Ангел тьмы - Калеб Карр

Сказав так, он скрылся внутри.

Сестра Хантер окинула взором улицу и реку за ней, после чего глянула на восток. Подняла руку и вроде как помахала кому-то вдалеке. Затем вновь перевела взгляд на нас, оставшихся в коляске:

Куда-то подевалось все радушие и благоговение; впервые я смог увидеть в этих золотистых глазах неумолимую, даже убийственную жестокость. Одного их вида оказалось бы достаточно, чтобы мне стало не по себе; но, когда я взглянул на тот квартал, что расстилался перед нашим экипажем, заинтересовавшись, кому или чему могла махать рукой сестра Хантер, легкое беспокойство стремительно обернулось более ощутимым страхом.

В нашу сторону характерной упругой походочкой «чумовых» двигались несколько фигур: один взрослый, остальные пацаны, может, на пару лет постарше меня. Мужик был средних размеров, из эдаких разбитных крепышей, малые же — все в каком-то рванье — недвусмысленно размахивали палками и старыми топорищами, не оставляя сомнений в том, что все это время они искали, где б тут можно было нарваться, и вот наконец нашли. Когда они подошли ближе, я разглядел лицо мужика — болезненную перекошенную ухмылку, сумасшедшие сияющие глаза, — и тут меня прошиб холодный пот, когда я понял, что знаю его:

Это был Динь-Дон, накокаиненный до того, что весь искрился, — таким я его еще не видел. Пацаны, трусившие следом, тоже были хороши дальше некуда. И все они пялились ровно на нас тем же манером, что и сестра Хантер, и физиономии их не сулили ничего хорошего.

Я прянул назад и открыл рот, чтобы подать сигнал тревоги; но оттуда почему-то вылетело только:

— Едрить, — и все.

Глава 17

Кто это? — спросила мисс Говард. Вырвавшаяся из моих уст вульгарность вынудила ее оторваться от созерцания Хантер и обернуться ко мне.

— Приятели твои, Стиви? — поинтересовался Сайрус крайне безмятежно; только латунный кастет, обыкновенно покоившийся в кармане, сам собой перекочевал в его правую руку. Которую он мгновенно убрал с глаз долой.

— Да не совсем, — отозвался я. — Хоть эту скалящуюся обезьяну впереди я знаю. Его зовут Динь-Дон — заправляет пацанами у Гудзонских Пыльников.

— Динь-Дон? — переспросила мисс Говард, выжимая нервную улыбку. — Не могут его звать так на самом деле.

— А вот зовут, мисс, — сказал я. — И уж черепушек с его звона достаточно понатрескалось.

— Но чего же им от нас нужно? — поинтересовалась она, в то время как правая рука ее скользнула куда-то в складки платья — признаюсь, к моему величайшему облегчению.

— Не знаю, — ответил я, — но мне показалось, что эта Хантер им знак подала. В общем, чего бы тут ни заваривалось, мисс Говард, а лучше вам свою батарею наготове держать.

Пыльники меж тем приближались, а полоумная Динь-Донова ухмылочка — в которой столько разных дам (и среди них, похоже, Кэт) находили необъяснимую притягательность, — стала еще шире, когда он узрел в коляске меня. Я попытался оторвать взгляд от него, следить за остальными; но тройка других нацелилась на Фредерика, и такой от них злобой веяло, что я разом проглотил весь свой ужас и, не успела вся братия окончательно до нас добраться, выскочил из коляски и метнулся к мерину взять его под уздцы.

Динь-Дон остановился прямо напротив меня, уперев руки в бока, а Сайрус, который тоже выбрался наружу, аккуратно обошел Фредерика со стороны тротуара.

— Они говорили мне, что это правда, — расхохотался Динь-Дон, и глаза его с каждой минутой становились все безумнее. — Мне говорили, что так и есть, а я не верил — чтоб Стиви-Свисток да на посылках! Ну как оно тебе, Стиви, хорошо ковыряется в дерьме-то конячьем?

Я покосился на его дружков.

— Да уж получше, чем в твоем, — бросил я, на что пара его приятелей с палками качнулась ко мне.

Но Динь-Дон развел руки, останавливая их, и расхохотался:

— Базарил ты всегда по-крутому, Стиви. А уж как до куска трубы добирался, так и за базар мог ответить, как крутой. Я… э-э… только вот думаю, где ж ты сейчас трубу себе искать будешь?

Но не успел я ответить, как по другую сторону головы Фредерика вырос Сайрус.

— Ему труба не нужна, — произнес мой друг, не вынимая правой руки из кармана. — Может, скажешь, чего тебе надо?

Секунду тот изучал Сайруса, после чего оскал его разъехался еще шире.

— Какой здоровый ниггер, Стиви, — усмехнулся Динь-Дон. — Чё за обезьянник, где таких выпускают? — И они с подручными захихикали, полагая, что Сайрус взбесится, — однако напрасно.

— Чего надо, Динь-Дон? — спросил я.

