Ты для меня одна - Юлия Крынская

ещё не видела мамин сад. Утром даже не обратила внимания. Белые вазоны с ампельными цветами розовых, лиловых и жёлтых оттенков, маленькие фонтанчики, арки с херувимами. Дорожки, посыпанные гравием этих же оттенков. Арка для регистрации на берегу пруда с лениво колыхающимися от лёгкого дуновения ветра шёлковыми портьерами. В её проёме уже громоздится дама необъёмных размеров с кожаной белой папкой в руке. Дама шевелит губами, не иначе учит наши имена. Текст за много лет работы в загсе должен от зубов отлетать. Приличный стаж запечатлён на монументальном лбу. Платье дамы кажется продолжением портьеры, сложенной в многочисленные складки. Увидев нас с Русланом, она поправляет на носу очки и ещё усерднее вчитывается в написанное.

Гости рассаживаются на стульях. Среди них женщины, в детстве вызывавшие у меня жуткую ревность. На Руслана спрос был велик всегда. Сейчас это уже самодостаточные матроны, и они дарят нам с мужем лишь милые улыбки.

Фрол и Марго выходят из дома довольные. Не иначе как заинька своего не упустил. В руках у отца гитара, а сияющий вид говорит о его прекрасном расположении духа. Родители проходят на почётные места в первом ряду. Отец садится и при помощи колков подтягивает струны на грифе.

— Папа будет играть! — шепчу я Руслану со щенячьим восторгом.

Помню из детства, когда отец дома брался за гитару, я, если не забиралась на руки к Руслану, усаживалась возле ног Фрола на одну из двух маленьких табуреток. На вторую он ставил ногу. Я любила пальцем водить по контуру татуировки на его лодыжке и слушать, как он поёт.

Монументальная дама выступает из арки вперёд, как ледокол «Красин»[1]

, и гости смолкают. Папа берёт первый аккорд мелодии Поля Мориа из кинофильма «История любви»[2]

, и Руслан выводит меня на голубую ковровую дорожку. Мурашки врассыпную бросаются по моей спине, я держусь за Руслана двумя руками и боюсь в который раз разреветься за сегодня. Мы идём мимо бесконечных рядов стульев, лица гостей неразличимы. Поднимаемся по ступеням на небольшой пятачок. Я совершенно не понимаю, что говорит нам дама. Оборачиваюсь на отца, и вижу, как из его глаз текут слёзы. Марго что-то шепчет ему и вытирает щетинистые щёки Фрола белым кружевным платком.

Руслан сжимает мой локоть, чтобы я мяукнула «да». Мы снова обмениваемся кольцами и ставим подписи в книге регистрации. Наши свидетели с важным видом заверяют наш брак росчерком пера.

Монументальная дама распинается про светлое будущее, снимает очки, набирает полную грудь воздуха, готовясь выйти на новый виток славословия. В этот момент отец ударяет по струнам и встаёт.

— Ты у меня одна, словно, в ночи луна[3]

! — его голос, как целебный нектар наполняет меня.

Гости хором подхватывают песню, и Руслан, откинув мою фату, взахлёб целует меня.

Марго берёт в руки микрофон и приглашает всех пройти на танцевальную площадку за домом, где гостей ждёт фуршет и первый танец жениха и невесты. Как у матери хватает на всё выдержки. Я ловлю на ней восхищённый взгляд Никиты. Они с Люсиндой замечательная пара, но мне кажется Никита до сих пор сохнет по Маргоше, как наша Анна по моему Русланчику. К счастью, их супругов это нисколько не цепляет. Марго, Фрол, Руслан — их невозможно не любить. И они, как оплот, на котором держится наш небольшой уникальный мирок. Димочку нельзя сбрасывать со счетов, жаль не пришёлся он ко двору. Вроде сбоку припёка, но без него тоже никак.

Нахожу Дмитрия глазами. На руках у него сын, а рядом Мэл. Конечно, король шантажа раскладывает вокруг моей глупой сестрёнки хитроумный пасьянс. Понял, как привязалась Меланьюшка к Даниле и играет на этом. А так что-то я не особо у него дома заметила желание нянчиться с Данюшей. Меланья слушает рассеянно великовозрастного собеседника и ищет глазами Луку. Хочется верить, что его.

Вспоминаю вчерашнюю ночь. Как Мэл и Лука разложили моих обидчиц на поляне. Они идеальная пара!

— Котёнок, пойдём танцевать! — Руслан целует меня в затылок. — А потом, если хочешь, ненадолго исчезнем. Ты еле стоишь на ногах.

Слышится радостный девчачий визг. На поляну, сопровождаемый толпой гостей выходит парень в синем костюме и с красной бабочкой. Его под руки держат Варя и Есения.

— Это ещё кто? — закатываю я глаза.

— Папа близнецам звездулю высвистал. Петь сейчас будет. Потанцуешь сначала с отцом, потом я тебя покружу на руках, и этот парень на какое-то время отвлечёт гостей от наших с тобой персон.

— Что-то мне рожа его знакома, — я уже боюсь случайных встреч.

— Так в интернете видела, наверное, нет? — настораживается Руслан.

— Летели вместе в самолёте, — с облегчением выдыхаю я. — Не бери в голову.

[1]

 Ледокол «Красин» - арктический ледокол русского и советского флотов, с 1980-х годов корабль-музей. [2]

 «История любви» - кинофильм режиссёра Артура Хиллера, 1970г. [3]

 «Ты у меня одна» - песня Ю. Визбора, 1964г.

Глава 37

Руслан

— Помню этого ухаря, — подбираюсь весь внутренне. — Ты ему номер телефона дала? Он тебе в аэропорту такие пассы делал.

— Да ты никак ревнуешь? — довольно улыбается Маруся. — Неужели и я дожила до этого дня?

— Котёнок, я ревновал тебя всегда.

Певец подходит к нам с огромной корзиной роз и открывает рот, чтобы толкнуть торжественную речь, но спотыкается на полуслове:

— Маруся? Вы? — его зелёные глаза округляются.

Рядом вырастает Марго и строгим взглядом пригвождает певца к месту.

— Мария Фроловна, — напоминает она.

— Да, простите! — певец встаёт на одно колено и преподносит моей жене корзину цветов. — Самой прекрасной невесте на свете в самый счастливый день.

— Спасибо, — Маруся дарит певца вежливой улыбкой и прижимается щекой к моему плечу. — Пойдём, Волчок!

Ревнивый паук отпускает моё сердце. Маруся только моя девочка. Навеки вечные.

Я передаю свою ненаглядную жену в руки Фрола. Певец берёт первые ноты, и отец с дочерью, прижавшись друг к другу, плывут по сцене в медленном танце. Сердце моё сжимается от нежности. Я вспоминаю, как Фрол первый раз привёз Марго и пятилетнюю Марусю в усадьбу. Он навсегда сумел остаться для дочери волшебником Декабрём, сыном деда Мороза. Таким и я хочу быть отцом для наших с Марусей детей. Тихий всхлип. Поворачиваюсь, и Марго утыкается мне в грудь.

— Я вспомнила, как мы с Марусей