У кладезя бездны. Враги Господа нашего - Александр Афанасьев

Мори, бывший и, возможно, будущий председатель правительства Италии, был хорошо знаком с Иоанном Павлом I. И не просто был знаком, но был его другом, насколько друзьями могут быть мирской политик и служитель Бога.

На выборах Папы семьдесят восьмого года произошла сенсация. Впервые за долгое, очень долгое время (точнее, за четыреста пятьдесят пять лет) Папой был избран не римский кардинал, даже не итальянец. Папой стал кардинал Кароль Войтыла, кардинал Кракова. Для России это был худший выбор из возможных. Краков в отличие от остальной Польши был частью Австро-Венгерской, а не Российской Империи. Австро-Венгрия, злейший враг России и православия, вела совсем иную игру, нежели чем в тридцатые и сороковые годы. Больше никто не врывался в краковские костелы, не поджигал их, не избивал священников. Наоборот, теперь триалистическая[46] монархия вела активную игру на «южном фронте» с краковским епископатом. Они обещали создать единую, с широкими правами по автономии Польшу, но под эгидой Австро-Венгерской, а не Российской Империи. С польской стороны игру вел Кароль Войтыла, злобный русофоб. Практически сразу после его избрания началась дестабилизация обстановки в Польше, закончившаяся страшным рокошем восемьдесят первого – восемьдесят второго годов, с уличными боями, горящей Варшавой и долгой уличной войной. А в Рим прибыл мой отец, чтобы поспешно уехать из Рима тринадцатого мая восемьдесят первого года – в день, когда Иоанна Павла II тяжело ранили на площади…

– Откуда взялись деньги в Банка ди Рома?

Барон как смог улыбнулся:

– Откуда же мне знать? Не от нас, это точно.

– А кто такие «Пропаганда 2», вы тоже не знаете, так?

Барон промолчал.

– Вы не говорите всей правды, барон.

– Ты и так ее знаешь. А если нет, то узнаешь. Помни только – многие знания умножают скорбь.

– Хорошо. Что было после восьмидесятого с Банком Ватикана?

– С Банком Ватикана? Да все то же самое… почти то же самое. Делать то, что делалось раньше, стало труднее… Проклятые немцы. Почему все и всегда хотят нас оккупировать, а?

– Они не вмешивались в ваши дела?

– Не вмешивались. Они были умнее buffone.

– И снова лжете. Генерал карабинеров Карло Альберто Далла Кьеза.

– Ах, этот… Про этого и говорить нечего… дурак дураком. Pazza.

– Позвольте, угадаю.

Барон кивнул.

– Он попробовал нанести ответный удар. Если технически невозможно разобраться с самим Банком Ватикана, то почему бы не разобраться с источниками его денег, тем более они все как один криминального характера. Но он попытался откусить кусок, который был ему явно не по зубам, и получил тридцать одну пулю прямо у здания Палермского магистрата. Угадал? Кто его послал сюда – немцы?

Барон покачал головой:

– Не так. Он был слишком популярен в народе… но это еще ничего… что тогда был народ. Кто вспоминал про народ на залитых кровью мостовых Рима? А вот то, что он был популярен среди карабинеров… военных… вот это было намного хуже.

И король Италии, Его Величество король, опасаясь слишком популярного слуги, отправил его на съедение мафии. Возможно, придумал сам, возможно, подсказал кто-то из тех, кто носит черные мундиры даже в жару. РСХА. Гестапо.

– А что потом? Что было потом?

– Что было потом? Почитай историю, друг мой. Посмотри, кто был Папой после Кароля, кто и как умер…

Я кивнул головой:

– Я все понял. Еще… если можно. У меня есть список. В нем восемнадцать фамилий. Я зачитаю его вам, а вы скажете, кого вы знаете.

Барон кивнул:

– Давай. Бедой больше – бедой меньше…

Барон был первым посторонним, который знал о существовании списка.

– Начнем. Итак… Бадольо, Джованни.

– Не знаю…

– Николетти, Массимо. Полковник карабинеров.

– Не знаю.

– Алтуццо, Марко. ЕГА ди Сикурта.

– Алтуццо… это человек, связанный с Банком Ватикана. Он был принят в курии…

– Он отмывал деньги?

– А как сам думаешь?

Здорово. ЕГА ди Сикурта – четвертая по величине активов страховая компания мира.

– Параваччини, Джон.

– Не знаю.

– Ди Джерони, Стефан, депутат.

– Ди Джерони… – барон рассмеялся, – этот боров. Да это самый коррумпированный депутат Италии. Когда надо было… смочить клюв… заносили всегда ему… он распределял дальше.

Имени Джузеппе «Джо» Кантарелла, депутата, а теперь диктатора Италии я не назвал – из соображений осторожности. Самые верха – голову можно свернуть.

– Картьери, Томасо.

– Картьери? Председатель правления Банка ди Рома.

Вот так-так…

– Когда?

– Давно… Думаю, он уже отдал Богу душу…

– Хорошо. Джеромино, Марк – Реджи Банка д’Италия.

