Малышка со шрамами (СИ) - Полынь Кира Евгеневна

- А теперь слушай меня. – Он поймал мое лицо и заставил открыть глаза, которые я со стоном закрыла. – Ты моя. – Толчок и медленный выход. – Моя девочка. – Вновь толчок. – Мы всегда будем вместе. – Все быстрее… Быстрее… - Я люблю тебя. Больше чем жизнь.

С каждым словом, мое тело покрывалось мурашками. Я слышала, как откровенно звучало признание, как рухнула плотина, вынуждающая молчать.

Теперь можно говорить. Можно.

Шлепки бедер, мои хриплые стоны и рычание Алекса. Все перемешалось и замерло в одном мгновении. Никого кроме нас. Только так и ни как иначе.

Я тянулась вверх горошинами соском, подставляя их под горячий рот, под укусы и упругий язык. Шире разводила ноги и сама пыталась попасть в ритм, содрогаясь от удовольствия, стоило меткам на коже соприкоснуться с мужскими пальцами.

Дико, животно. Обрушивая на нас столько лет вынужденного одиночества, срывая плотины, захлестывая под собой все «нет», которые могли прозвучать.

Алекс поднял меня в воздух и усадил сверху, продолжая крепко держать бедра.

Обнять его за плечи, вдохнуть сладкий запах, растечься от мыслей, что все позади. Разве я могла мечтать о большем?

«Мой»

«Моя»

Не шепот, лишь мысли. Слившееся сознание.

Я буквально его глазами видела себя. Растрепанная, мягкая, с розовыми щеками и приоткрытыми губами. Я чувствовала, как мягка моя кожа под его пальцами, как кипит в нем желание задушить меня в объятиях, как каждое мое движение взрывает в нем все новые и новые звезды.

Ничего слаще…

Держаться за его плечи, открывать свое тело под поцелуи, хватаясь пальцами за горячую кожу.

- Алекс… Я люблю тебя…. – Прижимаясь лбом к его лбу, я наслаждалась пальцами в своих волосах и горячим неровным дыханием.

Меня смяли так сильно, что я готова была задохнуться. Мощные толчки обрушивались один за другим, не разрешая и секунды на раздумья.

Нельзя думать. Нужно чувствовать.

Мышцы под пальцами дрожали, и без того твердые руки закаменели, и я с каким-то внутренним упоением ощутила, как удовольствие разливается по телу, протекая под кожей разрядами. Я кусала его губы, срывала с них воздух, слизывала запах и не могла найти конца этой страсти. Этому желанию, которое невозможно было сдержать внутри. Это походило на страдание, так велико было удовольствие, но все переменилось, стоило мужчине прижаться губами к моей метке и прикусить ее зубами.

Я закричала.

Громко и пронзительно, расплёскивая свой экстаз на весь мир.

Вот оно.  Удовольствие. 

Продолжая медленно двигать бедрами, мужчина удерживал меня и хрипел от удовольствия, вгрызаясь в мою шею.

- Алекс… - Выдохнуть его имя сейчас было необходимо. Словно он единственный кто может вывести меня из темноты, в которую я проваливаюсь.

- Тшшшш. – Тихий шепот и сильные руки поддерживают мою ослабшую спину и аккуратно укладывают на постель, позволяя волосам рассыпаться на подушках. – Моя сладкая. Моя девочка.

Уснула я под мирные и довольные зализывания. Словно большой кот Алекс уверенно и со знанием дела вылизывал мою шею, ключицы, грудь, что ныла от страстных поцелуев и, конечно же, живот. По нему прошлись с особенной тщательностью.

Проваливаясь в дрему, мне удалось только поймать его руку и переплести пальцы, словно это удержит его остаться со мной и не исчезнуть. Не пропасть как мираж, забирая у меня еще одну иллюзию о том, как все могло бы быть.

Эпилог

Я мчалась навстречу теплому воздуху и вела носом, пытаясь понять в какую сторону бежать дальше. В наших угодьях пахло летом, свежей травой и дичью, что слыша приближение хищника, разбегалась в разные стороны, но это меня не заботило. Я ощущала, как приминается мягкая земля под лапами, оставляя в себе отпечатки волчьих следов, а сама пыталась найти львиные.

Учуяв родной запах, я направилась к озеру, набирая еще большую скорость.

На берегу, свернувшись в огромный ком, лежал лев, и нервно подергивал кисточкой рыжего хвоста, услышав мое приближение.

