или Моя полиция меня бережёт - Орлова

А мама все верещала.

Я вздохнула, встала и с наслаждением закатила ей пощечину.

– Ой, – как-то по-детски сказала мама, прижав ладонь к пострадавшему месту.

Главное, что заткнулась, наконец.

– Роза, выйди, пожалуйста, – велела я. – Забери с собой господина Немо и попроси Дис подать чай.

– Ладно, – сестренка так похоже на мать надула губы, что я только вздохнула.

– Сядь, мама! – с нажимом продолжила я. – И объясни, что за истерики?

– Анабель, как тебе не стыдно! – всхлипнула мама, глаза которой мгновенно наполнились слезами. – Так обращаться с родной матерью!

Я снова вздохнула и раздраженно смяла пустую сигаретную пачку.

Мама виртуозно умела сделать так, что проще согласиться, чем вынести ее упреки и рыдания. Я многое могла ей сказать, но зачем? Это только увело бы разговор в сторону, и она добивалась именно этого.

– Домовой, – вмешался Мердок и взял маму под локоть, – нам всем следует успокоиться. Госпожа Ядвига, прошу вас, присядьте.

Мама позволила себя усадить и прижала к глазам платочек.

– Я так испугалась. Так испугалась! – лепетала она, и роскошная грудь вздымалась в глубоком вырезе платья. – В этом доме все так ко мне жестоки!

Я поморщилась и отвернулась. Вопросов к маме у меня накопилось немало, но задавать их прямо сейчас бесполезно.

Мердок наблюдал за представлением с интересом, и даже кивал в нужных местах.

Шоу испортило появление хмурой Дис, которая так брякнула подносом об стол, что мама подпрыгнула и прижала руку к груди.

– Ах, вы меня так напугали! – укоризненно проговорила она и, уже Мердоку: – В наше время так тяжело найти хорошую прислугу…

Дис окинула ее недобрым взглядом и вышла, показательно хлопнув дверью. Сколько помню, они с мамой бесконечно цапались. До открытой войны не доходило только потому, что мама слишком редко здесь появлялась.

Мердок, как истинный джентльмен, налил маме чаю.

– Вы такой милый, – проворковала она, держа чашку обеими руками, как маленькая девочка, и захлопала густо накрашенными ресницами.

Мердок дернул уголком рта и заложил руки за спину (подозреваю, борясь с желанием ее придушить).

– Надеюсь, вы пришли в себя? – вежливо спросил он.

– Да, спасибо, – мама отставила чашку и завлекательно ему улыбнулась, разом отбросив роль милой девочки. – Вы такой заботливый!

И похлопала его по коленке.

На мгновение у Мердока стало такое выражение лица, словно у него заныли зубы.

Пора его спасать!

– Мама, – вмешалась я, – объясни, пожалуйста, с чего такая истерика? Ты знала господина Немо?

Она нехотя повернулась ко мне и снова надула губы.

– Нет, конечно. Что за глупости? Но это ведь ужасно! Зомби в нашем доме! Ах!

– А откуда ты узнала, что это зомби? – осведомилась я, постукивая пальцами по подлокотнику. – На нежить он совсем не похож, да и видела ты его всего несколько секунд.

– О, – мама сморщила нос. – Но ведь от него воняет!

– Хм? – я принюхалась.

В воздухе висело горькое ядовито-кокетливое облако миндального запаха – любимые мамины духи – напрочь забивающее даже сигаретный дым.

– Ах, ты такая нечуткая! И не понимаешь, каково мне, – мама тут же разобиделась. – У меня тонкое обоняние, и этот ужас… это было невыносимо!

– И все же, – вмешался Мердок, как и все мужчины, не выносивший разговоров о женских переживаниях, – кто именно вам рассказал о пропаже Марцелины Стравински?

– Ах, ну одна знакомая. Какая разница? – отмахнулась она и повернулась ко мне. – Милая, надеюсь, ты сообщишь мне, если появятся новости о маме? А теперь простите, мне уже пора! Пока-пока!

И упорхнула, как диковинная бабочка, оставив вместо пыльцы с крылышек запах духов.

– Фух, – я налила себе крепчайшего чая, в который бухнула целых три ложки сахара. С моим образом жизни о калориях можно не переживать.

Мердок прошелся по комнате, задумчиво потер переносицу и взглянул на меня.

– У вас весьма любопытное семейство, – заметил он вежливо.

Я фыркнула.

– Да уж. Могу вас еще с папой познакомить.

– Хм, – кашлянул он и посмотрел на меня с сомнением. – Простите, я полагал, что ваш отец давно умер.

– Само собой, – пожала плечами я. – Но его череп могу показать.

Мердок мое щедрое предложение не оценил.

– Благодарю, – не дрогнув, церемонно ответил он. – Пока воздержусь.

Вот они, мужчины! Их не столько пугает череп отца, как само знакомство с родителями девушки. Во всяком случае, пока еще никто не пожелал встретиться с моим семейством.

А Мердок кремень, даже мама с Розочкой его не сломили…

– Как хотите, – усмехнулась я и допила чай. – Так с чего сегодня начнем?

– С обыска, – он извлек из кармана бумаги. – Ознакомьтесь. И, Стравински, прошу вас… оденьтесь прилично!

Я только пожала плечами. Любой каприз для дорогого начальства…

Следующие несколько часов заставили меня начать по-настоящему уважать Мердока.

Розочка вилась вокруг него, как оса возле банки с вареньем; Дис недобро смотрела и похлопывала ножом по ладони; гремел по блюдцу Чандлер, до которого наконец дошла новость об обыске…

Но Мердок видел цель и на пути к ней не замечал препятствий.

Жаль только, что толку от этого оказалось чуть. Как ни бился Мердок, найти что-то подозрительное ему так и не удалось…

С расстройства он как раз обшаривал кухню, хотя вряд ли бабуля стала бы что-то там прятать, когда в прихожей задребезжало блюдце.

Я с сомнением посмотрела на сосредоточенного Мердока (он даже снял пиджак и закатал рукава рубашки!), который изучал баночки с крупами, потом перевела взгляд на экономку.

Дис недобро наблюдала за чужаком, который осмелился вторгнуться в ее владения, и так зыркнула в ответ, что оставлять их наедине я откровенно побоялась.

Звонящий оказался настойчив: трезвонил и трезвонил, пока Мердок не выдержал:

– Вам лучше ответить, Стравински.

Я пожала плечами. Хочет рисковать – его дело…

– Алло, Анна Стравински слушает, – произнесла я, хлопнув ладонью по ходящему ходуном блюдцу.

– Домовой! – пророкотал встревоженный низкий голос. – Это вы?

– Я, – согласилась я, на ощупь нашаривая пуфик, и села. – Что случилось?

Можно было не сомневаться, что стряслось что-то серьезное. Тролли не стали бы дергать меня дома без веской причины.

– Ар-р-рестовали Сидор-р-рова. Он пр-р-росил вам позвонить!

Райотдел гудел, как растревоженный улей.

Вход оцепила охрана, на которую напирал табор орков в полном составе.