Нежная лилия - Кимберли Кейтс

Конн равнодушно поднял глаза на угрюмо насупившегося сына.

— Неужели верховный тан не может побыть один даже несколько минут? — недовольно прорычал он.

Магнус вытянулся:

— Какой-то грязный оборванец, мальчишка по имени Оуэн, говорит, что должен увидеться с тобой. Клянется, что приехал издалека — с западной границы Гленфлуирса.

Конн зевнул.

— Наверное, хочет со временем стать одним из моих воинов?

— Скорее всего. Хотя глянуть на него — в чем только душа держится? Упаси Бог чихнуть рядом — так и сдует беднягу в Ирландское море!

Конн недовольно поморщился — сейчас у него не было ни времени, ни желания играть героя в глазах воинственных юнцов.

— Но это еще не все. — В глазах Магнуса мелькнула досада. — Парнишка утверждает, что у него с собой письмо от одного из твоих воинов.

Был только один воин, от которого Конн ждал весточки. Но именно он никогда не решился бы послать к тану гонца. Нилл почел бы делом чести явиться в замок, чтобы лично доложить тану о том, как выполнен его приказ.

— Возьми у него письмо, а мальчишку прогони.

Магнус метнул в его сторону сердитый взгляд:

— Думаешь, это так просто? Маленький негодяй никому не доверяет — даже мне, сыну верховного тана. Дескать, он поклялся, что отдаст его только тебе в собственные руки!

— Замечательно! А этот щенок сказал, от кого письмо? — Утомленный бесчисленными бессонными ночами, Конн едва владел собой.

— Говорит, что от Нилла. — Магнус выплюнул это имя, будто оно обжигало ему губы.

На мгновение Конну показалось, что он ослышался. Облегчение, надежда и смятение боролись в его душе. Господи, хоть бы все было как он хотел! Если хоть одна живая душа заподозрит, что это он отдал приказ прикончить девчонку, ему конец.

— Пошли ко мне этого… как бишь его… Оуэна.

— Ты позволишь войти этому ублюдку, оскорбившему твоего сына, только потому, что у него к тебе письмо от Нилла?

— Я бы приказал позвать сюда самого дьявола, если бы Нилл доверил ему письмо! А теперь ступай! Кому-нибудь еще в замке, кроме тебя, известно об этом гонце?

— Нет, — проворчал Магнус. — Большинство наших людей еще спят. А что до остальных, неужели ты думаешь, я позволил бы кому-то увидеть, как этот щенок нагло бросил мне в лицо имя Нилла?

— Что ж, Магнус, слава Богу, у тебя достаточно ума, чтобы беречь собственное достоинство по крайней мере в чужих глазах! Тем более что его так немного!

Будто молния сверкнула в глазах молодого человека, но у него хватило сил овладеть собой. Проглотив оскорбление, он молча хлопнул дверью.

Неплохо, подумал Конн, пусть гордость Магнуса пострадает еще немного, ничего страшного. От этого она только закалится, как меч в горниле кузнеца.

— Очень скоро тебе пригодится эта твердость для всего, что нужно будущему правителю! — пробормотал тан.

Казалось, прошла вечность, прежде чем Магнус вернулся, подталкивая тощего парнишку. Выглядел он так, будто постился по меньшей мере одиннадцать месяцев в году, но в глазах его горел тот внутренний огонь, перед которым бессильны и меч, и копье. Жаль, что парнишка оказался замешанным в этой истории, подумал Конн. Со временем он мог бы оказаться весьма полезным приобретением.

— Стало быть, ты и есть тот посланец, которого выбрал один из самых славных воинов Гленфлуирса? — хмыкнул Конн, позволив себе улыбнуться. — Боюсь, я не совсем понимаю, почему выбор моего приемного сына пал именно на тебя, мальчик. Почему Нилл выбрал тебя?

— Я как раз намеревался отправиться в Гленфлуирс, но на меня напали четверо мальчишек, каждый вдвое больше меня, и мне пришлось драться с ними. Так мы и познакомились. — Парнишка горделиво расправил тощие плечи. — Впрочем, я все равно собирался предложить тебе свои услуги в качестве воина!

— Ты?! В самом деле?! — Магнус презрительно загоготал.

Багровая краска бросилась в лицо парнишке.

— Я готов принять твой вызов, где и когда тебе будет угодно!

— Тихо, петушок! У тебя еще будет время скрестить мечи с Магнусом после того, как ты передашь мне письмо от Нилла. — Как ни старался Конн, но все-таки не смог спрятать довольную усмешку. — А на твоем месте, Магнус, я бы заранее попрактиковался с боевым мечом. Ступай, — махнул он рукой разъяренному сыну. — Ах да, и пришли сюда барда. Наверняка мой приемный сын совершил еще один славный подвиг, о котором нужно сочинить песню.

Ринувшись к выходу, Магнус глянул на мальчика с такой ненавистью, что, если бы взгляды могли убивать, Оуэн был бы уже мертв. Конна это позабавило. Оставшись вдвоем с юным Оуэном, тан бросил на мальчика вопросительный взгляд:

— Итак, парень, я жду. Ты сказал, что Нилл послал тебя ко мне. Так говори же, что он велел передать!

— Не могу. Он дал мне письмо для вас, а я слишком горд, чтобы позволить себе хоть одним глазком взглянуть на то, что предназначено только для ваших глаз.

— А ты славный мальчуган.

У Нилла всегда был наметан глаз на тех, из кого может получиться настоящий воин.

Взяв письмо, Конн повернулся к мальчишке спиной и нетерпеливо развернул пергамент. Торжество волной охватило его.

Дело сделано! Его план сработал, да еще как! Уже сейчас Нилл настолько раздавлен раскаянием, что даже не в силах предстать перед лицом верховного тана. Пройдет совсем немного времени, и самый непобедимый воин в Гленфлуирсе уже не сможет жить с таким грузом в душе. Ах, как это поэтично, хмыкнул Конн. К тому же все наверняка станут думать, что сын предателя попросту решил собственной рукой оборвать свою жизнь из-за стыда за преступления отца.

Конн швырнул письмо в огонь, задумчиво смотря, как языки пламени жадно пожирают пергамент, и только потом обернулся к Оуэну.

— Любопытство — страшная вещь. Ты правда не читал того, что написал мне Нилл? — повторил он.

Упрямо вскинув голову, словно бычок, которого ведут на убой, мальчик вызывающе посмотрел прямо в глаза тану:

— Даже будь я последним ублюдком, разве я осмелился бы обмануть самого могучего воина в Гленфлуирсе?! К тому же я вообще не умею читать.

Конн усмехнулся:

— Ты славный мальчуган. Такому положена награда. Ты сказал, что мечтаешь стать воином, а каждый воин должен иметь оружие.

Он положил руку на пояс, и между пальцами его блеснула усыпанная драгоценными камнями рукоять кинжала.

— Ну-ка, подойди поближе, парень. Я награжу тебя собственным кинжалом верховного тана.

«Да, — пронеслось у него в голове, — а заодно и смертью, о которой бродяга вроде тебя не может и мечтать!»

Но неожиданно Оуэн сделал шаг назад. Неужели он заподозрил, что тан собрался его убить?