Небо и грозы Электрет - Нинель Мягкова

поели. – поспешно ответила Марта. Бурчание живота Элис выдало ложь с головой.

Фелисия огляделась, но подноса с тарелками не увидела. Нахмурилась.

С подчиненными Макса надо было серьезно поговорить. Не ей, разумеется, их отчитывать, но вести себя так с гостями, тем более пострадавшими от катастрофы, натуральное свинство.

Пока что она просто молча развернулась, прошла обратно на кухню, набрала на поднос ветчины, сыра и хлеба, дополнила большим кувшином сока из холодильной камеры, и под молчаливое неодобрение кухарки собственноручно отнесла Коллинсам.

Они практически вырастили ее, потом не дали погрузиться в отчаяние и тоску после смерти родителей. Дать понять прислуге герцога, что эти люди – больше, чем просто наемные рабочие – самое меньшее, что она могла сделать для Марты и Ричарда.

Почувствовав себя немного лучше от того, что ее близкие в безопасности – хоть и временной, Фелисия вернулась в библиотеку.

Ее ждали соскобы и опыты.

Требуемые склянки и реактивы уже выстроились на подносах вдоль стола. Напрямую отказывать гостье дворецкий не осмелился.

Инженер приступила к работе.

И уже через час пришла к неожиданным результатам, наткнувшись подряд на несколько знакомых до боли названий.

Перекрытия разъедала та же самая субстанция, что использовалась для взрывов на мертвых полянах. Кроме того, после очередного десятка опытов, когда формула наконец начала вырисовываться, прояснился принцип действия таинственной взрывчатки.

Решение отвлечься неожиданно принесло результаты.

Главным в бомбе, как Фелисия и догадывалась, оказался киуту. Точнее, его способность притягивать и поглощать электричество. Некий аппарат, сделанный из металла, помогал зверю быстрее абсорбировать заряд. Дальше шла реакция с гениально-зловредным веществом, и бедное животное взрывалось, не выдержав перенапряжения.

При этом воздух перенасыщается электричеством до такой степени, что перестаёт воспринимать его вообще. Возникает абсолютный зарядный иммунитет целой местности.

Учитывая, что пятна расширялись с каждым новым взрывом, имела место еще и цепная реакция.

Тереган появился в библиотеке как раз, когда девушка пыталась составить полный список дублирующихся веществ. Если она собирается что-то доказывать королю, нужна наглядность.

– Что ты делаешь? – полюбопытствовал он.

– Все даже серьезнее, чем мы думали. Смотри. – Фелисия ткнула было в формулу, потом махнула рукой. – Не поймешь, я так объясню. Это – список веществ со склада, который мы уточнили у Доусона.

К Терегану придвинулся лист с диковинными названиями, в которых он не понимал ровным счетом ничего.

– А это, – продолжала Фелисия, яростно подчеркивая что-то в другом списке, и кладя его рядом с первым, – те химикаты, что разъели купол в Торговом центре.

Судя по кривым линиям, больше половины пунктов совпадали.

– Остальные вещества встречаются чаще. Соли, ацетон. Их можно купить в любой лавке… какая же я дура.

Заключение было такое неожиданное, что Тереган в ответ только моргнул.

– Я настоящая дура. Нам надо обратно в лавку к Доусону. Он до сих пор их поставщик! Объём бытовых веществ слишком большой. Даже учитывая ограбленные склад и фабрику шесть лет назад, все их запасы давно должны были истощиться. Нам надо было его не расспрашивать, а влезть в его торговые книги! Наверняка он записывает все крупные сделки. Выйдем хотя бы на посредников, а там, глядишь, и на графа что-то накопаем. Доказательства нужны срочно – его выпустят завтра вечером!

Глава 19.

До Торговой Сферы они добирались бегом. Темнело, наступило время ужина и вечерних развлечений. Велорикши все были напрочь заняты. Запыхавшись и взмокнув, Фелисия еле затормозила перед Вратами. Тереган поравнялся с ней без труда.

