Завтрак палача - Андрей Бинев

Революционера явно берегли для чего-то очень важного и большого. Почти в самом конце учебы он куда-то исчез на полгода, а потом появился посерьезневшим и повзрослевшим. В том университете многие привыкли к таким неожиданным исчезновениям и появлениям иностранцев и вопросов не задавали.

Что и как складывалось у Лукаса-Хьяли в ближайшие за учебой пятнадцать лет, я точно не знаю. Следы его теряются. Одни говорили, что он продолжил образование в США, другие то же самое рассказывали про Англию, а кто-то вообще распустил слухи, что он жил в Сибири и даже лечился там от алкоголизма.

А я вот думаю, все понемногу правы: и в США он побывал, и в Англии, и даже в Сибири, откуда родом моя мать.

В Никарагуа он появился, когда там уже лет пять, как поменялась власть — ушел друг его брата Ортега, а на смену ему пришли другие люди. Эти «другие» были настроены дружить с американцами, а не с русскими, и коммунистического образования у таких, как Лукас-Хьяли, не признавали. Его родители умерли, когда он болтался по свету. Изнасилованная когда-то кем-то его невеста давно уже была замужем, имела троих детей и мужа-полицейского. К тому же она безобразно располнела. Сейчас бы ее вряд ли решились насиловать.

Я помню, у нас была такая девчонка. Ее насиловали раз пятнадцать, если верить ее отцу. Они там, в семье, даже уже привыкли к этому. Выйдет, бывало, из дома на ночь глядя, наденет короткую юбчонку и полупрозрачную маечку, а в течение ближайшего получаса с момента ее выхода кто-нибудь да порвет на ней одежку и белье. Но она ни разу не беременела, да и замуж ее никто не брал. Зато парни говорили, если им вдруг очень захотелось покувыркаться с девчонкой: «Пойдем к этой, подождем около ее дома. Может, она выйдет пройтись куда-нибудь…» Многим везло.

А потом она раздобрела и стала рассказывать каждому встречному-поперечному, как ее насиловали то по одному, то по двое, а то и больше. А глаза у нее при этом были влажными не то от обиды, не то от тоски. Я бы даже сказал, мечтательные были глаза.

С девушкой Лукаса-Хьяли, конечно, дело не так обстояло. У нее все по-другому сложилось. Но все равно она тоже раздобрела.

В начале девяностых, когда стала разваливаться по кускам коммунистическая империя России, увлекая за собой своих друзей в Восточной Европе, Лукас-Хьяли вдруг объявился в Болгарии. Здесь его знали как товарища Лукаса Пешкова. Он вел какие-то переговоры с коммунистическими прохиндеями из военно-промышленного комплекса, давно связанными с их русскими приятелями в Москве.

В Болгарии к тому времени скопилось огромное количество невостребованной авиационной техники, к тому же требующей ремонта или замены. Но менять и ремонтировать задаром, то есть за счет СССР, как привыкли в Восточной Европе, было уже некому. Поэтому решили продавать это добро на Ближний Восток и в некоторые полумарксистские, полумаоистские страны Латинской и Центральной Америки.

Действительно ли в Болгарии скопилось столько техники, я не знаю, но то, что туда время от времени свозилась такая техника из бывших советских республик (например, из Молдавии или Белоруссии), я слышал от многих компетентных парней. Склады, расположенные в Центральной Европе и когда-то бывшие во владении огромной советской армии, которую до сих пор некоторые с усмешкой называют «красной», содержали в себе «убойных» сокровищ на миллиарды долларов, а то и больше. Каким-то образом именно Лукасу-Хьяли под псевдонимом Пешков и была доверена эта страшная тайна.

Может быть, и не вся тайна, конечно, но все же ему позволили прикоснуться к ее скромному краешку и даже отщипнуть кусочек. Думаю, этого «кусочка» было более чем достаточно, чтобы очень успешно решать все свои материальные проблемы.

Перепродажа через кипрские и еще какие-то островные офшоры старых русских вертолетов, истребителей и авиационных узлов сделала Лукаса-Хьяли одним из самых богатых людей в Восточной Европе. Среди его друзей были бывшие военные из варшавского блока, энергичные типы из разных военных и околовоенных специальных служб, жуликоватые политики из разных партий и движений, мэры, премьер-министры и даже президенты. Его принимали в бывших резиденциях болгарских царей и коммунистического вождя Тодора Живкова, а теперь — президентских, буквально как члена королевской семьи.

