Аэропорт. На грани катастрофы - Артур Хейли

что-то в нем отказывает – происходят изменения в его физическом или психическом состоянии, а иногда – и в том, и в другом».

Вооруженное этими данными – да и не только этими, – Федеральное управление авиации обращалось в конгресс с предложением установить для воздушных диспетчеров срок выхода на пенсию в пятьдесят лет или после двадцати лет службы. Двадцать лет работы воздушным диспетчером, утверждали врачи, равняется сорока годам работы в любой другой профессии. Федеральное управление авиации предупреждало законодателей, что от их решения зависит безопасность граждан: на диспетчеров, прослуживших свыше двадцати лет, уже нельзя полагаться. Кейз вспомнил, что конгресс игнорировал это предупреждение и отказался утвердить законопроект.

А затем и специальная комиссия, созданная президентом, проголосовала против предложения о сокращении срока службы для диспетчеров, и Федеральному управлению авиации, которое тогда находилось при президенте, посоветовали прекратить свои попытки и успокоиться. Официально оно так и поступило. Однако, насколько было известно Кейзу, да и другим тоже, люди, работавшие в Вашингтоне в Федеральном управлении авиации, были убеждены, что этот вопрос снова возникнет, но лишь после того, как по вине усталого диспетчера произойдет очередная авиационная катастрофа, а то и несколько, и тогда пресса вместе с общественностью поднимут по этому поводу шум.

Мысли Кейза снова перенеслись к расстилавшемуся перед ним пейзажу. День был поистине великолепный, и даже отсюда, из окна уборной, свежесть лугов так и манила к себе. Хорошо бы выйти туда, растянуться и поспать на солнышке. Но, увы, это не для него, и вообще пора было возвращаться в диспетчерскую. Он сейчас и вернется – вот только постоит еще немного у окна.

Получив разрешение из Вашингтонского центра, «Боинг‑727» компании «Ориент» пошел вниз. Другим самолетам, летевшим ниже, были спешно даны указания либо изменить курс, либо покружить на безопасном расстоянии от снижавшегося самолета. В возросшем к полудню потоке машин был проложен нисходящий коридор, по которому самолет компании «Ориент» и продолжал снижаться. Об этом был предупрежден КДП вашингтонского аэропорта, которому предстояло принять самолет от Вашингтонского центра и посадить его. А пока полетом этого самолета и всех прочих машин в этом секторе руководила группа, соседняя с группой Кейза, – та самая, за которой в дополнение к своему основному сектору наблюдал молодой негр Перри Юнт.

В этот момент в воздушном пространстве площадью всего в несколько миль находилось пятнадцать машин, общая скорость которых составляла семь тысяч пятьсот миль в час. Все они должны были лететь на известном расстоянии друг от друга. И сквозь их строй надо было провести и посадить самолет компании «Ориент».

Подобные ситуации возникали по нескольку раз в день, а в плохую погоду – по нескольку раз в течение часа. Иногда чрезвычайное положение создавалось в нескольких местах сразу, и тогда диспетчеры, чтобы различить их, говорили: ЧП‑1, ЧП‑2, ЧП‑3.

Перри Юнт, как всегда спокойно и уверенно, давал указания. Если он включался в работу группы, то на нем лежала обязанность по ликвидации ЧП – он давал указания спокойным, ровным тоном, так что посторонний никогда бы и не догадался о наличии ЧП. Правда, другие самолеты не могли слышать переговоры с самолетом компании «Ориент», так как пилоту велено было переключиться на специальную радиоволну.

Все шло хорошо. Самолет компании «Ориент» спускался по проложенному курсу. Еще несколько минут – и чрезвычайное положение будет ликвидировано.

Хотя напряжение было предельным, Перри Юнт все же улучил минуту и переключился на соседнюю группу, которой вообще-то должен был уделять все свое внимание, чтобы проверить, как идут дела у Джорджа Уоллеса. Все вроде бы обстояло хорошо, однако Перри чувствовал бы себя спокойнее, если бы Кейз Бейкерсфелд был на месте. Он бросил взгляд на дверь. Но Кейз не появлялся.

Кейз тем временем продолжал стоять у раскрытого окна. Он смотрел на поля Виргинии, и ему вдруг вспомнилась Натали. Он вздохнул. Последнее время между ними стали возникать ссоры из-за его работы. Жена то ли не могла, то ли не желала его понять. Ее очень беспокоило здоровье Кейза. Она хотела, чтобы он бросил эту работу и, пока еще молод и не совсем растратил здоровье, нашел себе другое занятие. Он понимал теперь, что зря делился с Натали своими сомнениями, зря рассказывал ей о коллегах-диспетчерах, преждевременно состарившихся или ставших инвалидами. Натали забеспокоилась – быть может, и не без основания. У него же были соображения, мешавшие расстаться с работой, перечеркнуть все эти годы, когда он совершенствовался и набирался опыта, – соображения, которые Натали, да, наверное, и любой другой женщине, трудно понять.

Над Мартинсбергом, штат Западная Виргиния, милях в тридцати к северо-западу от Вашингтонского центра, четырехместный частный самолет «бич-бонанза», летевший на высоте семь тысяч футов, свернул с авиатрассы В‑166 на авиатрассу В‑44. Маленький самолетик с хвостом, похожим на бабочку, летел со скоростью сто семьдесят пять миль в час в Балтимор. Он вез семейство Редфернов – Ирвинга Редферна, инженера-экономиста, работавшего консультантом по договорам, его жену Мерри и двух детей – Джереми, десяти лет, и Валери, девяти лет.

Ирвинг Редферн был человек педантичный и осторожный. В такую ясную погоду он мог бы лететь по методу визуального наблюдения. Однако он счел более благоразумным лететь по приборам и с тех пор, как покинул свой родной аэропорт в Чарлстоне, штат Западная Виргиния, на протяжении всего полета поддерживал контакт с соответствующими диспетчерскими пунктами. Только что Вашингтонский центр дал ему новый курс, приказав свернуть на авиатрассу В‑44. Он свернул на нее – стрелка его магнитного компаса слегка качнулась и успокоилась.

Редферны летели в Балтимор частично по делам, которые были там у Ирвинга, а частично – чтобы развлечься: вечером они всем семейством собирались пойти в театр. И сейчас, пока глава семьи вел самолет, дети и Мерри болтали о том, что они будут есть на обед в аэропорту Френдшип.

Диспетчером, давшим из Вашингтона новый курс Ирвингу Редферну, был Джордж Уоллес, стажер, уже почти закончивший прохождение практики у Кейза. Он обнаружил самолет Редферна, как только машина появилась у него на экране в виде яркой зеленой точки, меньшей по размеру, чем остальные, и передвигавшейся медленнее других. Около «бич-бонанзы» никаких других самолетов вроде бы не было, и Редферн мог спокойно лететь дальше. Перри Юнт, старший группы, в этот момент снова переключился на соседний участок. Теперь, когда самолет компании «Ориент» был благополучно сдан на попечение КДП вашингтонского аэропорта, Юнт решил помочь другому своему подопечному развести самолеты, скопившиеся в воздухе. Время от времени он все же поглядывал на Джорджа, а