Улыбки на лицах Пыльников принялись таять, и расстояние между нами сократилось еще на пару шагов.

— Вопрос такой, Свисток, — ответил Динь-Дон, — чё тут надо тебе? Кто разрешил шастать вокруг этого дома?

— Тебе дело? — спросил я. — С чего вдруг?

Он пожал плечами:

— Район Пыльников — годится?

Я вперился в него пристальнее:

— Ага, ничё так — только не для меня. А на самом деле?

Ухмылка Динь-Дона вернулась на прежнее место.

— Вот ведь засранец, всегда башковитый был. Мож, я поквитаться хочу — ты меня чуть руки прошлый раз не лишил.

Я пропустил это мимо ушей, пытаясь сообразить, как вышло, что им удалось в сей момент оказаться там же, где и нам.

— Когда ты сюда шел, ты ведь не знал, что это я тут в коляске, — продолжил я думать, на этот раз — вслух. — Это леди внутри, она тебе знак подала — с чего бы?

Ребята его заметно подобрались и начали поигрывать палками, а Динь-Дон медленно шагнул ко мне.

— Тебе лучше с этой леди не связываться, Свисток, сечешь? Послушай доброго совета: держись-ка подальше и от нее, и от ее дома.

Бывают такие моменты в жизни, когда рот у тебя сам по себе распахивается, и сделать ты с ним ничего не можешь. Я в тот момент на секунду подумал о Кэт; а в следующий миг уже скалился не хуже Динь-Дона.

— Только не говори мне, что она — из твоих девиц, Динь-Дон, — расхохотался я. — Ты же дотронешься до бабы старше четырнадцати, только если она — твоя мать.

Тут вся его ухмылка куда-то делать, и он со всей дури размахнулся съездить мне по морде. Я нырнул под Фредерика и, выскочив с другой стороны, кинулся к кнуту, оставшемуся на кучерском месте. Динь-Дон бросился следом, перед остальными же, поигрывая латунным кастетом, образовался Сайрус. Но по-настоящему никому ничего перепасть не успело: в этот момент из коляски выпрыгнула мисс Говард, сграбастала Динь-Дона за волосы и уперла ему в голову короткий толстый ствол своего «дерринджера».

— Стоять на месте, кому сказала! — рявкнула она остальным Пыльникам. — Эй, вы все! Быстро разбежались отсюда, мы при исполнении!

Динь-Дону хватило ума не дергаться под револьвером, однако смешка он сдерживать не стал:

— «При исполнении»? Телка, ниггер да малой? Я хоть и утром родился, сестричка, но не вчера же…

Мисс Говард наотмашь приласкала его по затылку тем же «дерринджером» — так, что он хрюкнул от боли, — после чего снова едва не воткнула ствол ему в ухо.

— Еще слово, и пуля сорок первого калибра зазвенит в твоей пустой башке! А теперь — приказал своим дружкам отвалить!

Шипя от боли, Динь-Дон кивнул:

— Ладно, ребята — думаю, мы ясно выразились. Продолжать без толку.

Оставшиеся Пыльники неохотно пошли на попятную, Сайрус чуть ниже уронил свою правую, я же по-прежнему держал бич высоко над головой. Знал я этих типов куда получше, нежели мои друзья: в безопасности мы окажемся никак не раньше, чем эти не сгинут из пределов видимости. Мисс Говард тем временем грубо отпихнула Динь-Дона к его дружкам — тот даже споткнулся от силы ее толчка, но сразу расплылся в прежней своей улыбочке.

— А ты у нас типа жесткая сучка, да? — произнес он. — Я это запомню. А ты запомни то, что я сказал всем вам: держитесь подальше от этого дома и даже не… Джимми!

Внезапным рывком — наверняка отработанным не единожды при схожих обстоятельствах — один из Пыльников метнул топорище Динь-Дону, который бросился вперед мимо Сайруса, и от души влепил плоской стороной деревяшки по крупу несчастного Фредерика. Мерин от боли и замешательства встал на дыбы, и тогда Пыльники всей кучей налетели на Сайруса, который остался в одиночестве за левым боком коня. Динь-Дон с ходу точнехонько пробил бедняге по ребрам топорищем, а один из пацанов его исхитрился жестоко ткнуть гиганта толстенной палкой в грудь. Но уж оставшемуся к этому моменту без оружия малому по имени Джимми досталось за всех — латунный кастет он принял всей мордой, после чего Сайрус успел перехватить удар третьего Пыльника.

Мисс Говард уже двинулась им навстречу в обход экипажа, угрожая стрелять, а я нырнул прямо под обезумевшего Фредерика и резко хлестнул бичом, целясь Динь-Дону в лицо. Левую щеку продырявил я ему аккуратно, и он рухнул на одно колено. Но не успел я позлорадствовать, как заметил одного Пыльника — он бросился в самоубийственную атаку на мисс Говард, буквально грудью своей прикрывая от ее «дерринджера» остальных, а еще один хладнокровно примеривался обрушить на голову Сайруса коварный и, не исключено, смертельный удар своей деревяшкой.