Эффект ласточки 2 (СИ) - Веселова Янина Янина

   - Скоро еще? - то и дело спрашивала она, не имея сил вслушиваться в ответы.

   Лишь увидев акру портала, чуть успокoилась, поверила, что скоро будет дома. Стук копыт по мощеной булыжником портальной площадке показался герцогине слаще ангельского пения, скрип колес звучал нежнее райской музыки, активированные руны сияли божественным светом...

   - Я схожу с ума, – вслух подумала Елена Павловна и с опаской покосилась на Иви. Как бы там ни было, но выглядеть в ее глазах законченной истеричкой и идиоткой не хотелось.

   К удивлению, никакой реакции не последовало. Измученная долгими сборами, дорогой и вопросами камеристка уснула.

   - Оно и к лучшему, – определилась Пална и тоже прикрыла глаза. Совсем скоро она возьмет на руки своих детей,и все плохое закончится.

   По смеженным векам ударил яркий свет, давая понять, что портал сработал, и женщина расслабилась. Она успела.

   - С вами все в порядке, леди Элен? – взволнованно позвал мужской голос, и Елена Павловна улыбнулась. Как же ее забавляли эти постпортальные вопросы. Что плохого может с ней произойти? Всем прекрасно известно, что созданные древними порталы, совершенно безопасны. В момент поломки они просто выбрасывали незадачливого пассажира. Целого и невредимого. Даже в хрониках нет упоминаний о жертвах портальной магии. Елена Павлoвна специально узнавала, потому-то и улыбалась сейчас, но помня, что бригийцы являются ярыми приверженцами традиций, открыла глаза и собралась вежливо ответить.

   Не получилось. Не вышло. Не срослось. Слова застряли в горле. Виски сдавило. В глазах потемнело. Последней мыслью стало: ‘Этогo человека просто не может тут быть.'

   - Вижу, что с вами все в порядке, – хищно улыбнулся граф Уоррик, глядя на лишившуюся чувств женщину.

***

Пробуждение не заладилось. Вот совcем. И дело даже не в жуткой слабости и дикой головной боли, а в том, кто при этом самом пробуждении присутствовал.

    - Сердечно рад вас видеть в моем скромном убежище, леди Элен, – поприветствовал дорогую гостью граф Уоррик.

   - Черт, – с трудом проморгалась Елена Павловна. – А я так надеялась, что вы мне примерещились.

    - Увы мне, увы, - насмешливо прищурился мужчина. - На ваше несчастье, я вполне материален. Желаете убедиться?

   - Вы в своем уме? – скривилась Пална. Только грубых подкатов ей сейчас и не хватало.

   - Я-то в своем, а вот ваш разум, похоже пострадал. Впрочем, чего ещё ждать от женщины?

   Решив, что последний (нет, лучше крайний, а то ещё страшнее становится) вопрос является риторическим, Елена Павловна гордо промолчала. Она вообще решила молчать, по возможности гордо, нo вообще, как получится. И дело было не в помешательстве, а в доводах здравого смысла, который проснулся чуть позже Балеарской Ласточки.

   Он-то и напомнил, что пленнице негоже злить похитителя. Пусть в первый момент она сглупила и позволила себе высказаться в духе глупеньких книжных героинек, но в дальнейшем эту порочную практику следовало прекратить и быть осмотрительнее.

   Второй причиной сохранять молчание стало желание потянуть время. Наверняка ее уже ищут. Да точно ищут. Не могут не искать! И единственное чем Пална может помочь - подольше оставаться в живых. Вспоминая давешних героинек, она намеревалась разговорить похитителя. Пусть расслабится, поделится планами, расскажет зачем от решился на столь рискованную авантюру. Пусть. А когда он уйдет... О, сколько всего сможет сделать Елена Павловна, оставшись в одиночестве. Для начала позовет сэра Николаса и леди Матильду, расскажет им все, потом поплачет и будет ждать спасения!

    Да, все так и будет. Мысли о том, что помощь может не прийти вовремя, она решительно гнала прочь. И все же будучи реалисткой, такую вероятность Елена Павловна не исключала полностью. Да, Вэль может опоздать, а может и вовсе не найти ее, не страшно. То есть страшно, конечно, но главное, что он и дети не пропадут. А ещё почему-то очень греет душу районированная картошка и гречиха. Казалось бы, какая разница будет в Бригии голод или нет, а все-равно приятно. Может вспомнят люди леди Элен добрым словом, поедая кабачковую икру или отправляя дочку в школу магии?

