Бандит 2 (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович

Кстати, Наставник частенько говорил странно, когда задумывался или входил в раж, забывая контролировать свои слова. И было видно, что эти выражения для него абсолютно привычны, и выдает он их без всяких раздумий, из души. Как и ругательства на незнакомом Герде языке. Она не раз просила его пояснить, что означает то, или иное выражение, но он только усмехался и говорил, что ничего они, эти выражения не означают. Так…просто набор слов, который молоденькой девочке знать совершенно не обязательно. Но она-то знала — точно, это ругательства! С таким лицом и с такой яростью никакие наборы слов не выдают.

Ничего не получилось. Нож прошел мимо, а нога была поймана в воздухе и Герда в очередной раз отправилась на землю.

— Ну что же…пока хватит — улыбнулся старик — Мне в общем-то все ясно. Переучивать тебя я не буду, придется встраивать то, что ты уже имеешь в новый комплекс. Переучивать — это значит «ломать», а зачем ломать дом, если он крепок? Пристроить к нему новое крыло, сделать комплекс из двух домов — это ведь гораздо практичнее!

Он помолчал, будто собираясь с мыслями, и продолжил, глядя на мрачно отряхивающуюся девушку. К ее простому платью пристали песчинки, и сейчас она их сосредоточенно стрясала — демонстративно сосредоточенно, будто бы ей было все равно, что говорит старик. Но ей не было все равно. Ей почему-то было стыдно. Чтобы она, такая ловкая и сильная не смогла победить старика?! Да как это вообще возможно?! Почему?

— Твой наставник очень хорош — кивнул старик, губы которого так и держали улыбку — Но он ограничил тебя несколькими приемами. Думаю — это было сделано специально. Он вбил тебе в голову определенные движения, заставляя отрабатывать их до совершенства. И это понятно — нельзя за такое короткое время, всего несколько месяцев, научить человека владеть единоборствами на уровне Мастера. Даже если ты будешь применять специальные снадобья. Она ведь тебе давал снадобья, так? А откуда брал, не говорил? А голова потом не болела?

Герда ответила, и старик довольно кивнул:

— Точно. Запрещенные средства, но очень эффективные.

— А почему запрещенные?! — удивилась Герда.

— Потому, что для изготовления этих средств надо было применять некоторые…хмм…способы, которые использовали адепты черной магии, некроманты. Все, что связано с некромантами у нас запрещено, если ты не знала. Я вообще-то считаю, что это глупо, тем более что всегда находятся маги, которые ради прибыли плюют на эти запреты. Иногда они попадаются, и тогда следует кара, но даже в этом случае кара редко бывает такой уж катастрофичной. Их лишают имущества, права на официальную работу лекарем, и они выживают как могут. Продолжают работать, конечно, но уже тайно и под страхом разоблачения. А значит, доходы их снижаются многократно.

— Да, Келлан знал такого мага — не думая сказала Герда, и тут же прикусила язык. Лишнего сболтнула!

— Так его зовут Келлан? — понимающе кивнул старик, и глядя на помрачневшую девушку, со вздохом добавил — Девочка, давай мы все проясним! Все, что ты скажешь здесь — здесь же и останется. Никто не узнает ни слова, никто не заставит меня что-то из того что ты рассказала ему передать. Меня невозможно заставить это сделать, а я с миром почти не общаюсь. Только с близкими, проверенными людьми. Например — с котом.

Герда вдруг хихикнула:

— Да он же не человек!

— Да он больше человек, чем большинство из людей! Я тебе не вру! — тоже рассмеялся старик — Только язык у него другой!

— Шершавый — снова не выдержала слегка оттаявшая Герда.

— И это тоже — улыбаясь подтвердил старик, и посерьезнел — Ты можешь говорить мне все на свете, делиться своими тайнами и мыслями, и я клянусь моими внуками, что ты здесь в безопасности. Моя цель — помочь тебе выжить.

