Падающий дождь - Овидий Александрович Горчаков

И все мы скоро полетим с «черными пижамами» в тыл Вьетконга! Жаль только, что летим в разных командах, но там мы встретимся, обязательно встретимся.

— Ты пьян, Клиф. Иди проспись!

— Там и сочтемся, Джонни! Мы задолжали тебе по большому векселю. На, Джонни, держи первый аванс!..

Размахнувшись, Клиф запустил бутылкой в голову Гранта. Тот увернулся. Полупустой штоф джина «Палата лордов» со звоном разлетелся на куски, ударившись о стену в пяти дюймах от головы.

Клиф повернулся и, стуча тяжелыми десантными ботинками на каучуке, зашагал прочь по коридору.

Грант встал с койки, стряхнул осколки стекла с верхней простыни. Жаль джина — выпить бы сейчас!..

Утром его растолкал какой-то незнакомый первый лейтенант, явно из «крашеных».

— Капитан! Капитан! Вас срочно вызывает к себе полковник Фолькстаад! «Чоппер» вылетает через полчаса!..

Голова раскалывалась от боли. Тошнило от можжевелового запаха разлитого в комнате джина. Первый лейтенант сунул ему в руку электробритву «Филишейв». Он же — бывают на свете добрые люди! — принес покрытый испариной стакан с томатным соком из холодильника.

На «чоппер» он опоздал: вертолет «хьюи» уже вылетел в Сайгон. Минут через двадцать Гранту удалось сесть на маленький, но надежный У-10, который вез в столицу Южного Вьетнама какого-то подполковника Джи-4, отдела снабжения «зеленых беретов». Имя полковника Фолькстаада и зеленый берет Гранта обеспечили ему не только место в самолете, но и пуленепробиваемый жилет и стальные тарелки под зад.

От Ня-Чанга до Сайгона — около ста восьмидесяти миль на юго-запад. Грант прильнул к иллюминатору, разглядывая береговую линию, море, которое сверкало и переливалось радужно, обманчиво мирный ландшафт. К счастью, их ни разу не обстреляли.

С аэродрома Тан-Шон-Нят в Сайгон Гранта подвез алюминиевый транспортер М-113. На авиабазе суетились пожарные команды — ночью вьетконговцы обстреляли ее ракетами. Лишь мельком увидел Грант догорающую громадину бомбардировщика Б-52.

И вот — звуконепроницаемая дверь кабинета полковника Фолькстаада. За этим порогом уже однажды решалась судьба капитана Гранта. За этим порогом был, по сути дела, вынесен, в порядке выполнения мертворожденного плана операции «Падающий дождь-два», смертный приговор восьми членам команды А-345 и бог знает скольким другим «зеленым беретам».

Здесь все началось, и здесь все кончится. Потому что с капитана Гранта хватит. Капитан Грант по горло сыт вашим героизмом и вашей романтикой. Слуга покорный!

Грант решительно постучал, решительно вошел в кабинет.

В нем все по-прежнему: стальные стол и кресла, сейф и шкафы, тихо гудит вестингаузовский воздушный кондиционер, большая настенная карта Вьетнама, закрытая на этот раз шторкой, все те же шариковые карандаши фирмы «Винэс» на столе, сигарница и полковник Фолькстаад с сигарой в зубах.

Переступая через порог кабинета, не зная, как встретит его полковник, Грант подумал, что он наверняка упал в глазах шефа, упал с высшей категории А-1 до низшей категории Е-5. (Вся агентура ЦРУ подразделяется на категории в зависимости от степени надежности источника, начиная с А-1, источника высшей надежности, заслуживающего всяческого доверия, до Е-5, абсолютно ненадежного, труса и патологического враля.) Интересно бы заглянуть в свое досье…

Полковник Фолькстаад не сразу поднял голову. Он строчил что-то в блокноте, спокойный, с завидной уверенностью в себе, с непоколебимой убежденностью в неуязвимой мощи армии и святой правоте ее миссии.

