Ретро-Детектив-4. Компиляция. Книги 1-10 (СИ) - Погонин Иван

– Петр Петрович! – воскликнул Борис.

– Здравствуй, Борис Иванович, не ожидал? Давно жду. Рад видеть, – они направились друг к другу и быстро обнялись, как старые знакомые. – А это, надо полагать, Георгий Иванович?

Он пожал Родину руку, но тут же, смешавшись, направился к Очеретиной.

– Мария Владимировна, прошу прощения, позвольте… – он чуть наклонился.

– Петр Петрович, умоляю вас, вы же знаете, что я думаю обо всех этих условностях, – Очеретина немного отодвинулась, а потом совершенно по-мужски протянула ему руку для пожатия, – привезла наших героев, думала, что не успеем и они сгинут в приморских болотах, но удача нам благоволила.

– Георгий, – вступил в разговор Борис, – хочу представить тебе моего давнего приятеля, человека чести, подполковника Петра Петровича Щекина, одного из помощников военного министра Сахарова. Мы вместе служили в Генштабе и занимались делом о Медвежьем посохе. Только для меня оно закончилось не столь удачно…

– А вот и нет, Борис, – возразил Ще-кин, – тут-то ты ошибаешься, и у меня есть для тебя добрые вести. Как вы знаете, господа, дела на японском направлении складываются не слишком благоприятно для империи. Японцы несут потери, но все же теснят нас по всем фронтам, на суше и на море. Да что тут говорить, ситуация настолько критическая, что государь готов отправить Сахарова в отставку, но дал ему последний шанс исправить ситуацию. Борис, твои оперативные разработки под кодовым названием «Три рубина» получили одобрение на самом высшем уровне – делу дан ход. Посему Сахаров снял с тебя все обвинения за сахалинское дело. Ты восстановлен в должности, и теперь нам всем нужно незамедлительно приступать к новому заданию. Это наша последняя надежда. Если мы не обнаружим необходимые артефакты, Россия продолжит нести потери и исход войны будет предрешен.

– Позвольте поинтересоваться, – вступил Георгий, – а о чем доносит разведка, что слышно о тайных планах японцев?

Щекин поморщился.

– А вот это, пожалуй, наша основная печаль, Георгий Иванович. Несмотря на блестящие, порой даже героические шаги, которые предпринимают отдельные наши агенты в Японии и Корее для получения нужных нам военных сведений, в остальном дела идут из рук вон плохо. Данные недостоверны и отрывочны. Начать хотя бы с того, что большинство агентов не изъясняются на местных наречиях, не говоря уже о понимании обычаев и традиций.

– Нашим людям, брат, – сказал Борис, – приходится брать в услужение местных переводчиков, чтобы хоть как-то собирать данные, а те и сами часто оказываются контрагентами японской разведки.

– Сейчас, – продолжал Щекин, – мы активно работаем через дружественную иностранную агентуру. К несчастью, цепочка передачи информации слишком длинная, и данные до центра доходят с опозданием. Да и сам центр… На высшем уровне сохраняется какая-то необъяснимая для меня беспечность, которая и стала основной причиной нашей полной неготовности к войне. Несмотря на все поражения, мы продолжаем смотреть на японцев как на дикарей, которые выскочили со своих островов и с гиканьем побежали на наши пушки.

– В некотором смысле так оно и есть, – задумчиво проговорил Георгий.

– Нет, Георгий Иванович, нисколько. Прошу вас не совершать ту же ошибку, которой подвержены военное министерство, общественное мнение, да и, страшно подумать, сам государь. Армия этой маленькой, Богом забытой страны на дальних границах российского колосса уже успела заручиться победой над огромным Китаем, она прекрасно оснащена, получает поддержку союзников и использует военную стратегию, основанную на самурайских традициях. Японские воины выносливы, организованны и очень… сосредоточенны. Нет в них нашей излишней самоуверенности, благостности, они не переоценивают себя и не недооценивают противника. А у нас…

