Свадьба на выбор, или Женихи в ассортименте - Маша Царева

– Нет, – сквозь зубы ответила Ярослава, – только пальцами. Но у меня длинные ногти, это очень помогает.

– Розочка, вообще-то самое главное – это наш первый танец, – встрял Полонский, – мы хотели бы, чтобы вы научили нас танцевать вальс.

Роза Яковлевна с сомнением посмотрела на Ярославу:

– Ну не знаю… Вальс – благородный танец, танец настоящих леди. Я не уверена, что эта…

– С меня довольно! – вскипела Ярослава. – Миша, я одного не понимаю: почему ты позволяешь этой женщине так со мной разговаривать?!

– Ясенька, тише, тише, – испуганно воскликнул Михаил Марленович, за плечи притягивая ее к себе. – Розочка, извините, моя невеста сегодня не в духе. Может быть, перенесем занятие на другой день?

– Если ты думаешь, что я собираюсь ходить на занятия к этой… – начала было Яся.

– Ладно, – перебила ее Роза Яковлевна, – договорились, переносим на пятницу. Может быть, ты и прав, и у нее получится. Хотя… – причмокнув губами цвета фуксии, она с сомнением посмотрела на побледневшую от тихой ярости Ярославу.

Только когда они отошли от дома Розы Яковлевны на значительное расстояние, Михаил Марленович, оглянувшись по сторонам, тихо сказал:

– Извини меня. Ты рассердилась?

– Да что уж там, – безразлично пожала плечами Яся, – только у меня в голове не укладывается… Эта женщина так и норовила меня оскорбить, она явно делала это специально, а ты… Танцевал в уголке полонез.

– Я просто не знаю, как вести себя с Розочкой, – вздохнул он, – мне ее так жаль. Она несчастный человек.

– Странно, а ведет себя, как будто бы жизнь удалась, – фыркнула Яся, – несчастные люди выглядят по-другому.

– Как-нибудь я расскажу тебе о ней, – поморщился Полонский, – это неприятная история.

– Надеюсь, больше я ее не увижу.

– Но Яся, а как же вальс? Это же наш первый танец молодоженов! Это очень важно.

– А что, в Москве есть только один постановщик свадебных танцев?

– Наверное, не один, но Розочка – самая лучшая! И если мы хотим произвести на всех впечатление, то должны заниматься только у нее!

Полонский говорил уверенно, в его голосе звенел металл. Этот тон был знаком Ярославе. Так он говорил с подчиненными, у которых хватало смелости заупрямиться и гнуть свою линию. Этот тон предвещал скандал, точно озоновый запах грозу. И если Ярослава действительно собиралась провести долгие годы бок о бок с этим человеком, то все, что ей оставалось сделать – это примирительно улыбнуться и мягко сказать:

– Конечно. Если ты считаешь, что так лучше, то так тому и быть.

Если она собиралась быть с ним вместе… Если бы только собиралась.

ГЛАВА 10

Некоторым и целой жизни не хватит, чтобы стать мудрым и узнать, что такое гармония. А иным для достижения данного результата достаточно лишь познакомиться с голубоглазым смуглым виндсерфером по имени Антон.

Итак, исходные данные.

Мужчина, двадцать восемь лет, брюнет, рост сто восемьдесят сантиметров, сложен, как греческий бог, холост.

Женщина, двадцать четыре года, рост сто восемьдесят один, вес сопоставим с массой тела двенадцатилетнего ребенка, изнежена, избалована, испорчена.

Сначала Яся думала, что их отношения сведутся к тому, что Алена кокетливо взгромоздится на доску для серфинга, чтобы сфотографироваться в необычном для изнеженной манекенщицы амплуа. А потом потеряет равновесие, получит мачтой по голове, свалится в воду, барахтаясь в которой посеет контактную линзу, обвинит во всем вышеописанного Антона и после экспрессивной перебранки забудет о нем навсегда.

Но вышло все совсем не так.

Уже через неделю после знакомства с Антоном Алена узнала, чем отличается фордевинд от оверштага, гик от шверта, а подлинная любовь от глупых и бессмысленных страстей.

Ярослава смотрела на нее и диву давалась. Ну не бывает же, в самом деле, так, чтобы всего за семь дней истеричка превратилась в Будду!

В глухой пробке на Садовом кольце Ярослава беспрестанно грызла козинаки, а Аленка вдохновенно рассказывала о своем удивительном романе.

– Жалко, что ты тогда с пляжа ушла. Антон научил меня стоять на доске. Потом, когда мы выбрались на берег, на него, естественно, набросились все наши дуры из агентства. Всем хотелось с ним сфотографироваться. Но он смотрел только на меня!

– Еще бы, ты пошла на него, как таран! – припомнив, усмехнулась Яся. – Наверное, он просто испугался, что ты его придушишь, если он заговорит с кем-то еще.

– Да ну тебя, – беззлобно махнула рукой Алена, – потом он пригласил меня в кино на фильм, который я уже три раза смотрела с разными мужчинами. Но все равно пошла, уж очень не хотелось его упускать. А потом… Яська, я не знаю, что случилось потом, но я всю эту неделю как привороженная хожу. Честное слово, со мной такого не было никогда!

Обедать они отправились в любимую Ясину пиццерию. Обычно созерцание промасленного кусочка «Пепперони» вызывало у нее почти оргазмическое предвкушение. Но в этот раз пицца уже стыла на столе, а аппетит все не приходил. Концентрация чужих чувств в радиусе метра была столь велика, что было невозможно вот так вот взять и заесть Аленкины страсти жирным тестом.

– Рассказывай дальше, – вздохнув, разрешила Ярослава.

Она уже морально приготовилась к тому, что ей придется выслушать монолог возмутительно-генитального содержания. Был ли причиной понятный ей одной социальный протест или банальное желание выделиться, но Аленкины россказни о мужчинах обычно начинались с детальных характеристик их пенисов. Анаис Нин отдыхает. Эксгибиционизм Алены доходит до абсурдного. Создается впечатление, что она их под микроскопом разглядывает, чтобы потом расписать шокированным подругам, каковы их точная длина, форма и степень волосатости.

Ярослава приготовилась услышать что-то вроде: «У него такой огромный, я чуть не померла!» Поэтому когда Аленка, нервно отодрав с пиццы кусочек колбасы, сказала: «Он замечательный человек, добрый, милый, нежный», – Яся подавилась.

– Он носит клетчатые штаны, представляешь? – умилялась Алена.

– Ну и что. Вот если бы он носил клетчатую шотландскую юбку, это бы меня впечатлило.

– У него синие глаза. Ты хоть понимаешь, какая это редкость? Не голубые, не серые, а именно синие!

– Может, линзы носит? – засомневалась Яся. – Сейчас такие мужики продвинутые. У меня был один, который эпилировал себе волосы на груди.

– У него татуировочка на спине. Маленькая, синяя. Скорпиончик. Это его знак зодиака. И еще, Яська, у него такой… такой…

«Ну наконец-то», – усмехнулась Ярослава и вежливо подсказала:

– Огромный и толстый, да?

У Алены было такое лицо, словно ей залепили пощечину.