Улыбка любви - Джулиус Лестер

Когда дрожь прекратилась, она взяла его за руку и повела с залитого солнцем поля аэродрома.

— Ты голоден?

Он покачал головой. Она понимала, что скорее всего это не правда, но настаивать не стала.

— Ты не против, если перед тем, как я отвезу тебя домой, мы немного прогуляемся?

В ответ он кивнул.

По-прежнему держа его за руку, Джесси прошла с ним через стоянку к скверу и остановилась у скамейки под деревом.

— Давай немного посидим. Ты мне расскажешь, что с тобой случилось?

По-прежнему молча Эмилио сел на скамейку. Он сцепил руки и, зажав их между коленями, уставился в землю перед собой.

Следуя его примеру, она тоже сцепила руки и положила их на колени.

— Прежде всего я хочу узнать, правда ли ты это сделал, — мягко спросила она.

Он кивнул, не поднимая головы, и глаза у Джесси округлились от удивления. Она не могла в это поверить даже после его признания.

— Правда?

Он снова кивнул.

— С ружьем?

Он кивнул, и Джесси расцепила руки, чтобы одной из них схватиться за сердце, после чего глубоко вздохнула.

— И кого же ты хотел ограбить?

— Винный магазин. — Его ответ был кратким, но по крайней мере он заговорил. Джесси посчитала это прогрессом.

— А почему именно винный?

Она слышала в сводках новостей, что теперь даже дети совершают преступления, связанные с алкоголем и наркотиками, но в жизни с этим никогда не сталкивалась.

— Меньше народа.

— Меньше народа, — отрешенно повторила она, ничего не понимая. Но тихий внутренний голос ей напомнил, что ему всего девять лет.

— Да. — Он немного поднял глаза. — Можно было ограбить овощной, но там вокруг полно людей. Можно кого-нибудь ранить.

— Откуда ты все это узнал? — Она понимала, что так бурно высказывать свое удивление психологически не правильно, но ничего не могла с собой поделать.

Он пожал плечами и ответил как взрослый:

— Послушал, как говорят люди.

— О том, как лучше грабить?

— Да. И о многом другом. Джесси взяла себя в руки и, справившись со своим удивлением, строго сказала:

— Эмилио, ребенку не следует интересоваться подобными вещами.

Он чуть-чуть повернулся к ней и снова пожал плечами.

— Жизнь не проста. Но как-то выживать надо?

— Зачем ты это сделал, Эмилио? — требовательно спросила она. — И хватит ходить вокруг да около. Я хочу знать правду.

Он долго молчал. Наконец Джесси не выдержала.

— Ну?

Он снова понурился и сказал:

— Мы хотели есть.

— А бабушка?

— Она заболела и не встает с постели. У нас не было денег. Ангелина хотела есть и плакала.

Мне нужно было что-то делать.

— И ты решил ограбить винный магазин? Где ты раздобыл ружье?

— Это ружье моего дедушки. Оно лежало в бабушкином комоде. — Он нетерпеливо посмотрел на Джесси. — Но я его взял для того, чтобы продать. Оно даже не было заряжено. Я пошел не воровать.

— И что же случилось потом? — Постепенно все начинало проясняться.

— Я проходил мимо магазина. И там никого не было. Только продавец.

— И у тебя появилась идея получше. Недоверие ушло, и у нее остались только печаль и предчувствие неуклонно надвигавшейся опасности. Словно на нее несется поезд, а она, стоя на полотне, никак не может высвободить застрявшую между шпал ногу.

— Да… — Он печально кивнул.

— Знаешь, Эмилио, есть такое понятие "несоответствие реальности". Слышат когда-нибудь?

— Нет. — Он снова поднял на нее глаза и посмотрел с интересом, явно ожидая продолжения.

— Это когда маленький мальчик наводит ружье на взрослого человека, а тот знает, что ему достаточно нажать на кнопку сигнализации, и у ребенка не будет никаких шансов.

— Он знал: я готов к тому, что меня поймают.

— И он также знал, что ты не отнимешь у него денег. Это и есть "несоответствие реальности". Он тебе не поверил и поэтому тебя не испугался. Ты только напрасно потерял время, да еще влип в историю. А твоя бабушка и Ангелина до сих пор сидят дома без еды, и им совершенно некому помочь.

Эмилио уронил голову и расплакался. Джесси даже разозлилась, что была с ним так строга. Но теперь по крайней мере он вел себя как нормальный ребенок. Она посадила его себе на колени, и он рыдал в ее объятиях до тех пор, пока не иссякли все слезы.

Арендовав в аэропорту машину, Джесси посадила в нее еще всхлипывающего Эмилио и повезла домой. По дороге они заехали на рынок и купили какой-то еды. Затем Джесси завернула на заправку, где залила полный бак и, купив карту, позвонила Стефану, попросив его подъехать к дому Эмилио.

Сверяясь с картой, Джесси добралась до городской окраины, а дальше Эмилио сам показал дорогу к жалкому домику, где он жил с бабушкой и сестрой.

Когда они подъехали, Стефан уже их ждал. Он вышел из своей машины и, перейдя улицу, подошел к ним.

— Что происходит?

Эмилио тут же собрался убежать.

— Нет. — Джесси схватила нетерпеливого мальчика обеими руками. — Тебе придется меня подождать. Без тебя я не найду.

— Надо скорее! — заспорил он.

— Твоей бабушке нужен доктор.

— Что же все-таки случилось? — Стефан пошел рядом с Джесси за Эмилио.

— Его бабушка уже несколько дней болеет, и я думаю, ей понадобится твоя помощь.

Джесси уже собралась рассказать Стефану, как было дело, но Эмилио скрылся в темном парадном, и она бросилась за ним. Оглянувшись на Стефана, она чуть не упала, споткнувшись о какие-то разбросанные по полу вещи. Эмилио уже был далеко впереди.

— Остановись! Я тебя не найду! — Она видела его в нескольких ярдах впереди себя, и он вот-вот мог исчезнуть, растворившись во мраке коридора.

— Я вернусь за вами! — Прокричал Эмилио, не замедляя бега.

— Нет! Остановись сейчас же, черт побери!

Да будешь ты слушаться или нет?!

К ее удивлению, он остановился, и она поспешила его схватить, пока он не передумал.

— Стефан, ты здесь? — крикнула она через плечо, не выпуская руки Эмилио.

— Здесь.

— Тут все дома такие? — спросила она, услышав, что Стефан их догнал.

— Большинство. — На лестнице было так темно, что ступеньки приходилось нащупывать ногами. — В этом доме мы с Диллоном принимали роды, когда ты приезжала сюда в первый раз, но я не знал, что Эмилио живет именно здесь.

— Я тоже.

Если бы она знала, то не могла бы спокойно спать. Когда она представила, что за одной из этих дверей сидит голодная Ангелина со старой больной женщиной, которая ровным счетом ничего не может для нее сделать, Джесси почувствовала, что ей просто необходимо быть здесь.

— Далеко еще, Эмилио?