Космическое семейство Стоун - Роберт Хайнлайн

Когда люк за Мид закрылся, шлюз как раз перестал работать. Четверо оставшихся ждали, окружив входную дверь.

— Нам прыгнуть на него, папа? — шепотом спросил Кастор.

— Нет, главное под выстрел не лезьте.

Дверь медленно отворилась. На пороге возникла фигура в скафандре, лицо под шлемом трудно было различить. Увидев направленные на него пистолеты, пришелец поднял руки.

— Вы чего? — глухо и обиженно спросил он. — Я ничего не сделал. Капитан Стоун, видя, что у человека не только в руках, но и за поясом нет пистолета, опустил свой.

— Извините. Давайте помогу вам снять шлем.

Под шлемом обнаружился светловолосый человек средних лет с добрыми глазами. — А в чем дело-то? — повторил он.

— Да так, ничего. Не знали, кто к нам пожаловал, и немного заволновались. Меня, к слову, зовут Стоун. Командую королем.

— Очень приятно, капитан Стоун. Я Шорти Девайн.

— Очень приятно, мистер Девайн. Добро пожаловать на борт. — Просто Шорти. — Он посмотрел вокруг. — Вы извините, что я так вломился и напугал вас, но я слышал, что у вас на борту доктор. То есть настоящий доктор, а не из этих, с ученой степенью.

— Есть доктор.

— Ух, ну и здорово! В городе нет настоящего доктора с тех пор, как старый док Шульц умер. А мне позарез нужен врач.

— Минутку. Пол, сходи за мамой.

— Я слышу, дорогой, — сказала Эдит из репродуктора. — Иду. — Люк открылся, и вошла доктор Стоун. — Я доктор, мистер Девайн. Дорогой, я, пожалуй, воспользуюсь этой комнатой. Может быть, вы все выйдете?

— Да не надо, — торопливо сказал гость.

— Я предпочитаю осматривать пациента без свидетелей, — решительно сказала она.

— Я не успел объяснить, мэм доктор. Не я болен, а мой компаньон. Вот как?

— Он сломал ногу. Зазевался и защемил ее между двумя глыбами графита, она и сломалась. Я, наверное, не больно хорошо оказал ему помощь, потому что он очень плох. Вы не могли бы отправиться к нему прямо сейчас, доктор?

— Разумеется.

— Эдит!

— Кастор, принеси мой хирургический чемоданчик — черный. Ты поможешь мне надеть скафандр, дорогой?

— Но Эдит, ты…

— Ничего, капитан, — у меня тут снаружи скутер. Мы живем милях в восьмидесяти пяти — девяноста отсюда — долго не задержимся. — Я с вами, вздохнул капитан Стоун. — Ваш скутер подымет троих? — Конечно-конечно! У меня сиденья по Рейнолдсу: можно распределять баланс как угодно.

— Хейзел, ты принимаешь командование.

— Есть, сэр!

Вопреки обещанию Девайна их не было всю ночь по корабельному времени. Хейзел сидела у пульта, следя за ними по радару, и осталась дежурить до тех пор, пока опять не засекла их на экране и не проследила их обратный путь. Девайн, рассыпаясь в благодарностях, остался с ними завтракать. Не успел он доесть, как в столовой появился Лоуэлл с Мохнатыми Штанами на руках. Девайн застыл, не донеся кусок до рта. — Плоский кот! Или мне чудится? — Конечно, это он. Его зовут Мохнатые Штаны. Он марсианин. — Само собой! Слушай, а можно его погладить?

Лоуэлл, подозрительно посмотрев на него, разрешил. Старатель взял кота — видно было, что он привык с ним обращаться — и стал гладить его, что-то бормоча при этом.

— Какая прелесть! Прямо жалеешь, что расстался с Марсом, хотя тут и лучше. — Он неохотно расстался со зверьком, еще раз всех поблагодарил и вышел. Доктор Стоун размяла пальцы.

— В первый раз со старых клинических времен оперировала в невесомости. Надо освежить технику.

— Дорогая, ты была великолепна. А Джоку Донахью здорово повезло, что ты оказалась рядом.

— Ему было очень плохо, мама? — спросила Мид.

— Еще как, — ответил отец. — Подробностей не ждите, но мама знала, что надо делать, и сделала это. А из меня получилась неплохая санитарка, если это не будет нескромно с моей стороны.

— Будет, будет, — отозвалась Хейзел.

— Роджер, — спросила доктор Стоун, — штука, в которой они живут, это что, корабль?

— Сомневаюсь — только не в том виде, в каком он у них сейчас. Я бы сказал, не корабль, а плот.

— А если они захотят улететь отсюда?

— Может, они не хотят улетать. Может, они умрут на расстоянии голоса от Рок-Сити, как чуть не случилось с Джоком. Руду они, наверно, возят скутером продавать на Цереру, то есть на ее орбиту. А может, и здесь продают. — Но ведь город-то кочевой. Им приходится двигаться с места на место. — Ну, пожалуй, это корыто можно сдвинуть с помощью пары стартовых ракет, если действовать осторожно и не торопиться. Но я бы разгерметизировал его, раньше чем пробовать.

Глава 16

РОК-СИТИ

Пояс астероидов формой напоминает сплющенное кольцо, которое в архитектуре называется «торус», а в обыденной жизни «пончик». Это кольцо охватывает 13 тысяч 500 тысяч миллионов триллионов кубических миль. Это по скромному подсчету, исключая заблудших овец, которые уходят к самому Марсу и еще дальше — до самого Солнца. Не входят в расчет и те, что забрели слишком далеко и попали в рабство к могучему Юпитеру, например Троянцы, в почетном карауле следующие по орбите планеты, в шестидесяти градусах впереди и позади. Исключаются даже те, что слишком отклонились к северу или югу. Принятый предел отклонения от эклиптики равен шести градусам.

13 500 000 000 000 000 000 000 000 кубических миль пространства.

А все человечество можно запихнуть в уголок одной кубической мили: средний объем человеческого тела равен двум кубическим футам.

Даже бесстрашному герою Хейзел, капитану Джону Стерлингу, тяжеловато пришлось бы патрулировать такой участок. У него ведь не было брата-близнеца.

Запишем эту цифру как 1,35 умножить на 10 в 25 степени кубических миль. Глазом, если не разумом, охватить ее станет легче. В то время, когда «Перекати-Стоун» затесался в бродячее братство Рок-Сити, плотность населения пояса составляла одну душу на два биллиона триллионов кубических миль — запишем это как 2 умножить на 10 в 21 степени. Почти половина этих шести с половиной тысяч населения проживала на планетоидах — Церере, Палладе, Весте, Юноне. Одним из приятных сюрпризов в исследовании Системы стало открытие невероятно высокой плотности крупных астероидов и приличной силы тяжести на них. Средняя плотность Цереры, диаметр которой всего 485 миль, в пять раз выше плотности Земли, а притяжение там почти такое же, как на Марсе. Эти планетоиды считаются остатками ядра погибшего Люцифера, покрытыми несколькими милями наносной породы.

Остальные три тысячи составляет странствующее население пояса в буквальном смысле слова. Они живут и работают в невесомости и почти все входят в одну из полудюжины общин, разрабатывающих узлы и скопления пояса. Узлы в несколько сот раз плотнее остального пространства пояса, если тут можно сказать «плотнее»: корабль, идущий рейсом на Ганимед, мог бы пройти сквозь узел Аллилуйя и Рок-Сити, заметив их разве что на экране радара. Вероятность столкновения этого лайнера с чем-либо была бы очень мала.