Программист и бабочка (сборник) - Игорь Курас

«Ну, вот и все!» – устало подумал Иван и оглянулся в поисках чего-либо, пригодного для того, чтобы вытереть от темной крови широкое лезвие своего меча. Конечно, крови Кащея на нем не было, а вот потеков черной жидкой гадости из тел Кащеевой рати было вдоволь! Через отряд нечисти Ивану пришлось-таки прорубаться. А все потому, что только рядом с Кащеем надо было сломать волшебную иглу. Иван свистнул и прислушался: скоро из-за холмов послышалось негромкое ржание. Через несколько минут на заваленный изломанными черными телами пригорок вынесся конь Ивана. Серый в яблоках зверь арабских кровей игриво пританцовывал и никак не мог остановиться.

– Тшш! – прошипело мохнатое существо, устроившееся в седле. Конь, как ни странно, послушался.

– Ну что ж, Иван, – донеслось от седла. – Хозяйка наказала проводить тебя до замка, но ты и сам доедешь. Вон по той тропке езжай и скоро там будешь.

– Эй, а как же ты?

– А что я там забыл? – Кот Бабы-Яги, а в седле Иванова жеребца примостился именно Баюн, лениво почесал себя за ухом. – Это ты у нас – кащееборец, и тебе ничего не грозит, а мы – существа маленькие, ранимые. А в замке Кащеевом осталось предостаточно нечисти, которая не преминет меня сожрать! Да не боись! Заплутать ты не сможешь! Дорожка никуда, кроме замка, не ведет.

– Ладно! – ответил Иван и, походя, смахнув ногой кота на землю, взобрался в седло.

Замок Главного Злодея тридевяти земель был, по традиции, черен стенами, высок и мрачен. Узкие окна-бойницы башен и галерей, казалось, дышали мраком и холодом. И лишь одно из них светилось теплом, потому что около него стояла и смотрела вдаль высокая красивая женщина. Несмотря на солнечный полдень, ей было зябко. Она ждала, глядя на дорогу.

Облачко пыли подсказало, что ее ожидание близится к концу – из-за поворота дороги показался всадник. Она подалась вперед, стараясь скорее угадать, кто же появился на дороге к замку. Когда конный приблизился, она от удивления рухнула в кресло.

– О, нет! Это Иван! – простонала она.

– А ну, нечисть нечестивая, нежить неживая, нелюдь нелюдимая! Открывай ворота! – раздался снизу крик богатыря.

– Василиса-а! – вполне себе богатырский рев от полноты чувств окончился взвизгом. – Я, Иван-кузнец, пришел спасти себя… тебя… эта… вот, нечистая сила, как же Баюн-то говорил?.. А, во! Спасти тебя, о солнце Тридесятого царства, от страшного злодея – гадкого Кащея!

Последние слова потонули в грохоте открывающихся ворот и неуверенном гомоне слуг.

– Убил… Убил и закопал… – пробормотала Василиса.

Нет, конечно, автор ничего не перепутал, просто Васька знала этот стишок с детства… Прошло уже больше года с тех пор, как она – студентка последнего курса истфака – во время преддипломной практики попала в этот былинный мир, буквально провалившись сквозь землю. Очнувшись в сказке, она – Василиса Мельникова, вдруг оказалась той самой Василисой из рода Премудровичей, о которой ей читали сказки. И самое странное, что, заняв место любимой дочери Василия Премудрого, Василиса не утратила свои неволшебные воспоминания и опыт. Хотя, чем мог помочь опыт московской студентки начала двадцать первого века в жизни королевишны непонятного, но явно дохристианского, мира? А через месяц пребывания во дворце, когда она только освоилась с отсутствием душа, телефона, телевизора и дискотек, ее украл тот самый главгад из сказок – Кащей и уволок в свой замок. Но, как говорится, не так страшен черт, как воображение инквизиторов.

– Поздорову тебе, Василиса Премудровна! – воскликнул Иван, входя в зал. – Вот и настал твой час избавления! Я, Иван-кузнец, мамкин сын, первый (и, надеюсь, единственный) добрался до замка Кащеева и победил его! Теперь злобные чары Властелина Тьмы не властны над тобой! – Тут Иван махнул рукой, сметая все на своем пути – пальму, вазу тончайшей работы чинских мастеров, а заодно и слугу, с недоумением и страхом разглядывавшего пришельца.

«Пальму жалко… и вазу…» – пронеслось в голове Василисы, пока она с улыбкой внимала своему «спасителю».

Иван, не обращая ни на кого, кроме Василисы, внимания, продолжал заливаться соловьем, изредка будто спотыкаясь… Баюн не зря рвал когтями кожаный наплечник кузнецкого сына, в течение долгих двух месяцев похода, по поручению Бабы-Яги, поучая Ивана. Кроме дельных советов, как обхитрить этого или как грохнуть того, Баюн заставил посланца своей хозяйки выучить и пару-тройку речей позабористей. Но слова иногда будто пропадали из головы, и тогда Иван судорожно пытался ухватить ускользающую мысль и продолжить свое выступление.

