Мироповорот - Петр Хомяков

Вера, сестра Зигфрида была крупная эффектная женщина, блондинка с серыми глазами. Она, правда, была изрядно помята жизнью нелегкой и беспорядочной. Но в свои тридцать два года выглядела еще хоть куда.

Вполне естественно, что приезжий увязался за ней и набивался в гости. Не менее естественным было то, что у ворот ее дома завязалась небольшая потасовка.

Неестественным на первый взгляд было то, что приезжий оказался вдруг весьма профессиональным рукопашником. Однако ему, вот ведь невезение, противостоял не один Зигфрид, а еще пять человек, «случайных знакомых», появившихся как из-под земли. А вернее из-за сарая, бани и с соседнего двора.

Недаром инструктора в карпатском лагере натаскивали боевиков. И недаром для обучения в самой первой команде были отобраны только те, кто уже умел нимало. Возможно, спецназовец и справился бы с Зигфридом. Но не с пятью своими коллегами.

– Ну, будем говорить, или нет, – ласково спросил Вини Пух у связанного по всем правилам незадачливого ухажера. Зачем ломился к такой славной женщине? Узнать, кто здесь живет? А почему такой интерес? И не надо тянуть время и валять дурака. Скажи, что вы успели узнать и не дали ли отбой основному отряду на выдвижение сюда.

Только не строй из себя подвыпившего ловеласа! – окрикнул Юра, как бы предвидя, что пленник, несмотря на предупреждение, хочет начать сейчас каяться в своих желаниях оказаться в Вериной койке.

Пленник, не пытаясь больше валять дурака, угрюмо молчал, не показывая вида, что озадачен таким знанием деталей своей миссии.

– Что ж, коллега, не будем в этой глуши идти на поводу у ситуации и предаваться азиатскому варварству.

Запасливый Юра имел при себе несколько ампул с теми средствами, которые им передал Гийом. Средствами, совершенно новыми, экспериментальными, которые еще не поступили на вооружение ни одной из спецслужб мира.

После ударной дозы экспериментальной сыворотки правды пленник рассказал, что пока они еще не дали отбоя. А решили только проверить подозрительных людей. Связь держит старший по радиотелефону.

Точное время выхода на связь он не знает. Но оно будет не раньше, чем через три часа, уже вечером. Собственно ничего особого здесь не ждали. Так что, если сегодня они не дадут отбоя, то операция будет завтра утром.

Опять возник вопрос, что делать? Брать этих двоих и потом заставить старшего дать подтверждение, что все чисто? Можно, но могут быть накладки. Надо искать нечто оригинальное.

Знает ли пленник, что планируется? В общих чертах. И после посылки подтверждения, что все чисто, они должны убраться побыстрее.

Как Вера оказалась в бане, где шла работа с пленником, потом не мог объяснить никто. И когда она вдруг заговорила, Юра от возмущения чуть не упал с лавки.

– Ребята, а можно его отключить на сутки?

– Ты как здесь оказалась! – рявкнул Юра. – Зигфрид, ты не немец, а азиатский раздолбай! Почему Вера здесь?! Где охрана?! Куда смотрит?!

– Так она разве не наша, Алексеич? – спросил один из охранников. – Мы думали, она по делу.

– Я начну верить в твоих Богов, Петрович! – только чудо удерживает нас от полного провала с такими раздолбаями.

– Ладно, Алексеич, послушай даму, а то только один человек у вас воспитанный, – она стрельнула глазами на Чугунова.

– Послушаем, Юра, согласился Чугунов.

– Хорошо.

– Так можно его отключить на сутки, или нет?

– Можно, – ворчливо сказал Юра.

– Тогда вкалывайте ему что надо. А перед этим пусть выпьет моего самогона с табаком. Мы с Зигом поведем его туда. Как будто пили здесь. А он отрубился. Будем или их приглашать к нам, или набиваться остаться. Короче, мы свои в доску. Вряд ли подозрительные сами бы к ним так набивались.

– Как раз профи высокого класса вполне могли так подумать. Но вряд ли эти мордобойцы таковыми являются, – задумчиво сказал Юра.

– Пошли, братик, – сказала Зигфриду Вера.

Да, стереотипы ли сыграли свою роль, заурядный уровень мышления простых спецназовцев, или просто шкурное желание поскорее убраться оттуда, где завтра должна была быть отравленная пустыня. Но в версию Веры коллеги их бывшего пленника поверили. Они после некоторых дежурных возлияний, выпроводили Веру и Зигфрида, отрапортовали о том, что все чисто, и укатили, прихватив своего незадачливого товарища.

Ошибка это была, или преступная халатность, или даже скрытое дезертирство?– думал Чугунов. – Не знаю. Но империя давно сгнила. И не может выставить против своих врагов ничего кроме гнили.

