Уходя, не уходи - Лилия Фандеева

Если он выпадал на выходной день, Стас приезжал к ней домой с букетом, тортом и ребёнком. Детям Стаса было уже пятнадцать и двенадцать лет. Андрей позвонил около десяти, когда курьер уже принёс букет. С тех пор как он уехал в Москву, его звонки были не частыми и адресованы были скорее сыну. Потом у Жени Платова появился не только телефон, но и планшет, а в тринадцатом году ноутбук, и они с сыном общались напрямую. Теперь мать давала сыну разрешение на выезд с отцом. За пять лет Женька побывал не только в Москве и Подмосковье, но и в Турции, ОАЭ, Греции. Андрей встречал сыну в аэропорту Москвы и привозил его домой, навещая в таких поездках своих родителей. Последние два года он стал звонить раз в неделю в выходной. С каждым разом разговор с ним был доброжелательнее и длиннее. Женька много рассказывал о своих путешествиях в компании с отцом, как тот живёт, где работает. Что отец в тридцать шесть лет уже кандидат наук. Он не понимал равнодушного отношения мамы к отцу.

– Мам, папа всегда о тебе спрашивает, а ты его жизнью не интересуешься. Почему? – спрашивал он.

– Жень, тебе не было пяти лет, когда мы расстались, теперь тебе семнадцатый год. Это ты общаешься с отцом два раза в год, а я вижу его за год пару часов. За двенадцать лет у меня просто пропал к нему интерес. Чтобы тебе было понятно, я приведу пример. Ты помнишь своих садовских друзей, хотя бы одного?

– Мам, разве можно это сравнивать? Вы любили друг друга, жили вместе – разве можно такое забыть?

– Ты прав. Пример не подходит к нашему случаю. Я хотела его забыть, поэтому и не спрашивала. Мне не хочется бередить старые воспоминания, – призналась мать.

Евгения приехала к деду через неделю и привезла копии и оригиналы документов деду. Она уже знала, что Никита не приходится сыном Сергея Орлова, а Светлана Анатольевна далеко не та, за кого себя выдаёт.

– Что ты намерен делать, дед? – спросила она, передавая ему две папки. – Оставь всё как есть. В противном случае ты рискуешь потерять сына во второй раз. Что, если он обо всём знает, и сам решил от вас всё скрыть? Дед, они живут вместе четверть века. Ты уверен, что он сделает выбор в твою пользу? Представь, что я вышла замуж, а муж скрыл от родителей наличие ребёнка. Его что за это, четвертовать?

– Женя, а если его всё это время обманывали и использовали?

– Вы живёте несколько лет под одной крышей. Какие между ними отношения?

– Ни каких. Живут как соседи. Причём, как плохие соседи.

– Попробуй поговорить с ним, но не дави. Должен быть выход, но я его не вижу, – просила внучка.

– Спрячь оригиналы в сейф, а копии я положу в ящик стола. Пусть будут под рукой. Будь Никита десятой частью тебя, а жена Светлана не столь скрытна, я не увидел бы во всём этом криминала. Но мне до зелёных соплей обидно, что Сергею приходится так часто вытаскивать из неприглядных ситуаций чужого отпрыска. Гены, внучка, ещё никто не отменял. Воспитание воспитанием, а наследственность не отменяется. Никита у меня на глазах рос. Мать его баловала, но не настолько, чтобы вырасти полным мажором. Я подожду, посмотрю, что будет дальше и может, решусь на разговор.

Самолёт вылетал в Турцию рано утром десятого мая. Такси прибыло вовремя. Прощаясь с сыном в прихожей, Евгения обняла его и сказала:

– Я прошу тебя только об одном – Сашу не обижай.

– Её обидишь, – обнимая мать, ответил сын. – Её отец мне этого не простит. Не волнуйся и отдыхай спокойно. Наш Павел Иванович не даст мне пропасть, – шутил Женька.

Перелёт Евгения перенесла хорошо, а приземлившись, отправила сообщение, что долетела. Она посмотрела по сторонам и увидела знакомое лицо. Это был Андрей. Он стоял у выхода с терминала и улыбался.

– Ты что здесь делаешь? – с удивлением спросила Евгения, при этом её сердце готово было выскочить из груди.

– То же что и ты. Прилетел на отдых, – ответил он, беря из её руки ручку чемодана.

– Это не может быть совпадением, – сказала она с полной уверенностью. – Как такое возможно?

– Это не совпадение. Здесь ты права. Это план твоего деда, на который я с радостью согласился, – ответил Андрей.

– Дед подарил мне путёвку, а ты вроде как довесок, – Евгения улыбнулась. – Вот почему он так настаивал на отдыхе.

– Хорош довесок в девяносто килограммов, – улыбнулся Андрей. – Это он мне сделал подарок и просил не разочаровывать его.

– И как мы будем отдыхать? – поинтересовалась Евгения.

– Как все. Начнём со знакомства, а потом посмотрим.

– Кто ещё в курсе вашей авантюры?

– Только мы втроём. Виктор Иванович не был уверен на сто процентов в реализации своего плана, поэтому и не посвящал в него никого.

– Мне это не нравится – как-то всё неожиданно.

– Тебя не устраивает моё общество?

– А тебя? – вопросом на вопрос ответила она.

– Я очень рад, что смогу провести две недели рядом с тобой. Сама решишь, будем мы отдыхать как старые или как новые знакомые. Если тебе не понравится моё общество – я улечу раньше.

– У нас и номер в отеле один? – ещё больше удивилась Евгения.

– Один, Жень. Путёвка семейная, но ты не огорчайся – в номере есть диван, – говорил он, открывая перед ней двери такси и передавая чемодан таксисту. – Расскажи, как там Женька.

– Под присмотром Павла Ивановича, который назвал меня курицей-наседкой, и моих больших надежд на его благоразумие. Ты сам как? – усаживаясь в салоне такси, говорила Евгения.

– Нормально. Весь в работе. Жень, ты дашь мне шанс?

– Ты ради этого прилетел в Турцию, а не домой? И что ты хочешь? На что я должна дать тебе шанс? Ты хочешь вернуться?

– Ты отказалась ехать со мной семь лет назад, и если ты этого захочешь, я готов вернуться. Да, я хочу вернуться к тебе. Я люблю тебя и всегда любил.

– Смелое заявление. Если всё так, чего ты ждал семь лет?

– Честно?

– Предельно откровенно.

– Я надеялся, что ты сама меня позовёшь, как-то намекнёшь, сделаешь шаг первой. Я поздно понял, что приглашение моё лететь вместе было не преждевременным, а вообще неправильным. Оно выглядело как одолжение, а не предложение. Позже, в разговоре, ты эту тему пресекала в корне, а при встрече у тебя был такой неприступный вид, что я не решался на разговор. Услышать из твоих уст «нет», гораздо хуже, чем ждать.