Осторожно, яд! - Джорджетт Хейер

Ханнасайд прекратил задавать вопросы и попросил найти дворецкого, которому доктор Филдинг оставил ключ от комнаты покойной. К суперинтенданту присоединился сержант, проводивший допрос в помещении для прислуги, и в сопровождении Бичера они вместе поднялись на этаж, где находились спальни.

На первый взгляд комната мисс Мэтьюс не представляла собой ничего интересного. Суперинтендант отослал Бичера и плотно закрыл дверь.

– Если женщину отравили, яд могли подмешать в утренний чай, – размышлял Ханнасайд. – Пока горничная относила поднос молодому мистеру Мэтьюсу, чай мисс Мэтьюс в течение нескольких минут находился на столике, что стоит на лестничной площадке. Или же его добавили в лекарство, которое дала золовке миссис Мэтьюс. Так что плохое самочувствие несчастной женщины утром является вполне естественным.

– Я бы назвал это особо дерзким преступлением, – поджал губы сержант. – Послушайте, шеф, если ядом окажется никотин, значит, мисс Мэтьюс и мистера Мэтьюса убил один и тот же человек. Я знавал преступников, которые, совершив одно убийство, умудрялись выйти сухими из воды с уверенностью, что и в следующий раз им сойдет с рук. Но чтобы совершить второе убийство, когда полиция еще разбирается с первым! Нет, это полное безумие! Я вот что скажу: если и правда окажется, что мисс Мэтьюс убили, то никто, кроме миссис Мэтьюс, этого сделать не мог. Кстати, как она себя ведет?

– Очень расстроена. Но в этой женщине столько фальши, что не поймешь, когда она говорит искренне, а когда играет очередную роль.

– Вот тут-то и приходит на помощь психология, – заявил сержант.

– Благодарю за подсказку, но я пытаюсь понять мотив. С убийством Грегори Мэтьюса все ясно, мотив у нее имелся. Но отравить женщину только для того, чтобы заполучить ее часть дома! Нет, эта версия несостоятельна.

– Как сказать, – в задумчивости произнес сержант. – Нам с вами приходилось иметь дело с самыми жестокими убийствами, совершенными по причинам, которые любому человеку в здравом уме покажутся полным бредом. А знаете, шеф, что не дает мне покоя? Каким образом пристегнуть сюда нашего драгоценного Хайда?

– Понятия не имею, – покачал головой суперинтендант. – Может, он вообще не имеет отношения к делу и мы зря потратили время, гоняясь за ним. – Ханнасайд оглядел комнату. – Послушай, Хемингуэй, собери все мыслимые и немыслимые предметы, в которые можно поместить яд. Таблетки, лекарства, кремы для лица и лосьоны – одним словом, все.

– Будет исполнено! – отрапортовал Хемингуэй. – Только мы пока не знаем, присутствовал ли здесь яд, верно?

– Слышал, что сказал Филдинг? Он столкнулся со случаем отравления никотином и считает, что снова произошло аналогичное убийство.

– Ну, если он окажется прав, нам предстоит поганая работенка, – мрачно заметил сержант. – И что еще хуже, открытие Филдинга нисколько не упрощает дело. Да, если старушку отравила миссис Мэтьюс, все становится ясно, но тогда выпадают из обоймы Хайд и юный хлыщ Рэндол. А такой расклад, шеф, меня не устраивает. Хайд – личность таинственная, а я всегда отношусь с подозрением к загадкам любого рода. А Рэндол определенно что-то скрывает. – Сержант подошел к умывальнику и принялся изучать флакон с полосканием для рта. – Только зачем им обоим понадобилось отправлять на тот свет безобидную старушонку вроде мисс Мэтьюс? Полная бессмыслица! Это полоскание вам нужно, шеф?

– Да, и тюбик с мазью.

– Это не мазь, а зубная паста. Тут еще один тюбик, но пустой.

– Все равно забирай. На сей раз не стану рисковать и ничего не оставлю.

– Как прикажете, шеф. Но если вас интересует мое мнение, так яд подмешали в чай или лекарство, которое миссис Мэтьюс дала своей престарелой родственнице.

– Верно, – согласился Ханнасайд. – Но нужно проверить все версии. Чайные приборы давно вымыли, как и мерный стакан для лекарства. – После короткой паузы суперинтенданта вдруг осенило: – А ведь листья чая иногда сохраняют и используют при подметании полов, чтобы не было пыли.

– Верно, – подтвердил сержант и поставил на стол банку с пастилками от кашля. – Пойду взгляну, не остались ли листья после сегодняшнего чаепития.

