Неожиданный наследник 3 - Александр Яманов

губернатором недавно получили назначения и просто не успели разобраться в происходящем. Да и работы на них свалилось столько, что здесь не до Салтыковой.

— Следствие несколько раз приостанавливалось и снова возобновлялось, — спокойно произнёс Шешковский, — Её Величество долго думала, давать ли делу ход. Ведь речь шла о представительнице знатного семейства и весьма богатой особы. А в связи с вашим восшествием на престол ситуация стала ещё более запутанной.

Угу. Сумасшедшая ведь не просто аристократка, а по мужу считается моей родственницей через прабабку. Именно на это столь витиевато намекнул глава экспедиции. А ещё есть фельдмаршал Салтыков, возглавивший Военную коллегию, и его многочисленная родня. Получается, что подобные персоны в империи неприкосновенны? Только они не на того напали.

— Можно ли доверять докладу?

— Нам не удастся доказать все обвинения. Но большую часть собранного материала примет любой суд и вынесет обвинительный приговор. Конечно, если не вмешаются иные обстоятельства, — ответил Степан Иванович.

Смотрю сидящих напротив вельмож и откидываюсь на спинку кресла. Здесь все свои, поэтому не обязательно детально следовать этике. Император тоже может устать и находиться в затруднении. Перевожу взгляд на недавно изготовленный набор для письма.

Хоть какие-то хорошие новости. Купец Сёмужников не собирается успокаиваться и весьма быстро начал претворять в жизнь мои сырые прожекты. И в работе уже принимают участие Мария с Андреем, чему вначале противился Антон Ульрих. По его мнению, детей надо было просто обеспечить и дать хорошее образование. Пусть они и бастарды, но родственники царя. С учёбой я полностью согласен, поэтому подобрал для младших лучших наставников, которые есть в столице. Касаемо денег, то лучше научиться зарабатывать их самостоятельно. Через три-четыре года, и о достижениях компании, принадлежащей моей родне, станет известно широкой публике. Когда все эти Скавронские с Шереметевыми, кичащиеся огромными богатствами, поймут, что относительно князей Антоновских, они просто нищие, то призадумаются. Как и остальные влиятельные роды, которым давно пора понять, что времена изменились. Сейчас богатство человека выражается не в земле и крепостных, а мануфактурах с иными промыслами.

Только гордость за младших, которые выказывают немалые таланты, как в учёбе, так и в коммерции, меркнет по сравнению с дикостями, происходящими на просторах империи. И во всём этом навозе обязан копаться император.

Вот оно мне надо? Вместо общения с семьёй, приходится обсуждать всякие ужасы, творившиеся в десятке вёрст от Москвы. Или я должен радоваться предстоящему суду, вместо занятия собственной свадьбой? Да, окончательные смотрины невест уже готовы, хотя и там появились непонятные сложности.

— Готовьте все имеющиеся доказательства и не забудьте защитить свидетелей. Я лично озабочусь о процессе над изуверкой и назначу судей. Прощать подобное просто немыслимо. Более того, мы дадим делу огласку, чтобы вся Россия узнала о происходящем. И публикации о зверствах Салтыковой должны появиться ближайшее время.

* * *

— И как вы себе это представляете?

Шувалов немного замялся, но быстро ответил.

— Ваше Величество, претенденток так много, что я сам в затруднении. Но ведь это представительницы старейших княжеских семей. Как им можно отказать.

Смотрю на вспотевшего обер-камергера и мысленно чертыхаюсь. Видать, его группа чего-то почувствовала, решив растянуть выборы будущей императрицы. Ведь смотрины невест ими и являются. Думаю, вельможи вспомнили об интриге со свадьбой Алексея Михайловича. Помнится, мой прапрадедушка выбрал понравившуюся ему девицу[1] из незнатного рода. Только придворным подобная ситуация не понравилась, и предку подсунули Марию Милославскую, нарожавшую ему больных детей. Впрочем, вторая жена Тишайшего была не лучше. Тот же Пётр отличался явными душевными отклонениями. А ведь женись царь на Евфимии, и история государства российского могла пойти иначе. Только это не значит, что стало бы лучше. С такими придворными даже враги не нужны. Они сами справятся с уничтожением страны. Да и на мелкие подлости мои соратники весьма горазды.

Меня разозлило количество претенденток. Ведь невеста уже выбрана, а вот остальным придётся платить компенсации. Здесь моя немецкая душа встала на дыбы, противясь лишним тратам. Нельзя и объявить заранее о своём выборе — обидятся. Но шестьдесят пять девиц? Как прикажете выбираться из этой ситуации? Ведь необходимо хоть немного переговорить с каждой соискательницей, создать о ней общее впечатление и просто оценить ум с красотой. По замыслу Шувалова я должен потратить на это несколько недель? А когда заниматься делами? Через полтора месяца откроется Уложенная комиссия, к которой я совершенно не готов. Вернее, нам с главами коллегий и канцелярией предстоит проделать огромный труд по изучению наказов, которые должны привезти депутаты. И подозреваю, что не все делегаты послушались предупреждения и привезут совершенно несуразные предложения.

— Александр Иванович, вы же умный человек, — после моих слов граф радостно вскинулся, тряхнув толстыми щеками, — Неужели вы думаете, что я не сделал свой выбор? И тем более ошибочно предполагать о будущем возвеличивании рода, к которому будет принадлежать императрица. Вроде всеми своими действиями я показываю, что ценю людей не за происхождение, а умение работать. За вами с иными вельможами стоят десятки сподвижников, о которых тоже нельзя забывать. До поры до времени я терплю кумовство и всех этих протеже, особенно если они занимают придворные должности. Я даже не обращаю внимания на ошибки, когда вижу, что человек старается. Только армию и весомую часть чиновников ждут большие перемены. Им придётся сдавать самый настоящий экзамен, дабы доказать свою пригодность. И вдруг кто-то пытается протолкнуть нужную кандидатуру мне в жёны. Неужели вам непонятно, что лучше соблюдать ныне установившиеся правила? Ведь я честно высказываю свою позицию, но вельможи с иными придворными постоянно хотят их изменить в свою пользу, заодно стараются подгадить противникам. Оно дело житейское и понятное. Однако излишне деятельные люди не понимают, что со временем император сделает свои выводы, и отстранит их от двора. Монарх тоже в своём праве, отвечать различными карами на постоянные интриги. Надеюсь, мы поняли друг друга, граф?

Может, я излишне жёсток и самонадеян. Мне не так давно удалось почувствовать себя самостоятельной фигурой, поэтому опасно лишний раз злить привыкших к свободе вельмож. Но если не бить по шаловливым ручкам, то станет ещё хуже. Поэтому я решил сразу обозначить границы дозволенного. И тем более никому не позволено лезть в личную жизнь монарха. Будущая императрица уже выбрана, а всем недовольным придётся смириться.

— Я понял, Ваше Величество, — Шувалов изобразил лёгкий поклон, — Среди претенденток окажется двадцать девиц, как было оговорено заранее. Разрешите предоставить прожект предстоящих торжеств, в том числе и свадьбы?

Всё-таки Александр Иванович хорош и