– Королевский банк Италии был в числе тех, который buffone реквизировал в свою пользу вместе с ватиканской группой банков. Потом, после реставрации – банк вернули законному владельцу. Делай выводы сам.

– Сантуццо, Рикардо.

– Не знаю.

Имя Цезаря Полетти, барона, я тоже не назвал. Вопрос о нем я уже задавал и повторять не собирался.

– Да Пьетро, Матео, граф.

– Из наших. Связан с Банком Ватикана. Не знаю, как, – но ему платили они.

Вероятно, через ложу П2. Наверняка именно он там занимал главенствующую роль. Списки ложи П2, явные, но не тайные, я уже знал, и его имя там было. Но вот сама история ложи П2, смысл ее существования, похоже, подлежали серьезному переосмыслению.

– Морпуги, Карлос.

– Не знаю… не слышал.

Врет? Ладно… информацию можно извлечь и из лжи.

– Кантино, Джузеппе – Банка ди Ватикана.

Это имя я решил упомянуть.

– Серьезный человек. После Пачелли он руководил этим банком.

Этого я не знал, но склонен был верить. Банка ди Ватикана был вещью в себе. Крупное финансовое учреждение, при этом он ни разу не проходил аудит, не раскрывал отчетность, не давал объяснений никаким парламентским и прочим комиссиям, не предоставлял никакой информации правоохранительным органам, не проходил положенное крупным банкам тестирование на соответствие стандартам «Базель II». Более того, никто даже не знал, кто, например, входит в состав его совета директоров, попечительского совета и имеются ли вообще такие.

Имя Карло Альберто Далла Кьеза, генерала карабинеров, я решил не упоминать.

– Алавьерде, Алессандро – депутат, адвокат.

– Не знаю.

Точно лжет. Не может не знать. Это имя попало в открытые списки масонской ложи «Пропаганда-2», из-за этого он не попал в правительство, хотя имел все шансы. Чрезвычайно влиятельная политическая фигура конца семидесятых.

– Бокко, Серджио.

– Не знаю.

Про Пьетро Антонио Салези ди Марентини, аббата, и да Скалья, Алессандро Антонио, аббата, из Банка Ватикана спрашивать не стоило. Их историю я примерно знал, и вряд ли барон смог бы открыть мне что-то новое.

– Что намерен делать? – спросил барон.

– Мстить.

– Тогда выкопай две могилы.

– Их потребуется значительно больше.

Да, больше. Сукины дети…

– Ты ничего не хочешь еще узнать? – спросил барон.

– Я хочу знать все.

– Тогда… – барон пошевелил губами, словно готовясь, – я расскажу тебе, что слышал про барона Карло Полетти и про его сына Джузеппе. Я расскажу тебе, как барон Полетти стал таким, каким он стал, почему он делает то, что он делает. Слушай, ибо это поможет тебе остаться в живых…

За окном уже гудел лопастями вертолет.

Собирая вещи, Крис лихорадочно думала. Как вклиниться в игру. Как вклиниться в игру?! Как вклиниться в игру…

В руку попала пудреница…

Крис замерла.

Дело в том, что в пудренице был миниатюрный диктофон последнего поколения. Как журналист-инвестигейтор, она не могла обходиться без скрытой записи, и если охрана отбирала два стандартных диктофона, которые она носила с собой, то этот оставался при ней. Невероятно чувствительный, с солнечной батареей, замаскированной под перламутровую крышу, с дополнительным питанием в виде батареек от часов, этот магнитофон обладал еще одним стратегическим преимуществом. Обычно такие диктофоны записывали информацию на чип памяти. Этот же находил линию сотовой связи и сбрасывал информацию на нее, хотя был и промежуточный чип памяти на три часа. Обычно инвестигейторы настраивали такую штуку на номер своего сотового, – но Крис часто меняла сотовые и справедливо полагала, что ее сотовый никак не застрахован от того, чтобы попасть в недобрые руки. Поэтому она сделала по-другому. Заплатив немалые деньги, она арендовала диск для хранения данных в интернет-хранилище Rapidshare. Диск был размером в сто гигабайт, что было более чем достаточно, и арендован он был на сорок девять лет. Физический сервер, на котором хранились данные, был размещен на территории Швейцарской конфедерации, в законодательстве которой говорилось, что любое учреждение или организация конфедерации во имя сохранения тайны частных лиц имеет право отказать в предоставлении любой информации любым государственным организациям и частным лицам. Причем информация эта может касаться и граждан других стран, в том числе и в связи с возбуждением против них уголовного дела. Сервер по ее просьбе настроили так, что он принимал информацию, но стереть с него было нельзя. Диктофон был настроен на передачу информации именно на этот защищенный сервер хранения данных, причем, где именно будет находиться диктофон, в соседнем здании или за десять тысяч километров, значения не имело. Везде, где будет сотовая связь, зона покрытия, то есть во всем цивилизованном мире, он будет передавать данные. А если в каком-то месте этого не будет, то диктофон заполнит до отказа диск и будет ждать, пока попадет в зону покрытия, и попав, сбросит информацию. Очень умная штука…