Вернулся он быстро и только разочарованно покачал головой:

– В этом доме листья чая не хранят, предпочитают пользоваться пылесосом «Электролюкс». Вот тут и понимаешь, почему люди говорят о проклятии, которое обрушилось на мир с наступлением века машин, да, шеф? Листья чая сожгли с остальным мусором. – Хемингуэй стал складывать в плоский чемоданчик все собранные баночки и флаконы. – В помещении для прислуги ведутся разные разговоры, – сообщил между делом сержант. – Слуги недолюбливают миссис Мэтьюс. Со дня смерти старика в доме не затихают споры, все конфликтуют друг с другом. Говорят, мисс Стелла съезжает из дома, не хочет жить с теткой. Кухарка терпеть не может миссис Мэтьюс, но признает, что последнюю неделю Харриет Мэтьюс бродила по дому как сомнамбула. Совсем выжила из ума, помешалась на экономии. Думаю, можно выдвинуть обвинение против миссис Мэтьюс.

Спускаясь по лестнице, они столкнулись с Эдвардом Рамболдом, который поджидал в коридоре.

– Уже уходите, суперинтендант? Миссис Мэтьюс хочет знать, когда будут известны результаты вскрытия.

– Боюсь, не могу точно сказать. Думаю, это не займет много времени. – Ханнасайд осмотрел Рамболда с ног до головы. – А вы, мистер Рамболд, действительно близкий друг семьи?

– Я живу по соседству и, думаю, имею право называться другом семьи Мэтьюс.

– Вы хорошо знали покойного Грегори Мэтьюса?

– Думаю, его никто хорошо не знал, – слабо улыбнулся мистер Рамболд. – Разумеется, мы были знакомы.

– Возможно, вы поможете мне разобраться с одним незначительным делом, – предположил Ханнасайд. – Мистер Мэтьюс не упоминал при вас о некоем бизнесе, к которому он проявлял живой интерес?

– Не совсем вас понимаю, суперинтендант, – нахмурился Рамболд. – Подразумевается какое-то рискованное предприятие? Мистер Мэтьюс пару раз спрашивал мое мнение по поводу капиталовложений, которые намеревался сделать.

– Нет, я имел в виду другое. Занимался ли он каким-либо бизнесом, о котором не знала его семья?

– При мне он об этом никогда не упоминал, – признался Рамболд. – А что за бизнес?

– Не могу сказать. Думал, возможно, мистер Мэтьюс поделился своими планами с вами.

– Нет, – покачал головой Рамболд. – Ни разу о таком не заговаривал.

– Похоже, он был человеком очень замкнутым, – вздохнул Ханнасайд. – Скажите, а вы его видели в день смерти?

– Нет, я был в отъезде и вернулся только на прошлой неделе.

– А, понятно! Ну, ладно, тогда и говорить не о чем.

Рамболд присоединился к собравшемуся в библиотеке семейству, но ни словом не обмолвился о разговоре с Ханнасайдом, а лишь сказал, что суперинтендант не сообщил, когда будут готовы результаты вскрытия.

– Что это значит? – рассердилась Стелла. – Что толку закрывать глаза на очевидные факты? Мы знаем, что тетю Харриет отравили!

– Милая девочка, ничего подобного нам не известно, – сделала попытку утихомирить дочь миссис Мэтьюс. – Будь добра, держи себя в руках!

– Зачем ты сделала вид, что не помнишь, кто вымыл стакан для лекарств? Зачем, мама? – потребовала объяснений Стелла.

Миссис Мэтьюс снова принялась расправлять складки на юбке.

– Ну же, Стелла! Я думала, тебе известно, что я порой страдаю забывчивостью. И потом, на меня навалились более важные дела, и было не до размышлений о стакане и о том, кто его вымыл.

– Ты всегда делала это сама! Так ты сказала!

– Ну хорошо, милая, успокойся. Да, я вымыла стакан, но разве это существенно?

Стелла замолчала и отвернулась в сторону, а Гай отрепетированным голосом произнес:

– Полагаю, ты знала, что деньги тети Харриет отойдут мне?

– Деньги! – усмехнулась миссис Мэтьюс. – О такой сумме не стоит и упоминать! Не будь глупцом, Гай! И знаешь, мальчик, нехорошо с твоей стороны думать о деньгах, которые тебе оставила или не оставила бедняжка Харриет, когда еще не успело остыть ее тело.

– Там около четырех тысяч, – перебил мать Гай. – Господь свидетель, я и этому был бы рад!

Стелла сдавленно всхлипнула и быстро вышла из комнаты. Ее внимание привлек телефон, что стоял на столике в коридоре. Некоторое время девушка молча смотрела на него, а потом, словно движимая внезапно нахлынувшим порывом чувств, сняла трубку и набрала номер.

Вскоре послышался четкий голос, и Стелла попросила подойти мистера Мэтьюса.

– Мистера Мэтьюса нет дома, мадам, – отчеканил тот же голос.

– А когда он должен прийти? – поинтересовалась Стелла.

– Не могу знать, мадам. Что-нибудь ему передать?

– Нет, не надо. А впрочем, да! Как вернется, скажите, чтобы перезвонил мисс Стелле Мэтьюс, хорошо?

Стелла положила трубку и, оглянувшись, обнаружила, что Гай вышел вслед за ней из библиотеки и оторопел от изумления.