Темный Лев - София Александровна Ларина

— Какой ты, бл… умный! — головой мотаю. Постепенно, мать вашу…

Да, как вообще, подобное человеку выдать без потерь? Я в принципе, уже вижу ужас в ее глазах.

— Наше преимущество… — подмечает ловко, — Ее тянет неподдельно. Она, сама того не понимая, на контакт идет. Ее лишь нужно держать в зоне нашей досягаемости… В постоянном контакте близости.

— Я боюсь, что она увидит во мне монстра.

Выдаю то самое, что тяготит до невыносимости.

— Не попробуем, не узнаем… — легко так раздает, будто наперед знает конечный результат.

— Да, уж… Обнадеживающе…

— В любом случает, вариант один.

Тут Темный на коне. Я права не имею, начинать отношения с обмана. Говорю «начинать» — зная, что это произойдет в скором времени. Возможно, даже с завтрашнего дня.

Сука! Страшно… Впервые страшно, ведь несмотря на нашу естественную химию, ее сознание может «стоп» прописать, а это будет означать частичное отречение от пары. Это ранит меня смертельно. Ведь даже мысль, ее отказа, боль адскую причиняет.

Так, ладно… Не хер негативом голову засирать.

Утро вечера мудренее.

— Каюм! — напоследок зову подчиненного. — Отпускай нашего демона. Пока придерживаемся изначального плана…

Глава 22

Рината

Сколько время проходит? Не понимаю. Но в легком дреме подмечаю, что выспалась в кой-то веки. Организм полон сил. Прыгать хочется. Удивительно просто.

Осторожно раскрываю свои подрагивающие веки. Щурюсь.

Свет в полную мощь заливает просторы комнаты и судя по яркости, сейчас уже явно день. Напрягаюсь всем телом, вспоминая последние минуты своего адекватного сознания. Осматриваюсь.

Боже! Я лежу плотно прижата к полуголому телу Темного. И… и моя голова покоится на его израненной руке.

— Ох! — резко отрываю спину от постели и тут же разворачиваюсь, пытаясь обнаружить причиненный ущерб пострадавшей руке.

Концентрирую внимание. Вздрагиваю.

Ни сукровицы, ни кровоподтёка… Все белоснежно чисто.

Да быть такого не может! Головой опешив мотаю.

Я лежала, прям на месте шва и поверьте моему опыту… подобные раны, даже находясь в спокойном состоянии, кровоточат как минимум неделю.

Суетиться начинаю, усаживаясь по удобной. Я прям намерена разбинтовать и все тщательно проверить.

Как только рука касается бинта, Лев резко открывает глаза.

— Доброе утро! — хмурый взгляд обволакивает меня напряженную.

— Как рука? — игнорируя вежливость, интересуюсь у Темного.

— Болит немного! — только и выдает, после чего мои руки ловко начинают развязывать стерильную повязку. — Не надо! — вдруг напрягается, головой мотая.

Перевожу на него тревожный взгляд. Щурюсь. Как это не надо? Болит же…

— Я лишь проверю… — оправдываюсь, продолжая разбинтовывать.

— Рината! — предупреждающий тон, заставляет замереть. — Там ничего серьезного… — накрывает мою руку своей.

— Ну, тогда тебе и переживать не за чем… Ведь так? — озвучивая это, намеренно убираю его руку.

Вот прям чую что-то неладное, аж щемит в груди. Но, все… меня теперь не остановить. Я прям, намерена осмотреть все до единого швы.

С каждым размотанным слоем марли, понимаю, что на месте раны, даже прокладки с пропитанным раствором антисептика не наложено. А когда с руки слетает последний лоскут ткани, и вовсе обмираю на месте.

— Что это? — голос дрожать начинает.

Нет ни швов… Ни раны… Ни даже царапины. Я же не сумасшедшая. Видела рваную рану. Кровь видела, в конце концов.

— Рината… — приподнимается на локти Лев. — Не паникуй… — руку мою берет.

Кокой не паникуй? Внутренности с такой силой дрожат, что дышать едва удается.

— Лев, где рана? — на последнем слоге голос тщетно срывается. Смотрю на идеально ровное предплечье, не моргаю даже. — Что… что происходит? — воздуха катастрофически не хватает. Все застряло где-то в горле и не выходит.

— Спокойно! — лицо мое обхватывает. — Рината, смотри на меня… — вглядывается в мои глаза.

Но это, его «смотри на меня» вдвойне панику разгоняет.

— Лев? — головой отрицательно мотаю. Не могу сообразить, как правильно сформулировать вопрос. Понимаю ведь, что подобное заживление просто физически невозможно. Даже у иных процесс регенерации затяжной, не смотря на бессмертность.

— Я все объясню, — обещание в уши вливает. — Только успокойся! — глаза полны надежды.

И ведь успокаиваюсь… Реально, дышать ровнее начинаю. А Темный, воспользовавшись моментом, еще и к себе притягивает. Кладет мою голову на свою оголенную грудь и слегка поглаживает.

Сумасшедший аромат его тела, мгновенно купирует мои легкие. Перенастраивает их работу, которая позволяет неестественно быстро расслабиться.

— Что со мной происходит? — только и выдыхаю, понимая всю дикость происходящего.

Я, хирург со стажем, в совершенстве владею знаниями анатомии человеческого тела и его процессами жизнеобеспечения, но объяснить свое состояние — не в силах.

— Кто ты? — задаю тот пугающий вопрос, который вертелся на языке долгое время.

Лев

— Кто ты? — слышу дрожащую фразу и, бл…, понимаю, что гипноз больше работать не будет.

Она не отпустит эту ситуацию. Не успокоится.

Черт, какого хрена, так быстро затянулась рана? Я рассчитывал, по крайней мере, к вечеру сдаться…

Те знания, которыми владеет ее головушка, не могут дать четкий ответ, моего мгновенного исцеления. А я не могу врать… больше не могу.

Вдыхаю в легкие, что есть мощи исцеляющий запах и отпускаю ее до муки хрупкое тело. Нехотя поднимаюсь с постили, в которой еще минут пять назад, чувствовал невероятный комфорт, даже несмотря на то, что всю ночь проспал в брюках… А это, скажу вам, впервые в моей кровати… Иду в гардеробную. Сорвав с плечика белоснежную рубашку, быстро натягиваю ее на себя.

Не знаю, зачем так заморачиваюсь… Зачем застегиваю эти гребаные пуговицы, ведь можно просто натянуть майку и все…

Думаю, это все же нервы, которые сейчас на убийственном пределе. Ловлю себя на мысли, что действительно, еле сдерживаю себя и зверя внутреннего. Ведь я сейчас, собираюсь все рассказать… И, вашу ж мать, даже приблизительно не представляю, какой по итогу будет ее реакция.

Однако, несмотря на это, намеренно блокирую выбирающуюся наружу панику и смело захожу в спальню.

Стою перед изумленной Романовой, при полном параде. Как учил отец — все серьезные темы, обсуждаются в надлежащем виде. Глупость, конечно, в моей то ситуации, но… заточенное на правила подсознание делает все как положено.

— Идем в гостиную… — протягиваю руку своей паре и снова мысленно ругаюсь… «Сука, Рината моя пара…» До сих пор это принимается с опаской.

Осмотрю в эти обеспокоенные синие глаза и вот, снова возникает дикое желание успокоить. Разрывает аж всего от необходимости. Каждая, сука, клетка пульсирует и сигналит, заставляя привести ее мятежные эмоции в порядок.

Не дурак, понимаю, если вновь заберу ее тревогу, есть вероятность того, что передумаю выложить всю правду о себе.

— Идем кофе