Дьявол, которого знаешь - Вера Кауи

Они протанцевали один танец, медленный и нежный, потом второй, третий, и, как туман, окутывало их предвкушение близости. Они не разговаривали, просто скользили в танце по террасе, и ее рука лежала на его сильном плече, она чувствовала движения его мускулистых ног, он вдыхал ее нежный аромат, ее грудь касалась его. Он держал ее крепко, но не прижимал к себе слишком близко. Она догадывалась, что он возбужден, но он не демонстрировал этого нарочно. Она улыбнулась ему в плечо. Это — потом.

Музыка стихла. Он остановился и, не отпуская ее, спросил:

— Хочешь выпить?

Она покачала головой. Они обменялись долгим молчаливым взглядом. Слова были не нужны.

Он взял ее руку и, повернув ее ладонью кверху, поцеловал, легко коснувшись ее языком. В ушах у нее зазвенело, она судорожно сглотнула, чтобы избавиться от этого ощущения. Взяв ее за руку, он повел ее в дом, и она послушно пошла за ним, и там, на огромной кровати в его строгой, почти аскетичной спальне, он показал ей, что такое настоящая, взаимная страсть.

Тесса считала, что нет того; чего бы она не знала о сексе, — Харри научил ее всему, но она ошибалась. Харри был специалистом в технике секса, о богатстве чувств он не имел ни малейшего представления. Николас показал Тессе, что значит «обладать друг другом». Она даже представить себе не могла, в какие заоблачные выси можно улететь, какие наслаждения можно испытать. Ей казалось, что она умирает от счастья, она кусала себя за руку, чтобы не закричать. Никогда она не подозревала, что может вызывать в мужчине такое восхищение. Да, Харри всегда заботился о том, чтобы она получила оргазм, но теперь она понимала, что делал он это только для того, чтобы удовлетворить свою гордость, а ее удовольствие было лишь сопутствующим моментом. Потом, много времени спустя, думая об этом — а делала она это почти непрерывно, — поняла она, в чем разница между этими двумя мужчинами. Харри занимался сексом. Николас Оулд занимался любовью. И благодаря ему Тесса узнала, что такое — быть щедрым с другим. В Харри не было щедрости, только жадность. Николас Оулд доводил ее до оргазмов, которые сводили ее с ума, потом нежно приводил ее в чувство и снова доводил до исступления. И так — бесконечно.

Тесса потеряла представление о времени, забыла, кто она и где, и купалась в волнах немыслимого наслаждения. А он словно набирался сил от ее оргазмов. И, только заметив, что она начала уставать, он позволил себе кончить, но не вел себя так, словно он — чемпион, единственный и непобедимый, что было для Харри совершенно естественным, а отдался удовольствию с той же радостью, что и она, и они слились в последнем объятии.

12

В Гатвике шел дождь, и, когда Тесса спустилась по трапу, к ней подошел элегантный седовласый мужчина с зонтом.

Поклонившись ей, он сказал:

— Добрый вечер, миссис Сэнсом. Мистер Оулд распорядился оказать вам необходимую помощь. Я пройду с вами через таможню и паспортный контроль. Машину вашу привели в порядок и доставили сюда. Она ждет вас у выхода. Надеюсь, полет прошел нормально?

«А что будет, если я скажу нет?» — подумала Тесса, но спрашивать об этом не решилась — слишком уж участливо он говорил. В конце концов, его послали помочь ей. То, что Николас заботился об этом, немного подняло ей настроение. Значит, все-таки с глаз долой, но из сердца не вон.

— Все было отлично, — уверила его она.

По правде говоря, она едва обращала внимание на то, что происходило, потому что была занята тем, что в мыслях заново переживала каждое мгновение прошлой ночи. Ведь, вернувшись в Лондон, к обычной жизни, ей надо будет избавиться от этих воспоминаний. Для того, что ей предстоит, ей понадобится холодная голова и выдержка. Да, прошлой ночью с ней произошло нечто невероятное. А теперь пора спуститься на землю.

— Вам что-нибудь нужно? — спросил ее спутник.

— Благодарю вас, абсолютно ничего, — ответила Тесса. Спасибо, у нее всего хватает, даже с избытком.

Даже в отсутствие Николаса упоминания его имени было достаточно, чтобы все свершалось как по мановению волшебной палочки. Тесса безо всяких затруднений прошла паспортный контроль — ее сопровождающий предъявил некий документ, уничтожающий любые препятствия — и таможню. К выходу из аэропорта подъехал ее «Гольф», сияющий и сверкающий, словно только что с завода. Водитель забрал у портье Тессину сумку, положил ее в багажник и распахнул перед Тессой дверцу.

«Надо ли давать на чай?» — думала Тесса, благодаря обоих, но решила, что не стоит.

Но надо будет выяснить, во сколько обошелся ремонт «Гольфа», и послать чек.

Назад — на грешную землю, вздохнула она, выезжая на шоссе. Волшебство кончилось, и ее охватила тоска.

Прошлой ночью она спала крепко и без сновидений, а когда открыла глаза, увидела, что лежит одна в огромной кровати Николаса и на часах 10.58 утра. Он привык вставать рано, а ее оставил спать и набираться энергии, которую она вчера ночью растратила, кажется, до последней капли. И второе утро подряд чувствовала она себя на миллион долларов, нет, на десять миллионов! «Вернее, — подумала она удовлетворенно, — сегодня я просто бесценна».

Николас убедил ее в этом. За все годы жизни с Харри у нее не было такого замечательного утра, ни разу не просыпалась она такой счастливой — и душой, и телом. А может, с ней произошло чудесное превращение? Выпрыгнув из кровати, она пошла в ванную и осмотрела себя в зеркале. Следов нет. Да, он оказался страстным любовником, но — удивительно нежным. Харри никогда нежным не был. Он считал, что нежность — проявление слабости, недостойное настоящего мужчины, и поэтому часто ласкал Тессу до синяков.

Николас Оулд был не таким. Страсть и нежность — и Тесса утонула в волнах чудесных ощущений. Раньше она даже не знала, что это такое — раствориться в другом. Эта ночь все изменила. И к прошлому возврата нет. «Слава Богу!» — вдруг подумала она.

Залезая под душ, она пыталась угадать, что он придумал на сегодня. Будем надеяться, что что-нибудь подобное вчерашнему. Здесь есть столько укромных уголков, где двое могут забыться друг в друге. При одной только мысли об этом ее бросило в жар. «Да, попалась птичка в сети», — подумала она.

Она вытиралась, когда кто-то постучал в дверь.

— Минутку! — крикнула она и стала искать свои шорты и маечку. Вечером Николас раздевал ее долго и с удовольствием, целуя ее и лаская так, что к тому моменту, когда на ней не осталось ничего, она уже изнывала от желания. Но одежды ее в комнате не было, только в изножье кровати лежал белый шелковый халат. Запахнувшись в него, она сказала:

— Войдите!

Это была горничная с подносом, на котором стояли кофейник, чашка с блюдцем и запотевший стакан с апельсиновым соком. Когда она ставила его на стол, Тесса заметила около кофейника конверт.