Ну, Грант, готовься к взбучке! Как поведет себя полковник? Будет извергать гром и молнию, размахивать кулаками и топать ногами? Или попытается раздавить прозрением ничтожного капитанишку, осмелившегося шагать не в ногу со строем?

Полковник Фолькстаад поднял нордически голубые глаза под белесыми ресницами и расплылся в радостной улыбке, вскочил, вышел из-за стола. Он жал Гранту руку, хлопал его по плечу.

— Джонни, мой мальчик! Как я рад! — восторженно приветствовал он его. — Как самочувствие? Молчи, молчи! Вижу, ты вышел сухим из-под «Падающего дождя»! Ты настоящий мужчина, Джонни! Шесть футов и двести фунтов стопроцентного американизма! Исполнен отваги и благородства! А какие бицепсы! Торс, как у мистера Америки! С такими мышцами не грех покрасоваться перед девочками на «Пляже мускулов» в Санта-Монике!.. Что это у тебя надутый вид? Ну, повздорили малость — чего не бывает в нашем деле…

Новый хлопок по спине.

— В конце концов, все зависит от точки зрения. Как любил говорить мистер Генри Кэбот Лодж, умнейший из наших послов в Сайгоне, весь вопрос в том: «Стакан наполовину пуст» или «Стакан наполовину полон». Вот и весь наш спор!

Ловко усвоил мастер-софист уроки гроссмейстера от софистики!

— Если хочешь знать, я с самого начала был на твоей стороне, сознавал правоту твоих доводов, а наш разговор по телефону был всего-навсего небольшой проверочкой — я проверял тебя и себя. И после всего, что мы пережили с тобой, на нас навалились сверху: отчего да почему большие потери в операции? Вот тут-то мы и предъявили твой отчет: пожалуйста, господа, мы сигнализировали, предупреждали!.. Можешь положиться на меня, как на каменную скалу, Джонни, я пробью тебе «Легион заслуги»!.. Поздравляю: тебя вновь ждут большие дела. Джонни! Ты покидаешь эту злосчастную страну. Ты едешь в Европу! В Германию! Счастливчик ты, Джонни!

Полковник еще раз огрел Гранта по плечу и усадил его в кресло, обошел с фланга стол, сел, подхватил филиппинскую сигару.

— Да, Джонни, ты можешь распрощаться с джунглями и москитами, с вьетконговскими засадами, «прыгающими Бетти» и прочей экзотикой. Наша беда в этой стране, Джонни, заключается в том, что мы давно выиграли эту войну, а «комми» отказываются признать это! Жду не дождусь, пока наши пустят в ход самый окончательный — термоядерный аргумент! Завидую я тебе. Как-никак там цивилизованные края, Старый Свет!.. Командировочное предписание готово: сегодня в 18.00 ты вылетаешь с группой офицеров специальных войск во Франкфурт-на-Майне. Явишься для прохождения дальнейшей службы в штаб нашей 10-й специальной ударной группы. Это в Бад-Тёльце — чудесный уголок в баварских Альпах, горы, орлы, бывшие эсэсовские казармы со всеми удобствами. Предстоит небольшая переподготовка, а потом — интереснейшее задание, ультрасекретное задание, Джонни! Там тебе краситься не придется. У тебя будет отборная команда — судетские немцы, выходцы из Восточной Европы, все бойцы экстра-класса, не хуже Честэра и Харди, мир праху героев!

Передашь привет моему старому другу командиру 10-й группы «зеленых беретов» Джерри Сейджу. С тобой полетит Дон Мэтьюз — специалисты его калибра там особенно сейчас нужны. Сигару, Джонни?

Грант машинально подцепил сигару из предложенной ему сигарницы. Полковник дал ему закурить от зажигалки, откинулся в кресле.

— Я тоже надеюсь к вам присоединиться, Джонни, — сказал он, улыбаясь. — Я ведь неплохо знаю эти места, сразу после войны жил в Праге в отеле «Алькрон» под видом работника ЮНРРА, занимался «благотворительной» работой. Времена были трудные, бутылка сливовицы стоила