Рассказывает геральдика - Виктор Семенович Драчук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Уральская находка
В это же время не только на Руси, но и в других землях товар, продаваемый и покупаемый, обязательно клеймился. Клейма, найденные на изделиях, зачастую могут не только рассказать много интересного или по-новому осветить определенную социально-историческую проблему, но и дать дополнительный материал к определению экономических и культурных связей между целыми странами в ту или иную историческую эпоху.
Во время работы Хулчинской геологической партии в 1968 г. на восточных склонах Народинского хребта в Приполярном Урале была сделана одна из таких находок.
Полевой сезон подходил к концу. Стоял ясный сентябрьский день. Геологи поднимались на Народинский хребет берегом горной речки Малая Тынагота. Шли долго, устали, остановились набрать воды. Вдруг внимание геологов привлек какой-то предмет, торчавший из земли, но не возле самой воды, а чуть дальше, у лиственниц. Может, это обронил кто-нибудь из геологов? Раньше здесь тоже работала геологическая партия.
Попробовали взять предмет, но он прочно сидел в земле, понадобилось усилие, чтобы его вытащить. Это оказалась длинная ржавая сабля. Тщательно обыскали все вокруг, но больше никаких предметов не нашли.
Как могла попасть сабля в такую глухомань? Кругом ни души, никаких поселений, нет путей через перевал. Местность высокогорная, растительность похожа на тундровую. Неуютно, дико. Геологи хорошо знали, что через
Уральский хребет нет даже вьючных троп. В это время никто не решается пуститься в такую дорогу.
Заметили на клинке еще и какие-то надписи, но не смогли разобрать. На стоянке кто-то из рабочих решил найти сабле практическое применение - сделать из нее охотничий нож. Пытался перерубить зубилом, но из-за поразительной крепости изделия это не удалось сделать. Тогда с трудом клинок переломили. И пропала бы навсегда для науки эта находка, если бы обломки сабли не спас журналист И. Я. Титов. Он переправил их в Ленинград в Институт археологии Академии наук СССР.
Уже при первом осмотре археологи определили, что сабля относится к XII - XIII вв. Об этом говорили слабый изгиб клинка, форма перекрестья, размеры и вся конструкция изделия. Клинок, длина которого вместе с рукоятью достигала одного метра, довольно хорошо сохранился. На одной стороне его виднелись какие-то треугольники, начертания, просматривались следы позолоты.
Больше всего ученых поразил тот факт, что до сих пор не были известны подписные сабли той эпохи, за исключением одного клинка IX - X столетий с благожелательными изречениями, найденного Саяно-Тувинской экспедицией в 1965 г. Сабли с надписями или отдельными знаками сохранились лишь с XVI в.
Разгадка, безусловно, должна была заключаться в надписи. Но как ее прочесть? Ведь восемь веков лежания в земле губительно сказались на знаках. В отдельных местах начертания подверглись значительной коррозии. Тогда ученые обратились к экспертам-криминалистам Ленинградской научно-исследовательской лаборатории судебной экспертизы. Метод электронографии и рентгеновские лучи ничего не дали. Попробовали применить моделирование объемной надписи, используя контрастирующий заполнитель. Наконец, получили контактно-окрашенный отпечаток.
На фотографии ясно виднелась вся надпись. Длиной 8 сантиметров, она состояла из 10 гравированных знаков с крестиками и 20 рядов штампованных треугольников, тоже обрамленных крестиками. Рисунок был нанесен уверенной рукой мастера - четко, искусно. Такие надписи обычно встречаются у западноевропейских мечедельцев ХП-ХШ вв.
Так, из летописи известен факт, рассказывающий о цеховом клейме. Герцог Альбрехт Австрийский очень высоко ценил клинки мастеров-оружейников города Пассау. Он дал им право выбивать на своих изделиях знак «волка» и запретил употреблять его в любом другом месте своих владений. Клинки из Пассау шли на Русь, где пользовались огромным спросом. Однако на сибирской находке был явно не латинский алфавит. После долгих исследований установили, что буквы похожи на армянский алфавит. Вскоре расшифровали и всю надпись на армянском языке: «Мастер сабли Хачатур».
Это было подлинным открытием. Ведь первые сабли встречены на территории от Алтая до Венгрии в VII - VIII вв. В Южную и Центральную Европу это оружие проникает только в эпоху поздних крестовых походов. Известно, что первыми, кто перешел от мечей к саблям, были Русь и Венгрия. А вот теперь - армянская сабля.
Остается сделать вывод, что в начале II тысячелетия в Армении существовали оружейные мастерские, изделия которых не уступали по качеству лучшим образцам. Сабля была сделана трехслойной: наружные более вязкие, а внутренний - режущий - из закаленной, прочной стали. Каждый средневековый мастер клеймил свое изделие. Это был его собственный знак, производственное клеймо.
Уникальная находка позволила к производившим клинковое оружие странам причислить новую - Армению.
Но мы еще не ответили на первоначально поставленный вопрос: как могла армянская сабля попасть в Приполярный Урал? Известно, что в средние века Север был заселен югрой, народом, ведшим оживленную торговлю с волжскими болгарами. Особенно ценили югры иранское оружие из закаленного железа, ибо литая тигельная сталь в условиях жестоких северных морозов становилась хрупкой и ломалась. Около XIII в. волжские болгары стали возить сабли на Югру. От поставок оружия волжские города получали огромные барыши, поскольку покупатели давали в обмен гораздо более ценные меха, мамонтовую и моржовую кость. Очевидно, в этом потоке торгового обмена участвовали и жители Закавказья.
До сих пор, казалось, страны, которые вели торговлю с югрой, были известны. Теперь этот список пополнился Арменией. Так заржавленный клинок дополнил историю Родины еще одним фактом.
Марки русского фарфора
В XIV в., в процессе борьбы с татаро-монголамк и складывания русского централизованного государства, все больше налаживается торговля, возрождаются русские торговые города.
Перечень товаров, которыми торговали русские купцы, был довольно обширен: меха, выделанная конская кожа (юфть), изделия из серебра, оружие, мед, орехи, береста, кора тополя, воск и многое другое.
Каждый тюк с товаром, который вез купец, должен был помечаться специальным клеймом, ибо с него или с человеческой ноши взималась определенная дань - пошлина. Пошлину брала таможня, запечатывая товар своей печатью. Вероятно, изготовление таможнями печатей началось в конце XVI - первой половине XVII в. Печати сохранились на «таможенных выписях», освобождавших торговцев от повторного платежа при перевозе товаров в другой город. Печати центральных учреждений обычно имели вдавленный рисунок. Штемпеля, которыми клеймились товары в таможнях, в отличие от печатей, имели выпуклые изображения, датировались и менялись ежегодно 6.
На торговых рынках большим спросом пользовались товары с хорошо знакомыми покупателям клеймами, гарантировавшими качество и надежность изделия. Число клейм беспрерывно росло. Владелец каждого вновь возникавшего предприятия брал себе определенную метку, клеймо, которое служило на рынке своеобразным паспортом товара. В качестве примера возникновения новых клейм можно привести клейма русского фаянса и фарфора.
Русский
