Пусть будет лунный свет - Мелоди Томас

– Я здесь примерно с одиннадцати вечера, – сообщила Бриана, наблюдая, как он поднимается к ней. – же не знала, будешь ты вечером дома или нет. Надеялась также, что у тебя никого не будет. Откуда мне знать, чем ты занимаешься по ночам, когда не носишься по пустыне, спасая несчастных.

Взгляд ее упал на тряпицу, которой были обмотаны костяшки его пальцев. Он ничего не ответил на немой вопрос, который прочел в ее глазах, и продолжал молча стоять. Потом вздохнул, поднялся на пару ступенек и оказался рядом с ней.

– Я один, – коротко сказал он, вытащил из кармана ключ и отпер дверь квартиры.

Открыв ее, Майкл отступил в сторону, пропуская Бриану, вошел следом за ней и тщательно запер дверь. Снял кобуру с револьвером, прошел в спальню, оттуда в рабочий кабинет. Подойдя к окну, тщательно задернул шторы и наконец повернулся к Бриане.

– Ты что, подрался? – с тревогой спросила Бриана. Пиджак у Майкла был распахнут, пуговицы вырваны с мясом и скорее всего валяются на той аллее, где он и его люди сегодня вечером угодили в засаду.

– Ничего страшного, Бриана.

– Не хочешь рассказать, что случилось?

Постояв еще с минуту, Майкл шагнул вперед и положил кобуру с револьвером на письменный стол.

– Я ничего не собираюсь скрывать. Просто предыдущие два часа я провел в лазарете. А двое моих людей до сих пор еще там.

– Ты знал, что в этом озере водятся крокодилы? Майкл зажег настольную лампу и задул спичку.

– Озеро – часть Нила. Я испытаю громадное облегчение, если ты скажешь, что не добиралась сюда вплавь.

– Я наняла лодку, села на весла и переплыла на другую сторону. Оказалось совсем недалеко, особенно если плыть по течению. – Она аккуратно сняла с головы тюрбан. – Тебе здорово досталось? Улыбка тронула уголки его губ:

– Слава Богу, жизненно важные места целы.

– Рада это слышать, Майкл, – сказала она и, оглядевшись, небрежно поинтересовалась: – В этой квартире женщины бывали? Впрочем, можешь не отвечать.

Она перевела взгляд на спальню, видневшуюся в проеме двери. Стены там были голые, и ничто не говорило о том, кто провел здесь более двух лет. Разве что священное копье, стоявшее в углу, да и то привезенное из Судана, – подарок вождя одного из местных племен. – Майкл полюбовался профилем Брианы, затем перевел взгляд на ее сложенные на груди руки. В своем бедуинском наряде, который ей очень шел, она казалась эфирным созданием, сошедшим со страниц сказок «Тысячи и одной ночи».

– Да здесь вообще почти пусто. Собираешься к отъезду?

– Бриана, зачем ты сюда пришла?

Она обернулась, в свете лампы неожиданно ярко блеснули ее голубые глаза, и Майкл внезапно усомнился в своей способности к самообладанию, к тому, чтобы крепко держать свои чувства в кулаке. Похоже, многие годы жизненный путь его был устлан сумрачными тенями и смертями. Он так долго жил бок о бок с горем, жестокостью и ненавистью, что теперь с превеликим трудом распознавал светлую силу, что с тихой настойчивостью подталкивала его вперед. В голове у него царил полный сумбур, душа пребывала в смятении. Он опасался нахлынувшей неразберихи, которая врывалась в его жизнь и, между прочим, не без его собственного попустительства. Но больше всего сейчас он опасался самого себя.

Впервые за все эти годы желание предаться любви с женщиной можно было сравнить лишь с потребностью дышать.

– Прости, пожалуйста, что я сегодня не пришла на обед. – Бриана подошла к нему почти вплотную. – Будь ты более твердым в своем согласии, я бы не оказалась такой забывчивой. – Покосившись на лежавший на столе револьвер, она осторожно провела пальцем по тряпице, обмотанной вокруг его кисти. – Ты рассердился?

– Имеешь в виду, не мог ли я случайно в тебя выстрелить? – Майкл взял револьвер и переложил на полку. – Нет, не мог.

– Ты меня успокоил. Мне постоянно твердят, что у меня есть дурная привычка – сначала сделать что-нибудь, а потом спрашивать, правильно ли я сделала.

– Это ужасная черта характера, мисс Донелли. Знаю по собственному опыту. Из-за нее можно потерять важный государственный пост в Египте. – Он наклонился и коснулся губами ее губ. – Что ты будешь делать, если кто-нибудь увидит тебя здесь?

Бриана привстала на цыпочки и, захваченная уже знакомым и столь желанным очарованием близости Майкла Фаллона, расслабилась. У нее закружилась голова, все поплыло перед глазами. Скорее всего от снотворного, которое заботливая Грейси влила в горячее молоко.

– Это наглость с моей стороны заявиться к тебе в гости?

– Наглее женщины я еще не встречал, – ухмыльнулся Майкл, целуя ее уже более требовательно.

– Майкл, я так хотела тебя увидеть! И еще я хочу, чтобы в каждой женщине, с которой ты будешь встречаться, тебе всегда не хватало меня. – В глазах ее блеснули слезы.

– Господи, Бриана! – Лицо Майкла озарила мальчишеская улыбка.

Они, как всегда, забыли обо всем на свете, неистово лаская друг друга. Но всякий раз им казалось, что наслаждение, которое уносит их в заоблачные дали, они испытывают впервые. Каждый поцелуй, каждое прикосновение были восхитительны и неповторимы.

– Майкл, Майкл, я хочу тебя, Майкл, я тебя хочу!

Из груди Брианы вырвался крик, когда волна блаженства захлестнула их. Майкл не заметил, как оказался у ног возлюбленной. Бриана тоже опустилась на колени.

Майкл отвел упавшие ей на лицо волосы и увидел, что она счастливо улыбается.

– Мы можем быть вместе до восхода?

– Да, – рассмеялась Бриана и сладко потянулась всем телом. – Так что можешь не одеваться и отнести меня к себе в спальню.

Глава 12

Майкл облокотился о косяк двери, поднес к губам чашку со свежезаваренным кофе и залюбовался Брианой, которая спала на его постели. Он еще не брился. На нем были черные брюки и накинутый на плечи турецкий кафтан. Он не помнил, сколько времени простоял так после того, как, не в силах заснуть, поднялся с постели.

Свет раннего утра уже проник в спальню. Бриана спала, разметав по подушке роскошные черные волосы. Под простыней, которой она была укрыта, легко угадывались линии ее стройного тела. Бриана вернула ему вкус к жизни. Он постоянно думал о ней. Сама судьба послала ему эту девушку.

Майкл достаточно пожил на свете, чтобы разувериться в любви. Но того, что у них было с Брианой, Майкл еще никогда не испытывал. Это было больше обычной любви между мужчиной и женщиной. Вот только их будущее казалось сейчас туманным. Этой ночью они вполне могли зачать дитя. Они очень подходили друг другу, и Майкл хотел, чтобы Бриана всегда была рядом.

Ей, чистой душой, было не занимать отваги и красоты, а силы воли и целеустремленности вполне хватило бы, чтобы стать достойной герцогиней. Делить с ним и радость, и горе. Бриана была девственницей, когда отдалась ему, и это сыграло немалую роль в его отношении к ней. Одна лишь мысль, что в ее жизни может оказаться другой мужчина, причиняла боль. И если она понесет от него ребенка, он никак не может оставить ее в Каире.