Со стороны любой бы показал, что лицо Василисы во время всей речи Ивана просто осветилось изнутри от счастья, и только внимательный наблюдатель заметил бы некоторое несоответствие между самим лицом и выражением глаз, которые остались какими-то слишком задумчивыми для радостной встречи. Премудровна отчего-то не рвалась обниматься со своим спасителем, впрочем, ему и самому было бы неловко прижать к груди красавицу: герой был небрит, всклокочен, весь в грязи и пыли многоверстного путешествия, да еще кровь всей этой нечисти…

Премудрая Василиса, конечно, заметила все эти подробности и, не дослушав Ивана, хлопнула в ладоши. На хлопок в залу вплыл слуга, по слухам, похищенный Кащеем где-то в западных краях, да такой важный, что казалось, будто он делает одолжение, являясь. Или сам вызывает к себе хозяйку для отчета.

– Лепус! – обратилась к нему Василиса. – Позаботься о… нашем герое. Негоже освободителю ходить по моему… Кащееву дворцу немытым и голодным. Принять его по-человечески! – она как бы выделила последние слова. Слуга недоуменно поднял бровь. – Отмыть, переодеть, обед подать в малый зал. – И еще раз мило улыбнулась Ивану.

После того, как все порывавшегося что-то говорить кащееборца под локоточки, вежливо спровадили с глаз Василисы долой, она опять опустилась в кресло у окна.

«Так! – думала Василиса. – Кащея больше нет, это ясно. Раз Иван здесь, живой и здоровый, то смерть бессмертного налицо! Хотя, чушь-то какая: смерть бессмертного! Но – это сейчас неважно! Бросать замок и ехать с Иваном к папеньке – абсурд!» Она – Кащеева законная жена, и это только первое (но главное!) из отличий ее от всех остальных женщин в этом замке. ЗАГСов, конечно, здесь нет, но пышная свадебная церемония с кучей приглашенных присутствовала. Хотя женщин здесь хватало – хозяин замка был (был!!!) весьма сластолюбив и пополнял гарем постоянно. Он не изменил своих привычек, даже официально женившись на ней. «Похотливый старый козел! Хотя и маг величайший… был. Был, был!!!» – билось в голове Василисы. Конечно, она пока не смогла бы конкурировать с покойным старцем в искусстве колдовства, но месяцы, проведенные в замке, не прошли для нее даром. Всей замковой нечистью она управляла запросто – сказался опыт бригадирства в стройотряде, да и войско приличное собрать для нее сейчас не представляло проблем. Собственно, умение быстро учиться и сделало ее прозвищем «Премудрая» еще в том, прошлом мире. Именно то, что она не стала визжать и падать в обморок при виде нечеловеческих слуг, а быстро освоила управление всей этой сворой и сделалась ее хозяйкой, и подтолкнуло Кащея к мысли жениться первый раз за тысячу лет. Спокойствие и ум, хозяйственная сметка и опыт в управлении, сразу подняли ее над всеми наложницами в безразмерном Кащеевом гареме, а в итоге позволили быстро завоевать сердце самого бессердечного из магов подлунного мира.

– И что же теперь делать? – спросила свое отражение Василиса. Но отражение только недоуменно пожало плечами и отвернулось. – То, что папенька обещал руку дочери тому, кто спасет ее от Кащея, она слышала сама, когда Кащей, хохоча, показывал ей дворцовую площадь при помощи волшебного блюдечка. А потом она и сама выучилась пользоваться этими волшебными предметами. Не телевизор, да, но тоже вполне познавательно. А если еще удержаться и не съедать яблочко, то можно было слышать и звуки. Да и Ивана она узнала только потому, что видела его в блюдце.

Итак, она – вдова Кащея и его наследница. Слух об этом быстро распространится по всем окрестным царствам и королевствам. Как человеческим, так и нет. А Кащеево царство немалое. Батюшкино в нем раз десять поместится. А Ивану обещано папенькой полцарства – она знала это из подслушанного разговора. А полцарства-то папенькиного – курам на смех! Да и какой из Ивана правитель? Уже одно то, что он не взял Кащеева меча, – признак его нераспорядительности. Хотя, с другой стороны, Иван мог и слышать, что никакому человеку того меча в руки не взять. А вот того, что как раз ему-то меч в руки и дался бы, мог и не знать. Василиса сделала себе зарубку в памяти – надо выяснить!

Но, все равно! Менять Кащеево царство и замок на полцарства папеньки – глупо. То, что она – официальная Кащеева жена, знали многие окрестные маги, колдуны и волшебники. Кащей приглашал их на официальное торжество, когда надел ей на палец волшебный перстень – могущественный талисман, в сотни раз усиливающий силу заклятий. Самому-то ему было достаточно посоха, а когда он был в походе, меча. Она молода, красива, умна – для соседей это тоже не секрет. Значит, теперь она – завидная невеста! Этакая вдовушка с немалым приданым.