Ясное ранее июльское утро было просто чудным. В лесу стояла легкая дымка. И одуряющие запахи трав и смолистых сосен щекотали ноздри. Боже мой, да мы же, помимо всего прочего, защищаем эту красоту, это чудо Творения. Которое было бы уничтожено в огромном ядовитом облаке. Уничтожено ради того, чтобы какая-то сволочь могла ничего не делая, а занимаясь только бюрократическим онанизмом, жить как князья.

Далеко вам до князей, мразь совковская, – подумал Чгунов. Вдалеке раздался звук моторов нескольких грузовиков.

– Приготовиться! – скомандовал Юра.

Они не стали оригинальничать. Все то же заминированное шоссе, заминированные кюветы. Только вместо пулеметов были автоматы. А кроме того, взяли пятерых пленников.

Гул вертолетов наполнил пологую котловину, в которой располагалось хранилище. Вероятно, их не успели предупредить, или подтверждение на вылет не предусматривалось? Так или иначе, четыре вертолета шли к хранилищу. Их ждали, и сбили на подлете из переносных зенитно-ракетных комплексов.

Рассматривая их на земле, Чугунов удивился. Это были не транспортные вертолеты, а вертолеты огневой поддержки! То-то он удивился, что их было так мало, чтобы забрать всех нападавших!

Но не забрать их они летели, а уничтожить!

– Смотрите, болваны, – пленников подвели к сбитым вертолетам, – эти машины прилетели, чтобы вас увезти?! Они летели, чтобы вас уничтожить. Когда вы бы собрались на вертолетной площадке. Так что решайте, как вам вести себя дальше.

Майор вызвал на связь Юру.

– Подойдите к КПП.

– Будем, – сказал Юра.

Майор вышел из ворот в сопровождении нескольких человек.

– Ну, с победой.

– Как справились?

– С трудом. У нас больше десятка убитых.

– А сколько было «инспекторов»?

– Девять.

– Теперь представьте, как легко они бы отворили ворота, если бы вы не были предупреждены.

– Да уж, представил. Но я не о том. Как я понял, вы ребята запасливые.

– А что?

– Вам ведь не только эту провокацию предотвратить надо было, но и себя приподнять. И противников опустить.

– Да, а к чему ты это, майор?

– У вас наверняка есть кинокамера. – Он жестом прервал ответные реплики, – давайте, записывайте мое заявление. И заявление нескольких моих подчиненных.

– Сейчас.

Юра сделал знак, и откуда-то из-за его спины вышел оператор.

– Не забудьте заснять вертолеты, – напомнил Чугунов.

– Не забудем. Зигфрид!

– Я!

– Бери Петровича и уматывай отсюда поскорее.

– Алексеич, ведь все закончилось, – запротестовал Чугунов.

– Ничего еще не закончилось, господин Верховный жрец. Ничего. Говорю тебе как профессионал.

Глава 24. Жертва

Кампания в связи с попыткой организации масштабного экологического бедствия в Старовоткинске захлестнула все мировые СМИ.

Было ясно, что нынешний режим в России не только не переживет выборы, но даже с трудом сохранится до них. Президент вынужден был уволить и отдать под следствие всех связанных с попыткой организации катастрофы в Старовоткинске. Под кампанию сокращений попали почти все, кто мог в дальнейшем организовать имперскую контрреволюцию.

Хозяину Кремля уже было откровенно наплевать, чем закончатся все эти дела. Он ясно давал понять всем, что уйдет и выполнит все требования победителей. Оставить же его в покое и гарантировать безбедное будущее обещали практически все. За исключением его вчерашних «самых ярых» сторонников, ставших в одночасье преступниками, покушавшимися на государственный переворот и преступления против человечества.

Поэтому президенту было, как говорит молодежь «по барабану», какая будет революция, бархатная, не бархатная, оранжевая, или серо-буро-малиновая.

Дума была в растерянности. Ее большинство, называвшее себя про президентским, просто повисало в воздухе. Единственным вопросом, который беспокоил аналитиков, был вопрос о том, какая из думских фракций сможет продать свой брэнд фактическим победителям – конфессии неоязычников. Ибо без этого им было трудно участвовать в выборах. Хотя с точки зрения степени представления общественных интересов, они были наиболее репрезентативны. Свыше 65% русских на вопросы социологов отвечали, что они приверженцы веры в Сварога, Велеса, Перуна и Ладу.

В итоге одна из партий, входящих в так называемый «патриотический блок», вышла из него, организовала свою собственную маленькую фракцию и объявила о блокировке с неоязычниками. После этого их победа была уже очевидна.