Она покосилась на него – еще одно доказательство, что они разных видов. Эшемин даже не раскраснелся. Стража уже настолько привыкла к ним, постоянно бегающим туда-сюда по Сферам, что начала узнавать. Их пропустили с приветственным кивком, вне очереди.

Смеркалось быстро и неумолимо. Грозы вроде бы не намечалось, но ночь вступала в свои права, по осени еще быстрее и чернее, чем обычно. Людей на улице уже почти не было – хоть магазины и работали допоздна, большая часть уже закрывалась. Все ярче разгорались автоматизированные фонари на высоких столбах и крышах домов.

По узкой пешеходной дорожке, отчаянно визжа покрышками, пронёсся велосипедист. Фелисию спасла только реакция эшемина – Тереган моментально обернул руку вокруг ее плаща и вжал девушку спиной в стену, прикрыв собой.

Темный кожаный шлем с защитным щитком не позволил рассмотреть лица дорожного хулигана, а велосипедов таких в Городе пруд пруди. Жаль, неплохо было бы пожаловаться на него Торвину, по знакомству. Так носиться по пешеходным улочкам не просто запрещено, а еще и каралось существенными штрафами.

Покрасневшая девушка отлепилась наконец от стены. Не то чтобы ей очень хотелось выбираться из тёплых успокаивающих объятий, но их еще ждали неотложные дела.

Лавка была закрыта. На стеклянной двери даже висела соответствующая табличка. Не собирающаяся так легко сдаваться, Фелисия совершенно по-детски прижалась носом к витрине, пытаясь разглядеть внутренности темного магазина.

Позади прилавка, на полу, виднелась тонкая полоска света.

– В служебном помещении кто-то есть. За дверью горит свет. – поделилась она наблюдениями вполголоса.

– А как туда попасть? Двери-то заперты. – уточнил Тереган. Он был не специалист в человеческой архитектуре, а стоящие сплошной стеной дома вызывали сомнение в наличии второго выхода. Выбивать витрину все же не хотелось – они пришли поговорить, а не угрожать или грабить.

– Пошли. – Фелисия привычно ухватила его за локоть и потянула за собой. От первого же перекрёстка влево отходил едва заметный переулок. Ни окон, ни деревьев, ни украшений. Голые каменные стены и редкие двери.

– Это служебные входы. – пояснила девушка, отсчитывая швы между домами. Третий, четвёртый, вот и лавка.

Дверь черного хода была приоткрыта. Света не было – комната подсобного помещения располагалась дальше по коридору. Фелисия потянула на себя тяжелую створку и поморщилась от натужного скрипа.

Внутри было тихо. Тикали часы в торговом зале, да хриплое дыхание Терегана согревало спину.

Бесшумными тенями они скользнули по небольшому коридору к подсобке. От входа ее отделяла тяжелая занавеска, мимо которой с трудом пробивался свет тусклой лампы.

Фелисия откинула портьеру и на неё дохнуло смесью пота, крови и какой-то химии.

Господин Доусон лежал на полу в неудобной позе, раскинув ноги и вытянув одну руку, будто пытался в последний момент до чего-то дотянуться. Вокруг головы растекалась уже подсыхающая лужа, тускло поблескивающая маслянистым алым.

Едва светящаяся газовая лампа, почему-то стоявшая на полу, не скрывала очевидного.

Господин Доусон был непоправимо, бесповоротно мертв.

Несколько секунд Фелисия просто пялилась на тело в ступоре. Разум был чист и пустынен, ни паники, вроде положенной по такому поводу, ни ужаса, ни истерики не наблюдалось.

Подняв наконец глаза от завораживающего блеска крови, девушка обвела взглядом подсобку. На полках стояли ровными рядами книги, но скорее из категории товара – пустые ежедневники, красиво оправленные кулинарные талмуды, стопки конвертов и писчей бумаги в упаковках. Доусон торговал не только химией.

– Надо посмотреть в торговом зале! – осенило Фелисию. Она сама удивлялась