Тепло наших сердец - Нора Робертс

Мэлори увидела его лицо в неярком свете, льющемся из коридора, и ее сердце замерло. Любовь и восторг пронзили ее. Вот он, ответ… Хотя бы на один вопрос.

Флинн Хеннесси создан для нее. Она приподнялась и, охваченная пьянящей радостью, прильнула к нему.

Их губы снова слились, и от этого поцелуя сердце Мэлори чуть не остановилось.

От нее исходил аромат тайны и соблазна. Ее быстрое, прерывистое дыхание вонзалось в него сотнями серебряных стрел. Флинн хотел погрузиться в нее и остаться там до скончания дней. А когда руки Мэлори заскользили по его телу и она тихо застонала от удовольствия, подумал, что конец дней уже наступил.

Она провела ногтями по его животу, и Флинн задрожал.

— Я хочу тебя. Хочу почувствовать тебя внутри. Скажи, что тоже хочешь этого. Хочешь меня.

— Да. Я хочу тебя. — Он снова приник губами к ее губам. — Мэлори… С самой первой минуты…

Ее губы дрогнули.

— Знаю. — Бедра Мэлори приподнялись. — Знаю…

В последнее мгновение сквозь безумие страсти к нему пробилась искра здравого смысла.

— О черт! Презерватив. Бумажник. Джинсы. Где мои джинсы?

— Ммм… — Мэлори перекатилась на него, игриво куснув плечо, и выдвинула ящик прикроватной тумбочки. — Презерватив. Ящик. Тумбочка.

— Я не говорил, что люблю практичных, подготовленных женщин?

— Хочешь помогу?

Ему пришлось вцепиться в мятую простыню, чтобы не взлететь к потолку.

«У этой женщины умелые руки», — подумал Флинн и прикусил губу, чтобы не застонать.

Чудесные, умелые руки.

Она привстала и тряхнула головой, отбрасывая назад волосы.

— Сейчас.

Быстрым движением он опрокинул ее на спину и пронзил своей плотью.

— Сейчас, — повторил Флинн и вошел глубже.

Он видел, как напряглось ее лицо, чувствовал, как затрепетало тело. Дрожь передалась ему, подводя к самому краю.

Глядя ему прямо в глаза, Мэлори начала медленно двигаться. Подъем и спад, такой плавный, словно скользишь по гладкому шелку. Ее имя эхом звучало в его голове — как песня или молитва. Он цеплялся за это эхо, пытаясь сохранить остатки самообладания, но это было просто невозможно. И незачем.

Она словно распалась на части. О боже, какое волшебное ощущение! Потерять себя, а затем обрести вновь. Мысли путались. Вскрикнув, Мэлори устремилась к последней вершине.

И увлекла за собой Флинна, крепко прижимая к себе.

Ему не хотелось думать. В таких обстоятельствах толку все равно никакого. Для всех заинтересованных лиц будет гораздо лучше, если он выбросит все мысли из головы и просто будет наслаждаться ощущением нежного женского тела, распластавшегося под ним.

Если не думать, ему, возможно, удастся удержать ее в таком состоянии достаточно долго, чтобы испытать блаженство еще раз. А потом опять не думать.

Интересно, долго так может продолжаться? Наверное, бесконечно.

Затем Мэлори зашевелилась под ним — чуть-чуть потянулась. Это была мысль, и она показалась Флинну вполне здравой.

— Воды. — Она погладила его по спине. — Пить хочешь?

— Нет, если для этого в ближайшие пять или десять лет нужно будет шевелиться.

Мэлори легонько ущипнула его за ягодицу.

— А я хочу. Так что шевелиться придется.

— Ладно. — Однако он не торопился, уткнувшись в волосы Мэлори. — Сейчас принесу.

— Не надо. — Мэлори слегка отодвинулась и выскользнула из-под него. — Я сама.

По дороге на кухню она остановилась у шкафа, и Флинн увидел, как ее восхитительное тело окутывает что-то прозрачное и шелковистое.

Может, он спит? Может, все это плод его фантазии, а на самом деле он лежит в собственной постели и на полу храпит Мо?

Нет.

Флинн сел, потер ладонями лицо и стал думать, хотя делать этого не следовало. Он пришел к Мэлори потому, что был взбудоражен, разозлен и смущен сценой, которая разыгралась между ними в его кабинете утром.

И вот теперь сидит голый в ее постели после невероятного секса. Причем она была пьяная. Ну, если не пьяная, то не совсем трезвая.

Ему не следовало оставаться. Нужно было найти в себе силы и уйти от обнаженной, охваченной желанием женщины, у которой под действием алкоголя отказали тормоза.

Он что, святой?!

Когда Мэлори вернулась, такая очаровательная в коротком розовом халатике, он хмуро уставился на нее.

— Я человек. Мужчина.

— Да. Думаю, теперь у нас в этом не осталось сомнений. — Мэлори присела на край кровати и протянула ему стакан с водой.

— Ты была голая. — Он взял стакан и сделал большой глоток. — Набросилась на меня.

— И что ты хочешь сказать? — Мэлори вскинула голову.

— Если ты жалеешь…

— С чего бы это? — Она отобрала стакан и допила остатки. — Я хотела тебя и получила. Я, конечно, была не совсем трезвой, но понимала, что делаю.

— Тогда ладно. Ладно. Просто после того, что ты сказала сегодня утром…

— Что я в тебя влюбилась? — Мэлори поставила стакан на поднос, лежавший на тумбочке. — Да, я тебя люблю.

Флинна захлестнула волна чувств, такая жаркая и стремительная, что разобраться в них не было никакой возможности. Но на поверхности был страх — липкий, противный.

— Мэлори…

Она продолжала пристально смотреть на него, молча и терпеливо, и страх начал подбираться к горлу Флинна.

— Послушай, я не хочу, чтобы ты страдала.

— Вот и хорошо. — Она ободряюще сжала ему руку. — На самом деле у тебя больше причин для волнений, чем у меня.

— Неужели?

— Да. Я тебя люблю и, естественно, рассчитываю на взаимность. Я не всегда получаю то, чего хочу, но обычно добиваюсь своего. Почти всегда. Так что в конце концов тебе придется меня полюбить, а поскольку эта мысль тебя пугает, у тебя больше причин для волнений, чем у меня.

Мэлори провела ладонью по его груди.

— Для человека, проводящего день за письменным столом, ты в отличной форме.

Флинн схватил ее руку, не давая спуститься ниже.

— Не будем отвлекаться. Боюсь, любовь — это не для меня.

— Тебе просто не повезло. — Она наклонилась и поцеловала его. — Такое без следа не проходит. К счастью для тебя, я могу быть терпеливой. И нежной, — прибавила Мэлори и села к нему на колени. — А еще очень, очень решительной.

— Черт! Мэлори…

— Может быть, просто ляжешь и насладишься моими ласками?

Возбужденный, взволнованный и благодарный, Флинн позволил ей опрокинуть себя на спину.

— Пожалуй, с этим трудно спорить.

— Пустая трата времени. — Мэлори развязала пояс халатика, тут же соскользнувшего с ее плеч. Потом провела ладонями по груди Флинна, обхватила его лицо ладонями и еще раз поцеловала. — Я намерена выйти за тебя замуж, — шепнула она и рассмеялась, почувствовав, как он вздрогнул. — Не волнуйся. Ты привыкнешь к этой мысли.