Гений лаборатории. Книга 2 - Егор Золотарев

ругать омони. Ее гневу и злости требовался выход, и она нашла, на кого все выплеснуть.

— Чем закончился ваш разговор?

— Сначала она умоляла простить Го-ын, а потом сказала, что ее дочь уже заплатила за свои ошибки и выключила телефон, — Синхэ тяжело вздохнула и принялась разглаживать складку на своей юбке. — Потом я поняла, что зря ей позвонила, ведь в тот день хоронили Го-ын. Уже перед сном написала ей сообщение с соболезнованием. Пусть не думает, что я такая черствая. Просто, ты был на грани жизни и смерти, поэтому я не могла мыслить разумно. Я даже обвиняла себя, что не пришла в тот день к вам в гости и не остановила это безумие.

— Никто ни в чем не виноват. По взгляду и словам Го-ын было понятно, что у нее что-то произошло с головой. Возможно, у нее и раньше были психические отклонения, просто теперь они стали явными. К тому же она мертва, поэтому не стоит о ней вообще говорить.

— Хорошо, сынок. Как скажешь, так и будет. Хочешь я завтра принесу тебе чего-нибудь вкусного?

— Конечно, хочу. Я обожаю все, что вы готовите, — улыбнулся я и пожал ее руку.

Прошло не так много времени, как я очутился в теле Тэджуна, но уже привязался к этой женщине. От нее всегда веяло таким теплом, добром и мягкостью, что я потихоньку начал считать ее своей настоящей матерью.

Мне есть ради кого жить и кого любить. Что еще нужно, чтобы быть счастливым?

Синхэ обещала прийти завтра с утра, крепко обняла меня, махнула на прощанье и вышла из палаты.

Чуть позже мне сказали, что ко мне порывались зайти еще три человека, но их не пустили, чтобы я не переутомлялся.

Я хотел возразить, что посетители меня не утомляют, а скорее, наоборот, но не стал спорить. Пусть делают так, как у них здесь положено.

На следующее утро Мина и Синхэ пришли вместе. Мина принесла новый телефон и несколько книг, а Синхэ разложила на подоконнике контейнеры с едой и принялась меня кормить. Правда, когда пришел лечащий врач и увидел это, то велел быстро все убрать. Он сказал, что не хватало еще, чтобы у его пациента началось несварение или спазмы от острой и жареной еды. Синхэ обиделась, ведь она готовила всю ночь, чтобы порадовать сыночка любимыми блюдами, но Мина обняла ее и пригласила в гости вместе с ее едой.

Мне нравилось, что они нашли общий язык и очень тепло относятся к друг другу. Именно такие отношения и должны быть в семье, ведь я всерьез задумался после выздоровления жениться на Мине.

После них пришел Кун. Когда он зашел в палату, то на нем лица не было: бледный, с синяками под глазами. Напряженный, как струна, он подошел к кровати и еле слышно спросил:

— Как ты?

— Уже лучше. Иду на поправку. Если верить словам врачей, то такими темпами через пару недель меня выпишут.

— Понятно, — он опустился на стул у моей кровати и невидящим взглядом уставился перед собой.

— Ты чего?

— Это я виноват. Потащил тебя на эту арену, вместо того чтобы отвезти домой. Если бы я был рядом, то не допустил бы такого, — хрипло ответил он и виновато посмотрел на меня.

— Перестань. Никто не виноват. Тем более ты, — я приподнялся и похлопал его по плечу.

Он с облегчением выдохнул и расслабился. Я поспрашивал его о том, что творится в Биотехе. Оказывается, поступил еще один министерский заказ, которым занялся Хан Рим. Частные заказы отдали Ким Хани и Бо-гому. Они привыкли, что я всегда рядом и проверяю их работу, поэтому теперь очень неуверенно себя чувствуют, но проконсультироваться не с кем.

— Погоди-погоди, Хан Рим сам занимается алгоритмами? — удивился я.

— Да. Оказывается, он сам начинал с инженера и вполне может справляться с ними.

Мы еще немного поговорили, и Кун поехал на работу. После обеда пришли меня навестить Хан Рим и Сюзи.

Хан Рим спросил о моем самочувствии и сказал, чтобы я ни о чем не беспокоился. Место начальника отдела останется за мной, и никто его не займет, а больничный они будут выплачивать в размере заработной платы. Это была хорошая новость, так как я уже начал переживать, что не смогу оплачивать нашу новую квартиру с Миной. В которую, кстати, мы так и не успели переехать.

Вскоре Хан Рим попрощался и ушел. Осталась только Сюзи.

— Помнишь того мужчину, который чуть не погиб от лап леопардов?

— Да, помню. Что-нибудь удалось сделать с этой историей?

— Еще бы! Опять все новости только об этом. Притом мы сделали акцент на том, что в ГлобалВижн даже не удосужились поставить бойцам коробки управления, чем сделали мутантов совсем неуправляемыми, и по их вине чуть не погиб работник арены, выполняющий свою работу. ГлобалВижн оправдывается, но их никто не слушает. Ведь одно дело облучать редких животных, и совсем другое — подвергать людей смертельной опасности.

— Все верно. Реклама обернулась против них самих.

Сюзи кивнула и глубоко вздохнула.

— Вану все хуже. Он опять в больнице под капельницами. Донора так и не нашли. Жаль, у него не такой крепкий организм, как твой. Мы поговорили с врачами, они пребывают в легком шоке от того, как ты восстанавливаешься. На их практике еще ни у одного человека так быстро не заживали раны и не срастались кости, — она грустно улыбнулась. — Хорошо, что ты так быстро восстанавливаешься. Ты нужен не только Биотеху, но и «Слугам природы». Мы все тебя очень ждем.

— Спасибо, Сюзи. Как только я смогу передвигаться, так сразу же выйду на работу.

— Не торопись. Здоровье важнее всего, — она печально улыбнулась и вышла из палаты.

Я тут же потянулся к кнопке вызова медперсонала. На звонок прибежала встревоженная медсестра.

— Позовите моего врача. Хочу с ним поговорить.

Чжи Онг пришел только через полчаса. Оказывается, он был на операции.

— Как вы себя чувствуете? — спросил он и взял в руки мою медицинскую карту.

— Я позвал вас по другому поводу.

— Да? И по какому же? — удивился он.

— Я хочу сдать анализы. Хан Вану нужен донор.

— Вы не в том состоянии, чтобы стать донором, — покачал он головой.

— Я выздоровею, а вот он может умереть в ближайшее время. Отправьте