Возвращенная к жизни - Фредерика Грэхем

— Твой отец здесь.

Она вскочила, нервно провела рукой по волосам и оправила одежду.

— Я выгляжу нормально?

— Замечательно.

Она пересекла комнату, и Бертон последовал за ней на почтительном расстоянии. Он смотрел, как она прошла через холл и остановилась в дверях.

— Папа?

Они обнимались и плакали, и на своих щеках Джизус тоже почувствовал слезы.

Позже, когда они горячо и беспорядочно рассказывали друг другу о своих переживаниях, она вспомнила, что должна представить отцу человека, спасшего ее. Она встала и, стараясь казаться спокойной, взяла его за руку.

— Папа, это Джизус Бертон, человек, который спас меня. Джизус, это мой папа — Найджел Рэйми. — Потом обернулась к человеку в строгом костюме: — А это Кевин Пайк.

— Я думал, ты меня вообще забыла, — сказал Кевин ровным голосом. Он встал, пожал Бертону руку и обратился к Мари: — Ты не хочешь обнять меня и поцеловать?

Джизус почувствовал, что Мари смущена. Сделав над собой усилие, она отпустила его руку, покорно подошла к Кевину и поцеловала его в щеку. Бертон не выдержал и отвернулся.

— Могу ли я предложить вам что-нибудь выпить, мистер Рэйми?

— Спасибо, нет. Я хочу немедленно увезти дочь домой.

Кевин, держа девушку за руку, вел се к дверям.

— Если вы не возражаете, — сказал он как-то по-детски, — мы с Мари уединимся на минутку.

Человек из ФБР тоже поднялся, собираясь уходить.

— Ну, все в порядке, — сказал он. — Я буду ждать вас на улице. — Он пожал Джизусу руку и исчез в дверях.

— Бертон!

— Да, мистер Рэйми. — Джизус смотрел на отца любимой, ожидая, пока тот заговорит. Все признаки его недовольства были налицо. Джизус понял, что сейчас ему предстоит выслушать целую лекцию.

— В ФБР посвятили меня во все детали дела Тали. Я понял, что вы и она очень близки.

— Это так.

— Вы любите мою дочь?

Это вопрос, на который было легко ответить.

— Да.

— Вы знаете, что она помолвлена?

— Знаю.

— Каковы ваши намерения?

Намерения? Он не знал, можно ли запутанный клубок не зависящих от него обстоятельств и бушевавших внутри него чувств назвать намерениями. Никогда прежде он так не сомневался в своих намерениях.

Прищурив глаза, Найджел Рэйми смотрел на него. Он, казалось, ясно видел происходившую в душе Бертона борьбу. Этот человек привык достигать намеченной цели.

— Что вы можете ей предложить, Бертон? Она никогда не будет счастлива с вами, — сказал мистер Рэйми, приняв окончательное решение. — Я не хочу, чтобы вы считали меня неблагодарным, — продолжал мистер Рэйми, — но я желаю для своей дочери действительно того, что ей нужно. И чувство благодарности не должно мне помешать. Я хочу, чтобы она была счастлива. Она — самое главное в моей жизни.

— В этом мы с вами солидарны, не правда ли? — горько улыбнулся Джизус.

Рэйми хотел продолжить, но сбился и удивленно посмотрел на Джизуса.

— Папа. — Мари стояла в дверях, глядя только на Бертона.

— Ты готова? Мне хочется побыстрее забрать тебя домой, — сказал Найджел Рэйми.

Мари наблюдала за выражением лица Джизуса. Оно не оставляло ей никакой надежды. Непереносимое чувство разочарования охватило ее. Разочарования и сожаления. Она переживала, что не смогла заставить полюбить достаточно сильно. Что он был готов дать ей уйти из своей жизни. Что она всегда будет любить его. О последнем она сожалела больше всего.

Ей хотелось остаться помочь ему, дать Бертону последний шанс, но она знала, что это приведет только к поражению. Джизус должен все сделать сам. Она не могла за него выиграть это сражение.

— Она никуда не поедет, Рэйми. — Его слова произвели впечатление разорвавшейся бомбы. — Мари останется здесь и выйдет за меня замуж, как только мы сделаем все приготовления к свадьбе.

Казалось, опыт последних месяцев научил девушку держать себя в руках, но все уроки прошлого не смогли помочь ей сейчас. Она закрыла глаза, и слезы градом покатились по щекам.

— Черт побери! — После минуты изумления мистер Найджел Рэйми наконец обрел дар речи. — Посмотрите на нее, — гневно проговорил он. — Вы хотите добиться своего, воспользовавшись ее растерянностью. Натали, у тебя будет время подумать обо всем дома.

— Это касается только меня и вашей дочери, — твердо сказал Джизус.

Как бы сильно Мари ни любила Джиса, существовали вопросы, на которые она должна была получить ответ. Только тогда она могла быть спокойна. Она крепко закрыла глаза.

— Ты знаешь, что мой отец богат, как древний Мидас?

— Знаю.

— Ты знаешь, что я всегда делала только то, что хотела?

Джис мягко рассмеялся.

— И ты знаешь, что я могу быть упрямой и порой со мной будет трудновато? Почти так же, как с тобой.

— Открой глаза, Мари.

Она послушалась и заглянула ему в глаза.

— И ты знаешь, что ни на что на свете нет никаких гарантий? — прошептала она.

— Нет, есть, — ответила Джизус. — Я уверен, что всегда буду тебя любить. Обещаю, что всегда буду верить в твою любовь. Клянусь, что всю оставшуюся жизнь буду стараться делать все, чтобы ты была счастливой. А на все остальное действительно нет никаких гарантий. — Джизус протянул ей руку.

Мари подала свою, и их пальцы сомкнулись.

— И ты отдашь мне всего себя, Джизус? Все плохое и хорошее, что только в тебе есть? Я хочу получить все без остатка.

— Все. Даже то, о чем я сам не подозреваю. — Он прижал Мари к себе, и, забыв о присутствии мистера Рэйми, они целиком отдались поцелую, который ни один из них не собирался заканчивать.

— Черт меня побери! — Голос мистера Рэйми потерял былую уверенность. — Ты, кажется, действительно любишь его?

— Да.

— А как же Кевин?

Не размыкая рук, обнимавших Джиса, Мари обернулась к отцу.

— Я сказала Кевину, что расторгаю помолвку. Он сидит там в машине и дуется. По-моему, он оплакивает потерю твоего королевства.

Мистер Рэйми нахмурился.

— Он бы тебе прекрасно подошел.

— Это плохая замена любви, папа.

Он попытался еще раз убедить дочь.

— По крайней мере, обдумай свои действия. Ну, пойдем же!

— Я приеду потом. Сейчас я должна быть с любимым. Ты можешь уже составить список приглашенных на свадьбу. — Мари оторвала взгляд от Джиса и перевела на отца. — Я люблю тебя, папа. Я даже не могла вспомнить, кто я такая, потому что думала, что ты убит, и воспоминание об этом было слишком мучительно. Только теперь я уже не та маленькая девочка. Я взрослая женщина и знаю, чего хочу.

— И ты хочешь остаться с ним. — Мистер Рэйми кивнул в сторону Бертона. — Ясно. — Он вздохнул и стал нервно сжимать и разжимать пальцы. В нем происходила внутренняя борьба. — Похоже, я снова потерял тебя. — Его голос дрогнул.