— Зачем? — Герда посмотрела на старика подозрительно и с прищуром. Она уже насмотрелась в своей недолгой жизни на людей, которые якобы хотели ей помочь, а на самом деле…на самом деле все было гораздо прозаичнее. Ее юное прекрасное тело вместе с миленьким свежим личиком привлекали насильников и грабителей, как мед поганых зеленых мух. Потому ей нужно быть очень осторожной, и никому не верить! Это она знала и до встречи с Наставником, это говорил и он сам. «Девочка, не верь никому! Особенно тем, кто обещает тебе помощь во всем, и все блага! Я — это другое дело». И почему-то при этих словах Келлан всегда улыбался.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Зачем я тебе помогаю? — догадался старик — А ты никогда не слышала о том, что люди иногда помогают друг другу? Просто потому, что могут это сделать. Или потому, что хотят заработать себе хорошую карму для перерождения. Ведь плохими делами заработаешь только лишь гнилое, больное тело, и будешь в нем мучиться максимально долго. Чтобы прочувствовал, чтобы искупил.

— Я не верю в перерождение — мрачно ответила Герда — Все эти храмовые придумки для того, чтобы выманивать у людей деньги. Я однажды чуть не попалась — поверила одному жрецу из храма. Он позвал меня, сказал что накормит, даст денег…а когда мы с ним пришли к нему домой, он схватил меня, задрал платье и хотел…в общем — я врезала ему между ног, а потом убежала. И его собака во дворе меня цапнула — вот, след остался!

Девушка показала едва заметный след укуса на икре, и старик вдруг стал очень серьезным, и даже страшным. Глаза его, до сих пор лучившиеся добротой и смехом, теперь были похожи на глаза хищного зверя, и белая бородка перестала казаться смешной. Герде даже почудилось, что на ней проступили красные пятна, как у хищника, недавно отобедавшего пойманной жертвой. От старика вдруг повеяло такой силой и и жестокостью, что Герде стало не по себе. Она тут же вспомнила убитых им наемников и невольно поежилась.

— Надеюсь, ты ему все отбила и он не сможет размножаться — холодным, скрипучим голосом сказал старик, глубоко вздохнул, и продолжил уже другим, добрым и приятным голосом — Девочка моя, я не знаю, как тебя убедить в том, что я хочу тебе только добра. Но поверь — это именно так. Понимаю, что ты за свою нелегкую жизнь видела много плохого, встретилась с множеством плохих людей. Но поверь, не все такие. Просто тебе не попались на жизненном пути хорошие люди. А их ведь большинство! Вот скажи, твой наставник, он что, плохой?

— Он очень хороший! И красивый! — с жаром сказала Герда — Он сильный, ловкий, и справедливый! Он меня спас от смерти! А потом бежал со мной по улицам, нес на себе!

— Кхмм… — старик слишком уж явно подавил улыбку, и Нерда вдруг вспомнила, что старик тоже ее спас, и тоже нес ее на себе. И ей стало неудобно. Девушек порозовела, закусила нижнюю губу.

— Давай будет считать, что я просто-напросто исправляю ошибку моего ученика — старик широко улыбнулся — Кстати, я ему задал! Отчитал его за неподобающее поведение! Он чуть со стыда не сгорел! Так что я за тебя отомстил!

Герда улыбнулась, у нее на душе стало тепло. Может и правда старик хороший человек? Не хуже ее Наставника? Правда, неужели же все в мире такие гады, как ее отчим, как эти наемники, как жрец, который карябал своей грязной рукой…ведь отец-то был хорошим человеком! Значит и еще могут существовать хорошие люди!

И тут же девушка помрачнела — что с Наставником? Где сейчас Келлан? Как его найти?

— Что тебя гнетет, девочка? — спросил старик, участливо глядя ей в глаза — Поделись со мной, не бойся. Может я и смогу тебе помочь. Я многое знаю, и многих знаю…не бойся, расскажи мне о своих печалях!

Герда вздохнула, подумала…и начала рассказывать. А что ей еще оставалось? Ну в самом деле — Келлана надо найти, и как это сделать? Куда пойти? Кого просить? А тут — вроде как известный человек, проживший долгую жизнь, кто ей поможет советом, как не он? И кстати — а что она теряет? Хуже Келлану уже не будет, его и так захватили «крысы», как их называют в империи. Время идет, может он там умирает без помощи, а она боится довериться старику! Так какого же демона она боится?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Та-ак… — протянул старик, морща лоб, и покусывая нижнюю губу — Значит, основным в вашей группе был именно Келлан. А ты служила приманкой. И все, что говорили в городе о неуловимой убийце — это он сделал?