   А она... Она уже умирала. Опыт есть. Так что в случае чего не оплошает.

   Все эти мысли взвихрились в больной голове Палны словно снежинки в стеклянном шаре и утихли. Решение было принято. Удивительно, но о фирменном своем стазисе Ласточка не подумала. Что тому виной: усталость или понимание, что Уоррик наверняка не один в этом убежище, а на всех энергоемкого заклинания не хватит? А может, магия просто не стала частью ее натуры? (а может это авторский произвол или склероз, что вернее)

   - Мы плохо начали лорд Уоррик, – мягко заговорила женщина. – Примите мои искренние извинения за это.

   - Издеваетесь? - подозрительно прищурился папо Нэвил. – Или надеетесь сладкими речами задурить мне голову? Не выйдет милочка.

   - Я всего лишь проявляю вежливость, – она скромно опустила глаза, чтобы тут же в ужасе поднять их.

   - Что-то потеряли? – участливо осведомился граф. - Может быть это? – в его руках лазоревым огнем сверкнул перстень феи Мелюзины.

   - Вы его нашли? – Пална закосила под восторженную дурочку. – Спасибо.

   - На здоровье, – ответил невежливый Нэвил. – Хотя, о чем я, какое здоровье? Жить вам осталось всего ничего.

   - Не понимаю, - исходя из того, что дуракам всегда везет, Елена Павловна твердо решила придерживаться выбранной линии поведения.

   - А, между тем, все очень просто, – забавлялся похититель. – Я намереваюсь вас убить.

   - Меня? – ей с большим трудом удалось сдержать рвущиеся с языка вопросы и ограничиться обиженным морганием.

   Да и о чем спрашивать? О том, почему не прикончил на месте, если уж подвернулась такая шикарная возможность? Ясно же, что хотел как можно сильнее досадить Вэлю, сделать ему стократ больней. Зная своего воспитанника, Уоррик наверняка уверен, что каждая минута промедления и неизвестности вернее отравленного кубка или кинжала в спину убивают Балеарского.

   ‘Бедный Вэль,’ - очень к месту всхлипнула, позабывшая об актерской игре Пална.

   - Вижу, что вы осознали серьезность своего положения, – Нэвил удовлетворенно откинулся на спинку массивного, напоминающего трон кресла.

   ‘Забавляйся, сука,’ - позволила себе расплакаться Пална.

   - Намереваетесь разжалобить меня? – почти нежно поинтересовался мужчина. – Не выйдет.

   ‘Знаю,’ - начиная задыхаться от рыданий, подумала Елена Павловна.

   - Прошу, - взмолилась она.

   - Напрасно вас считают умнейшей женщиной, – поморщился Нэвил. – Я же сказал, что пощады не будет.

   - Платок... Мне нужен платок, - перемежая слова со всхлипами, кое-как объяснила свои нужды Εлена Павловна. Нервы-нервами, но до того, чтобы сморкаться в подол, она пока еще не дошла.

   - Что? – отoропел Уоррик.

   - Утереть слезы... И воды... Успокоиться... Впрочем, воды не надо...

   - Боитесь, что отравлю? - дoгадался он. – Правильно.

   - Вы собираетесь?.. - она постаралась отодвинуться. – Я не хочу!

   - Вот и слезы высохли, – обрадовался Нэвил. – А то подайте ей платок, поднесите водички. Твои cлужанки далеко, сука Балеарская! - проорал он в лицо Елене Павловне. – Сегодня ты сдохнешь, тварь! Но сначала ответишь мне за все! За смерть Изабель и Кларенса, за их детей, за крушение моих надежд, за мое унижение!

    Он завершил эффектное выступление пощечиной. Пална опрокинулась на пол и от аплодисментов воздержалась. Зато после удара включилась соображалка. Она-то и подсказала, что никакого благостного расcказа не будет. Ричард Нэвил не книжный злодей, устами которого авторы выдают на гора свою задумки, он, сука, живой и дико злой, потерявший все мужик. И красоваться ему не перед кем. И красивые речи говорить. А если вдруг и появится такое желание,то каждое слово он будет сопровождать ударом, чтобы самому не сдохнуть от ненависти.