Кастелян - Calmius

Я бы понял, если бы все маги были именно такими. Что это просто такое противопоставление двух миров: простецы — рациональны, волшебники — чудаковаты; маглы — разумны и основательны, маги — эмоциональны, ветрены и безгранично креативны. Дружно укурились и живут счастливо, это их цивилизационный выбор, да пребудет с ними магия. И не надо этому сопротивляться, надо просто принять, вернуться в сказочное детство, превращать головы в тыквы и строить дома с кривыми стенами, ибо таков дзэн и путь одарённых.

Но я видел, что это не так. Что кто-то озаботился многоходовой операцией с резервным планом, чтобы всего лишь познакомить меня с Уизли. Что встреченные мною маги — в большинстве своём рациональны, проницательны и озабочены своими проблемами, и с ними есть о чём поговорить. Что за размалёванными декорациями не без усилий просматриваются вещи, от которых веет людской бедой и холодом похуже могильного. Тогда что не так со здешним образованием?

Можно было бы подумать, что я просто неудачно попал на сборник курьёзов. Но нет же: все эти развлекательные заклинания — *глобальные*. Каст работает у всех владельцев палочек, а не только у автора. Будто кто-то спьяну придумал новый прикол, решил немедленно увековечить своё «волосы в цветочки» — и новая кнопка появилась на всех пультах Британии, а то и мира. Судя по отсутствию систематизации словесных формул даже у родственных заклинаний, «регистрация» совершенно не регулируется и происходит именно «по пьяни», спонтанно и вразнобой.

У меня появилось острое желание разбавить этот инфантильный парад хоть чем-то полезным, востребованным всеми адекватными людьми в их повседневных делах. Как вообще регистрируются новые заклинания?

— Поттер! — меня толкнула Грэйнджер. — Занятие начинается. Хватит спать. Что у тебя за книга?

Каждый выражает заботу по-своему. Я поднял глаза. Мы опять в паре со Слизерином. Напротив нас с Грэйнджер и Лонгботтомом, на змеиной половине в переднем ряду сидели Малфой, Нотт и Гринграсс. Гойл и Крэбб находились у Малфоя за спиной во втором ряду. Забини и Уизли выбрали дальние симметричные места у двери. За нами находились Патил и Браун.

Я сменил «Проклятия» на учебник по чарам. «Проклятия» отдал Грэйнджер, мысленно пожелав выкинуть в камин после прочтения. Прозвучал гонг.

Флитвик оказался улыбчивым добродушным бородачом, ростом примерно по пояс взрослого человека. Вознесённая на полтора метра кафедра пришлась весьма кстати: демонстрировать на «Чарах» преподавателю нужно много.

Мне вспомнилась услышанная пару раз за гриффиндорским столом байка о том, будто низкорослый профессор читает лекции, стоя на стопках книг. Так и хотелось добавить «он спал на них и не знал, что в них». Трудно представить, в какую разъезжающуюся кучу превратится этот материал после пары часов усиленного топтания по старым знаниям. В Хогвартсе пока не настолько плохо с мебелью и пиломатериалами.

Выступив с вводной речью и проведя ознакомительную перекличку, Флитвик прочёл короткую лекцию об основах произнесения заклинаний. Нам поведали о том, зачем нужна палочка; о двигательной, вербальной и ментальной составляющей каста; о магической энергии, личном резерве мага и опасности его истощения. Каждый постулат иллюстрировался коротким живым примером. Это было именно то, с чего совершенно точно должна была начинаться вчерашняя лекция у МакГонагалл — я уж опущу, что она бы не расклеилась, лично приведя родной факультет на свой первый урок. Но лучше поздно, чем никогда.

Слизерин деликатно скучал — отдавая, впрочем, должное живости изложения. Но на Гриффиндоре преобладали маглорождённые. Я видел, что даже для Грэйнджер многие сведения были в новинку, что уж говорить о других. Дети впитывали знания, наконец-то излагаемые понятным языком и в правильном порядке. Впрочем, не все: Уизли неприкрыто страдал, и не похоже, что от профессионального нахождения в теме.

Выдав минимальный объём теории, Флитвик перешёл к… нет, не к первому настоящему заклинанию, а к отработке правильных движений палочкой. Именно этому была посвящена половина первого и половина второго часа.

Нам были выданы учебные палочки из светлой древесины — специальные артефакты-тренажёры, исключающие случайный каст и отслеживающие правильность производимого жеста. Палочка зажигала в воздухе световую линию, после чего обучаемый должен был повторить её жестом: сначала по линии, потом — по памяти. После двух дюжин правильных попыток подряд палочка переходила к следующей фигуре.

Я был поражён: оказывается, у здешних педагогов имеется всё необходимое для эффективного обучения. Но почему вчера я должен был напрягать наблюдательность, а другие дети — тыкаться вслепую два бесплодных часа?

Такой артефакт пригодился бы и мне. Да хоть той же Грэйнджер тренировать правильное выполнение движений. Но взглянув на кружево, вынужден был пока отступить: рисунок плетения оказался очень сложным. При наличии времени разобраться в нём возможно: несмотря на комплексность, плетение состояло из унифицированных, повторяющихся блоков, нужно только нащупать логическую иерархию и изучить каждую секцию по-отдельности. А пока что… позаимствовать способ создания в воздухе светящихся линий тоже будет полезно. И блок контроля жеста на соответствие образцу. И…

— Мистер Поттер, почему вы бездельничаете? — передо мной стоял нахмурившийся Флитвик. Дежавю.

Да всё потому же, профессор. Меня интересует создание пультов, а не искусство нажатий на кнопки.

— Да, профессор, — я посмотрел на палочку. — Скажите, а где можно приобрести такой тренажёр? Хотелось бы изучить его устройство в спокойной обстановке.

— Не думаю, что вы найдёте такое в магазинах Британии. Эти, как вы выразились, «тренажёры» — самодельные учебные пособия, изготовленные силами наших преподавателей, — ответил всё ещё недовольный Флитвик. — Если будете хорошо учиться и проявите талант к зачарованию, к седьмому курсу сможете изучать такие вещи на моём факультативе. А пока что извольте приступить к занятиям.

Судя по состоянию деревянной поверхности, палочкам не более нескольких лет, так что, похоже, Флитвик сам обеспечивает себя учебными пособиями. Вот, значит, как выглядят его чары. Чувствуется системный подход. Простые, отлаженные блоки объединяются в более сложные… Я потряс головой, отодвинул в сторону исследовательский зуд и вызвал первую фигуру. Круг.

Что может быть проще круга? Только тот невнятный овал, который описывает наш совсем не круглый лучезапястный сустав. Чтобы палочка описала именно круг, нужно постараться. А потом повторить этот подвиг двадцать четыре раза подряд, ни разу не ошибившись. Ошибка сбрасывает счётчик.

О! Я, наконец-то, обрёл в Хогвартсе задачу, для выполнения которой нужно основательно потрудиться, и в условиях которой