- Я же говорила вам, не лежать на земле. Алекс, Нолан еще слишком мал для этого. – Оборачиваясь прямо на ходу, я, не сбавляя темпа, приблизилась к моим мужчинам и, уперев руки в бока, с высоты смотрела на недовольную львиную морду. – Я не шучу. Будешь учить его, когда подрастет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Лев мотнул головой, словно отмахиваясь от моих слов, и вытолкнул из своего захвата львенка, который сонно посматривал по сторонам, не понимая, как здесь очутился.

- Оборачивайся. – Строгим тоном сказала я и муж, на удивление, послушно, принял человеческий облик.

- Ты слишком о нем печешься, Анна. Он ликан, у него здоровья хоть отбавляй. – Он обтряхнул пыль с голых ног и плеч, поднимаясь во весь свой рост, теперь нависал надо мной.

- И слышать ничего не хочу. Мы еще до конца не поняли, какая форма ему роднее, и ты прекрасно понимаешь, что это может повлечь за собой последствия.

- Лев. Ему роднее лев. – Алекс провел пальцами по волосам, приглаживая их, а свободной рукой обнял меня за талию. – Я говорил тебе, что ты прекрасна без одежды?

- Каждый день. – Улыбнулась я и вернула взгляд сыну.

Львенок сидел на земле и сонно хлопал глазами.

- Ему пора поспать. Пойдем, Клавдия уже ждет нас с обедом.

- Если это ее булочки с помадкой, то нужно спешить. – Согласился муж и вновь обернулся в зверя.

- И ты тоже оборачивайся. – Нолан послушно обернулся, и я в который раз ужаснулась тому, какой он чумазый после прогулок с отцом. – Не ребенок, а помазок.

Алекс фыркнул и, дождавшись пока я усажу сына к нему на спину, медленно и уверенно направился в сторону дома, плавно покачивая малыша в такт шагов.

С тех пор, как Нолан научился ходить, Алекс начал уводить его на такие вылазки регулярно, и регулярно они возвращались грязные и голодные. И этот раз не стал исключением.

Не принимая облик волчицы, я следовала рядом, имея возможность поддержать ребенка, если он вдруг уснет или не сможет удержаться, но Нолан, вылитая копия своего отца – гордо задрал нос пуговкой, и упрямо смотрел вперед, словно глаза совершенно не слипаются.

Когда он родился, я испытала все эмоции, которые могла.

Я была счастлива, держа маленький кулёчек на своих руках с маленьким Ноланом.

Была зла на Алекса за то, что он не реагировал на то, с какой силой я сжимала его руку во время схваток, смотря на меня с глазами полными ужаса и предвкушения.

Мне было страшно, когда я слышала, что мой ребенок не кричит, появившись на свет. Но все обошлось. Нолан обвел этот мир взглядом и закричал что было сил. Это было смешно, и я смеялась, со слезами на глазах, чувствуя сильные пальцы мужа в волосах.

Леди Венд я стала спустя два месяца после нашего воссоединения. Как Алекс и обещал, из кровати меня выпускали редко, пока мужчина не насытился, и раны не зажили до конца. Если бы не господин Фает, лекарь, который восстанавливал здоровье Алекса, мы бы, наверное, умерли с голоду. Мужчина первое время бросал на меня недовольные взгляды, за то, что я нарушаю покой больного, но на его удивление, чем больше времени я была рядом, тем быстрее затягивались глубокие раны.

Чудо, не иначе.

Дом оказался усадьбой Алекса, и отлично подходил под наше вынужденное изгнание из столицы, и когда пришло время возвращаться, нам показалось что лучше, чем здесь уже нигде не будет.

Георг явился сам.

Как и обещал, он лично решил проверить, как поживает внучка мятежника и был очень рад тому, что возвращаться мы не планируем. Я могла его понять.

Как бы я не была чиста в его глазах, сомнениям всегда есть место и наше с Алексом уединение его вполне устраивало, чем вероятность интриг с моим участием при дворе. Он лично подтвердил титул нашего сына, и я заметила его неуемное любопытство, когда речь зашла о втором облике моего ребенка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Волк или лев?

На тот момент ответа, на вопрос мы дать не могли.

Нолан оказался трехликим.

Мальчик с легкостью, присущей потомственным леканам перевоплощался то в волчонка, то в львенка, так и не сумев решить в каком облике ему комфортнее. Но в последнее время большой кот все чаще становился его выбором.