Он даже выучил кое-какие важные слова и словосочетания из болгарского языка, что давало ему возможность весело и почти беззаботно проводить время в этой маленькой, не очень богатой южной европейской державе. Это придавало его вольному образу жизни особый шарм. Эдакая синекура на фоне гор, моря, пляжей и страдающих теперь от безденежья горожан и крестьян.

Нищета народов обычно, во всяком случае, на первый взгляд, не имеет никакого отношения к богатству их вождей и предприимчивых политиков, самоуверенно называющих себя элитой. Народы могут выглядеть жалко, заброшенно, сиротски, а их вожди, напротив, царственно и уверенно в себе. Поэтому очень часто, когда говорят «нищая страна», вовсе не имеют в виду ее финансовую и политическую элиту. Я вообще заметил: чем величественней осанка царя, тем больше согнута спина его раба.

Потом Лукаса-Хьяли видели в Таиланде и на Филиппинах. Там его знали, в свою очередь, как мистера Лу Хэйя и часто принимали за натурализованного в США мексиканского миллионера. Вот здесь к нему и прицепились упрямые парни из Агентства национальной безопасности, то есть специальные агенты из самого Вашингтона. Они были внешне очень похожи на тех русских парней, которые когда-то отбивали его от хулиганов в Москве, и тоже точно так же не спускали с него внимательных, строгих глаз.

С этого момента специальные вашингтонские агенты от него не отставали, потому что очень хорошо знали, кто он на самом деле и каким образом попал когда-то в московский университет имени конголезского борца за мир и справедливость.

Мне кажется, среди русских нашелся кто-то очень компетентный, кто выдал американцам Лукаса-Хьяли.

Он как раз готовил сделку по отправке в Колумбию через порты Таиланда стрелкового оружия и двух установок противовоздушной обороны из старых запасов на сто шестьдесят пять миллионов долларов, когда около него появился японец, представившийся Бенджиро[19] Ватанабэ.

Бенджиро было на вид лет тридцать пять. В прошлом он был военным специалистом по высоким технологиям в области ракетной техники. Именно он якобы должен был стать вторым посредником при перепродаже установок ПВО. А также и экспертом.

Они называли друг друга просто Лу и Бен. С Беном Лукаса-Хьяли свел один русский друг, много лет проработавший в Токио корреспондентом одной крупной московской газеты. Что за газета такая и как его самого звали, я уже не помню, однако скажу, это был необыкновенно обаятельный мужик лет сорока, отлично бренчавший на гитаре и знавший назубок весь репертуар Beatles. Он здорово исполнял их самые сложные композиции, а в свободное время лихо гонял на элегантном черном XL 883C Sportster-custom[20] и на ярко-красном спорткаре Toyota GT-One.

Русского в их посольстве любили все бабы без исключения, многие тайно, томно вздыхая по ночам рядом со своими карьерными, часто раздражающе скучными на вид мужьями. Он же сам был женат на дочери влиятельного московского генерала КГБ. Говорят, она прилетала в Токио всего раза два или три, но каждый раз после довольно громких ссор с ним раньше времени возвращалась домой, в Москву. Дошло до того, что потом уже она вообще не появлялась в Японии. Таким образом, можно с уверенностью сказать: де-факто он был холостяком, как Лу и Бен.

То есть японец Бен официально тоже был женат, но никто никогда не видел ни его жены, ни их детей, которых он, кстати, время от времени недовольно поминал как маленьких неблагодарных поросят. Это якобы были две дочери четырнадцати и шестнадцати лет.

Похоже, он врал, просто формируя в сознании Лукаса-Хьяли вполне невинную легенду. И вообще был ли он в действительности Бенджиро Ватанабэ, неизвестно. Во всяком случае, когда он однажды исчез, а Лукас-Хьяли попытался его разыскать, в полицейском ведомстве в Токио, где у Лу был свой информатор, ему ответили, что такого человека никогда не было в природе. Он, Лу, когда все рухнуло, специально для этого летал в Японию на пару дней.

Сам Лукас-Хьяли говорил о себе, что разведен, не имеет детей и наследников и вообще независимый и свободный от всяких личных обязательств. Тоже врал, как и все в этом деле. Во всяком случае, занятые таким опасным бизнесом не могут быть независимыми и свободными по определению. От жен и детей — пожалуйста! А от партнеров — ни в коем случае. Дальнейшие события это подтвердили.

В Рио когда-то жил один португалец, который торговал оружием — карабинами, револьверами, пистолетами и взрывчаткой. Он продавал все это бандам и полулегальным службам безопасности сомнительных корпораций. Я видел этого португальца раза три или четыре. Он тоже, как только напивался в своем баре, так сразу начинал греметь кулаком по стойке и орать, что никому не подчиняется и никому не должен. Все якобы должны ему.