Куртизанка и капитан - Люси Эшфорд

И в самом деле, гости внимательно наблюдали за двумя старыми друзьями, перешептываясь у них за спиной. Присутствие лорда Конистоуна на любом светском мероприятии не могло остаться незамеченным. И хотя всем было известно, что Алек Стюарт по каким-то причинам рассорился с отцом, великосветские хозяйки всегда охотно старались заполучить на свои вечера героя войны, к тому же графского сына.

Вскоре два друга оказались вовлеченными в оживленную беседу с бывшими армейскими сослуживцами, хотя чуть позже Лукаса вынудили присоединиться к конфиденциальной беседе о политике. Некоторые союзники-виги надеялись убедить его занять правительственный пост. Однако прежде, чем покинуть бальную залу, граф Конистоун подошел к Алеку и шепнул:

— Ничего, если я тебя покину, мой друг?

— Конечно. Увидимся позже, Лукас.

Беседа, ради которой Алек появился здесь, также должна была проходить в приватной обстановке.

По дороге на бал Алек заехал в отцовский дом, где Джарвис угостил его замечательной историей о вчерашней реакции Стефана на исчезнувший ужин.

— Мой брат рассердился, Джарвис.

— Можно сказать и так, сэр. — Джарвис расплылся в улыбке. — Его гости отбыли почти сразу, как прибыли, стоило лорду Стефану объявить, что еды и выпивки не предвидится.

Алек вполне представлял себе картину.

— Надеюсь, он не обвинил во всем тебя?

— Я обратил его внимание, мастер Алек, что чеки торговцев выписаны на имя графа, а поскольку граф в отъезде, у меня не было ни малейшей идеи, кому предназначены продукты. И как мне кажется, вы, сэр, имеете такое же право на еду и вино, как и лорд Стефан!

— Ты хороший человек, Джарвис. — Алек огляделся по сторонам. — А как прошло с картинами?

— Лорд Стефан о них ничего не сказал, сэр. Однако он точно успел рассмотреть этикетки, которые вы велели мне прикрепить. И спустя всего час он вернулся сюда с новыми картинами, вернее сказать, с оригиналами, сэр, и поведал мне историю об ошибке, сделанной в реставрационном ателье!

Алек мрачно усмехнулся, представив себе разочарование Стефана. И теперь на балу у лорда Фэнтона пытался влиться в общество высокопоставленных гостей и даже позволил себе быть представленным парочке девиц на выданье их заботливыми мамашами-наседками.

— Знаете, он ведь младший сын графа Эльдчестера, — донесся до него шепот старых сплетниц. — У них возникли какие-то семейные недоразумения, и милейшая леди Эмилия сочла его немного… неуравновешенным. Но, несмотря на это, капитан Стюарт очень хороший выбор, дорогуша, очень хороший!

Алек вежливо болтал и улыбался, наблюдая за прибывавшими гостями. И ему не пришлось долго ожидать, он резко напрягся, когда вошла она. Столь ошеломительно прекрасная. Неудивительно, что взоры каждого из присутствующих в зале были направлены только на нее. Неудивительно, что его отец влюбился в нее так бесповоротно.

И хотя бал уже начался, Алеку удалось уклониться от предложений пригласить на танец какую-нибудь дебютантку. Равно как и от идеи присоединиться к карточной партии в соседней комнате. Он ожидал именно того момента, ради которого явился сюда.

Наконец Алек услышал у себя за спиной ее шелковистый голосок:

— Алек, дорогой. Ты получил мою записку?

Это кошачье мурлыканье было слишком ему знакомо. Алек медленно повернулся и увидел Сюзанну с блестящими черными локонами, фарфоровой кожей и страстными темно-синими глазами.

— Да, Сюзанна, я получил твою записку. Ты хотела меня видеть.

Сюзанна коснулась изящными пальчиками его руки:

— И ты пришел. Мне говорили, ты не бывал на светских раутах уже много месяцев! А я помню, как впервые увидела тебя, Алек. Ты танцевал и улыбался, окруженный прекрасными женщинами.

Он достаточно резко выдернул руку:

— Сюзанна, я здесь вовсе не для того, чтобы наслаждаться вечером.

— Ах, — вздохнула она. — Скука мирной жизни. Вы, военные, очень быстро устаете от лондонского легкомыслия после полных приключений военных походов. — В мерцающем свете свечей блеснуло ее бледно-розовое атласное платье, роскошное колье — фамильные драгоценности Эльдчестеров, — которое она надела, чтобы подчеркнуть свою исключительную привлекательность. Сюзанна вертела в руках инкрустированный перламутром веер. — Или, вероятно, ты избегаешь общества, чтобы не встречаться со мной.

Его глаза вспыхнули.

— Возможно, я пришел сюда потому, что до меня стали доходить кое-какие слухи. И вероятно, хотел узнать, насколько они правдивы.

Она пожала обнаженными плечами:

— Ах, быть может, это слухи о том, что ты пробуждаешь к жизни лучшую часть моей натуры, Алек! Но знаешь, мой дорогой, тебе это всегда удавалось.

— Хотел бы я не знать, что это ложь, — спокойно заметил он.

Ее глаза сверкнули.

— Если тебя это не интересует, клянусь, я найду кого-нибудь другого, чтобы развлечься.

Алек мягко взял в руку ее ладонь:

— Не надо, Сюзанна. Прошу тебя, не унижай себя легкомысленными и глупыми жестами, особенно когда ты только начала подниматься в моих глазах.

Она спокойно продолжала:

— Значит, ты слышал? Я положила конец своей связи с твоим братом? Правда. Финита. — Сюзанна взмахнула веером. — Стефан стал слишком утомительным. Он навестил нас в Карфилдзе, и я сказала ему, что все кончено.

— Ищешь новое развлечение. Сюзанна?

Ее глаза гневно сузились.

— Мы не могли бы перейти куда-нибудь в более тихое место?

Алек проводил ее в дальний угол залы, дальше от танцующих пар и музыкантов. Сюзанна поведала ему всю историю:

— Твой брат приехал к нам в Карфилдз на два дня.

И с ним, конечно, был этот его противный человек, Макин. Моя горничная подслушала, как они о чем-то шептались. Вроде бы о ребенке, маленькой девочке, которой отчаянно стремился завладеть Стефан.

Алек замер.

— И знаешь, Алек, это полностью перевернуло мое мнение о ситуации. — Она окинула его взглядом своих огромных глаз, ясных и чистых. — Такие мужчины, как ты, или женщины, как я, вполне могут сами постоять за себя. Но я очень беспокоюсь о ребенке, я верю в то, что Стефан способен причинить ей зло. Убеждена, ты, как никто другой, в силах этому помешать. — Внезапно она вздрогнула. — Вот так. Это все. Не пригласить ли тебе меня на танец? Бывало, говорили, что мы с тобой прекрасная пара.

— Нет, — ответил он, — я должен идти.

Алек уже повернулся к выходу, когда она дотронулась затянутым в перчатку кулачком до его руки.

— Алек, неужели ты не можешь меня простить? Я была так воспитана, понимаешь, брать то, что захочу, и поверь мне, — Сюзанна коснулась его щеки, — очень часто от всего сердца желала, чтобы все было по-другому! Я связалась со Стефаном только для того, чтобы заставить тебя ревновать. Но не преуспела. Ты хороший человек, Алек, возможно, лучший из тех, кого я знаю.