Щекин тяжело вздохнул, и Георгий понял, что своим вопросом затронул больную тему. Они нередко обсуждали с Борисом общее состояние разведывательного дела в империи. Помимо отсутствия единого центра сбора информации и скоординированных действий между министерствами, не существовало и школ, готовящих специальных агентов. Нередко самые образованные офицеры, подходящие для выполнения столь сложных задач, смотрели на разведку как на нечто недостойное, чем пристало заниматься низшим слоям послужного состава. Никто не хотел идти в шпионы. Приходилось перебрасывать на важные направления людей, совершенно не искушенных в подобной деятельности, что закономерно вело к провалу за провалом. Долгое время дальневосточное направление и вовсе не считалось важным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Господа, – прервала затянувшееся молчание Очеретина, – если позволите, предлагаю оставить вопросы, на которые мы не в силах повлиять. Нам не исправить уже допущенные промахи. Посвятим себя насущным задачам, в надежде, что наш скромный вклад хоть как-то изменит ситуацию.

Все с уважением посмотрели на женщину, Щекин коротко кивнул и обратился ко всем.

– Итак, операция «Три рубина». Вы уже знаете почти все, что необходимо. К сожалению, вынужден сообщить, что к информации, которую Борис собрал до своей отставки, практически ничего не добавилось. Мы так и не выяснили, что за разработки, артефакты, субстанции или невероятные концепты скрываются за тем, что мы называем кодовым обозначением «рубины». Но лишь завладев ими, мы сможем нанести удар по Англии и Германии, вынудить их лишить Японию поддержки, которая сейчас развязывает ей руки на нашем Дальнем Востоке. Также мы планируем повлиять на политику Соединенных Штатов.

– Взять в оборот Тедди Рузвельта, – усмехнулся Борис.

– Да, у американского президента тоже есть таинственный артефакт, – кивнул Щекин. – Этим делом займется одна из лучших наших агентов – Клеопатра. Вместе с дружественным нам сенатором, который согласился помогать на условиях весьма взаимовыгодных, они должны похитить важные для Рузвельта документы и доставить их в Российскую империю.

– Прекрасно, а какая роль в этом деле отведена нам?

– Тебя, Борис, командируют в Британию, ко двору Эдуарда VII. Вам же, Георгий Иванович, предстоит вместе с Марией Владимировной стать добросовестными служащими военного министерства Германии.

Георгий быстро взглянул на Очеретину – как она отреагировала на новость о совместном участии в деле, но та не смотрела в его сторону, а внимательно слушала Щекина.

– Мария Владимировна – человек уникальный, разбирающийся даже в таких устройствах, как дирижабли, знающая немало и о современном оружии, лично участвовавшая в радиооснащении царского дворца в Петербурге. Да что там! Госпожа Очеретина, не побоюсь этого слова, – технический гений нашего времени! Притом она великолепно говорит на пяти языках, умело руководит людьми, оставаясь при этом одной из самых достойных и прекрасных представительниц женского племени.

– Петр Петрович, благодарю, но все эти реверансы, пожалуй, излишни. Впрочем, я могу и готова помогать с вопросами технического характера, где позволят мои компетенция и скромные знания.

– Скромность – еще одно из ее достоинств, – сказал Щекин Георгию и продолжил: – В Германии у нас имеется свой человек, который выступает против войны и симпатизирует России. Он вхож в окружение кайзера. Мы рассчитываем, что на руках у него уже есть кое-какие данные, которые позволят нам контролировать Вильгельма. Ожидать, что будет легко, не приходится, но…

– Легко! – воскликнул, не удержавшись, Родин. – Да это задание близко к невыполнимому! Я немного знаком с немецкой педантичностью – нам, скорее всего, и приблизиться не дадут к потенциальным разработкам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– У вас будет легенда, а в остальном – per aspera ad astra, – как говорится, через тернии к звездам. Необходимо выяснить, о чем вообще идет речь, и взять кайзера за горло. Слабое место – секретные связи с японцами, или же секретное оружие, или, напротив, «рубин» – это нечто, что поможет его уничтожить, – вам и предстоит выяснить. Успехом операции будет отказ кайзера оказывать дальнейшую поддержку Японии. Для этого дела вы располагаете полной технической и материальной поддержкой министерства, – Щекин потер нос. – А теперь прошу задавать вопросы.