Жуков против Гальдера. Схватка военных гениев - Валентин Рунов

На фронте группы армий «Центр» операция развивается успешно. В районе Слонима сопротивление противника сломлено. Поэтому Гудериан может продолжать наступление своим правым флангом через Слуцк на Бобруйск, а главными силами – через Барановичи дальше на восток. Танковая группа Гота, имея в первой линии три танковые дивизии, успешно продвигается на Минск, так что кольцо окружения скоро здесь сомкнется… Внутреннее кольцо сужается согласно плану…

Донесение штаба 2-й танковой группы: Слуцк взят.

Ощущается сильное давление противника, пытающегося вырваться из мешка в районе Белостока на северо-восток или на восток…

Сегодня с утра со стороны противника обнаружено сильное движение эшелонов от фронта в тыл:

а) В 7.20 от Минска на Борисов (20 эшелонов) – Орша (10 эшелонов) в восточном направлении.

б) В 6.45 от Молодечного на Полоцк прошло 10 эшелонов в восточном направлении.

г) Аэрофотосьемкой обнаружено большое скопление танков и автомашин в районе Орши (в общей сложности свыше 2000 танков, бронемашин и грузовых автомашин)…

Очевидно, это движение представляет собой отвод с фронта крупных моторизованных соединений с целью создания подвижной группы в районе западнее Москвы.

Группа армий «Север», окружая отдельные группы противника, продолжает планомерно продвигаться на север…

Очень сильное движение, наблюдающееся на железной дороге от Шауляя на Ригу, свидетельствует об общем отходе северного крыла русской группировки.

14. 15. Донесение штаба группы армий «Север»: после упорного боя занят Двинск.

На фронте группы армий «Юг» противник, как и ожидалось, значительными силами танков перешел в наступление на южном фланге 1-й танковой группы. Отмечается продвижение на отдельных участках. Бои развиваются успешно. Видимо, никакого кризиса нет.

Численность авиации противника: перед группой армий «Юг» – 1200 самолетов, перед группой армий «Центр» – 400 самолетов, перед группой армий «Север» – 300 самолетов.

Средствами разведки впервые установлено, что Москва непосредственно руководит боевыми действиями.

Положение в Финляндии: русские военно-воздушные силы совершили налеты на финские военные объекты (десять портов и аэродромов). Финляндия считает себя в состоянии войны.

Венгрия. Русская авиация совершила налеты на ряд объектов в пограничной полосе. Официальное объявление войны не предусматривается, но разрешено ответить воздушными налетами.

Хорватия. Обратилась к Германии с просьбой разрешить ее военным силам принять участие в войне с Россией.

Румыния. Румынские войска предприняли атаку местного значения и наводят мосты через северный рукав дельты Дуная. Наша авиация совершила налет на Одессу…» [113]

Начальник Генерального штаба РККА Г.К. Жуков 23 июня 1941 года прибыл на командный пункт Юго-Западного фронта, который в то время находился в Тернополе, и оставался там до 26 июня. К тому времени в войска уже поступила директива № 3 за подписью Г.К. Жукова, которая предусматривала переход советских войск в контрнаступление с задачей разгрома противника на главных направлениях и переноса военных действий на его территорию. По признанию самого Георгия Константиновича, из доклада Н.Ф. Ватутина он знал, что обстановка в приграничной полосе остается неясной и управление войсками нарушено. Отдавать директиву о проведении контрударов в таких условиях никак невозможно. Несмотря на это, он разрешил поставить под директивой свою подпись.

Приказ о проведении контрудара за подписью Г.К. Жукова вызвал резкие возражения начальника штаба Юго-Западного фронта генерал-лейтенанта М.А. Пуркаева. Он пытался доказать, что нельзя наносить контрудар в условиях неясной обстановки, когда противник не остановлен обороной, а у войск фронта на данном направлении недостаточно сил и средств. Но командующий фронтом М.П. Кирпонос в присутствии начальника Генерального штаба предпочитал помалкивать, а сам Г.К. Жуков не терпел никаких возражений. Такая же обстановка была и в штабах Северо-Западного и Западного фронтов.

В полосе обороны Северо-Западного фронта к вечеру 22 июня 1941 года передовые части 4-й танковой группы противника вышли к реке Дубисса северо-западнее Каунаса, а войска его 3-й танковой группы форсировали реку Неман в районах Алитус и Меречь.

Выполняя директиву Главного военного совета, командующий войсками Северо-Западного фронта решил нанести контрудар по прорвавшемуся в полосе 8-й армии противнику силами 12-го механизированного корпуса и 2-й танковой дивизии 3-го механизированного корпуса из района юго-западнее Шауляй соответственно в западном и южном направлениях и разгромить группировку противника, достигшую рек Дубисса и Неман [114].

Непосредственная организация контрудара была возложена на командующего 8-й армией генерал-лейтенанта П.П. Собенникова, который не располагал для этого ни достаточным временем, ни возможностями организовать взаимодействие как между соединениями, участвующими в контрударе, так и с соседними войсками Западного фронта. Командирам соединений времени на организацию боевых действий не отводилось. Кроме того, контрудар предполагалось нанести в полосе шириной до 40 км, что неизбежно привело бы к распылению сил. В танковых дивизиях не хватало горючего, средств тяги для артиллерии и радиостанций.

12-му механизированному корпусу, в состав которого входили 23-я и 28-я танковые и 202-я моторизованная дивизии, отводилась в контрударе главная роль. Корпус имел 29 669 человек, 104 орудия, 477 танков Т-26, 236 танков БТ-7, 8 танков Т-27, один огнеметный танк, 48 танков и танкеток иностранного производства и 39 бронеавтомобилей. Всего в 12-м механизированном корпусе было 819 боевых машин, из них танков – 780 [115].

Контрудар начался утром 23 июня. Танковые дивизии 12-го механизированного корпуса вступали в бой с марша, с ходу, без взаимодействия друг с другом и под ударами авиации противника, безраздельно господствовавшей в воздухе. 23-я и 28-я танковые дивизии, в которых имелось 683 танка, начали наступление разновременно и в разных направлениях. Общее управление подчиненными соединениями командир корпуса генерал-майор Н.М. Шестопалов осуществлять не мог, поскольку 23-я танковая дивизия была временно подчинена командиру 10-го стрелкового корпуса, а 28-я танковая дивизия – командующему 8-й армией.

Несмотря на это, 23-я танковая дивизия под ударами авиации противника продвинулась в указанном направлении на 60–70 километров, но ее тыл оказался отрезанным от танковых колонн. В другой, 28-й танковой дивизии этого корпуса 23 июля успешно действовал только один 55-й танковый полк, который разгромил вражескую колонну танков и мотопехоты, уничтожил артиллерийскую батарею и 7 противотанковых орудий врага, но из-за отсутствия поддержки остальными частями и эта контратака была прекращена.

С утра 24 июня контрудар в полосе 8-й армии Северо-Западного фронта был возобновлен и вылился в крупное встречное танковое сражение, в котором с обеих сторон приняло участие около одной тысячи танков. Наибольшего успеха достигла 2-я танковая дивизия 3-го механизированного корпуса, разгромившая 400-й мотопехотный полк противника и уничтожившая более 40 его танков и 18 орудий [116].

Затем согласованные между собой по месту и времени действия соединений, участвовавших в контрударе, продолжились 25 июня и завершились отходом советских войск, почти непрерывно подвергавшихся ударам вражеской авиации. Своей цели контрудар не достиг. Его результатом явилось нанесение некоторых потерь частям 41-го моторизованного корпуса противника при огромных собственных потерях. Так, 12-й механизированный корпус лишился около 80 % материальной части [117].

В ходе приграничных сражений контрудары интенсивно наносились и в полосе обороны Западного фронта. Уже 22 июня командующие 3-й и 4-й армиями приняли решение на нанесение контрударов силами своих 11-го и 14-го механизированных корпусов северо-западнее Гродно и на брестском направлении.

Наиболее успешно действовали соединения 11-го механизированного корпуса 3-й армии (командир корпуса – генерал-майор Д.К. Мостовенко), особенно 29-я танковая дивизия под командованием полковника Н.П. Студнева. Развернувшись западнее Гродно в полосе шириной 6 км, дивизия атаковала наступавшие соединения 20-го армейского корпуса противника и отбросила их на 6–7 км к западу. К середине дня 22 июня к ней присоединилась 33-я танковая дивизия. Однако из-за отсутствия авиационной поддержки и надежной противовоздушной обороны, взаимодействия со стрелковыми частями и артиллерией корпус успеха не добился и, потеряв около 450 танков из 900, к исходу дня перешел к обороне по восточному берегу реки Королин.