Академия Кавальдэ (СИ) - Шарэль Ти

"Ой ли? Снова обманываешь саму себя?"

В тот вечер мы так и не нашли нужных сведений, но вернулись на следующей день, а потом на следующий. Мы приходили в архив почти каждый вечер, так словно это стало привычкой.

Правда, состав наш редел. Александр сначала начал пропускать посещения архива, а потом честно признался, что даже ради меня не может заставить себя глотать архивную пыль и вылавливать крохи нужного из моря бесполезного. К середине весны наши походы наскучили и Вариусу. Однако Марк и Дамиан увлеклись поисками всерьез и не давали мне забросить их.

В тот вечер Марк ненадолго отлучился по просьбе куратора, и мы впервые остались с Дамианом вдвоем. Мастер Юстас шелестел страницами в другом конце зала, но так далеко и неслышно, что об этом легко было забыть.

— Это может быть полезным, — прервал затянувшуюся тишину Дамиан. — "теперь девять лет не выдерживает почти никто. Да и на восьмом году погибает почти треть. Академия так много могла бы дать, но, боюсь, семь лет это предел. Когда-нибудь придется сократить и его".

— Когда это написано?

Дамиан перевернул книгу.

— Примерно триста лет назад.

— Мне и семь лет кажутся огромным сроком, — задумчиво проговорила я. — Куда больше?

— Это мы уже выяснили. Раньше в академию брали даже одиннадцатилетних. Преподавали не только магию, но и точные науки, историю. Полезные навыки для королевских подданных.

Я не удержалась от улыбки.

— Все время думаешь о благе для государства, принц?

Взягляд Дама скользнул по моим растянутым в улыбке губам, потом вернулся к надписи на обложке.

— Верно, — как-то глухо сказал он. — Благо государства. Что может быть важнее?

— Прости, я не хотела...

"Господи, я снова оговорилась!"

— То есть не хотел!

— Перестань, Ники, — сказал Дамиан, не отрывая взгляда от обложки, — Я знаю кто ты. Всегда знал.

— Почему ты молчал? — выдавила я после долгой паузы.

— Если ты не спешила рассказывать, значит были причины, — Дамиан чуть нахмурился. Я не отрывала от него взгляда, а он смотрел на книгу. — Не переживай, я никогда бы не выдал твоего секрета.

— И как давно ты знаешь?

— У меня идеальная память на лица, — принц невесело усмехнулся, — я узнал тебя в первый же день, когда ты вошла в столовую.

— Дамиан, — я набралась смелости и быстро спросила то, что приличная девушка у мужчины не должна спрашивать ни при каких обстоятельствах, — я тебе нравлюсь?

Принц застыл. Я смотрела на его профиль, который когда-нибудь отчеканят на золотых монетах, и не дышала в ожидании ответа. Потом Дамиан перевел взгляд на меня.

— Зачем тебе это знать, Ники?

— Дамиан, — смелость испарилась, будто ее и не было, и душный стыд стиснул горло горячими пальцами, — я видела сон... Мой дар... Я — сноходец, но... Я плохо контролирую силу...

Я ненадолго замолчала, собирая остатки храбрости. Щеки горели, сердце бушевало, дыхание сбивалось. На Дамиана я больше не смотрела, выбрала книгу на полке позади него и уставилась на нее.

— В общем, я видела себя в твоём сне, — быстро проговорила и замолчала, сосредоточившись на том, чтобы не спрятать разгоряченное лицо в ледяных ладонях.

— Ники, — тихо позвал Дамиан. Я упрямо смотрела на темный книжный корешок, отказываясь реагировать на мягкие нотки в обычно суховатом голосе.

— Я действительно видел тебя во сне, — продолжил принц. — Знаю, что не имею на это права, но...

В голосе Дамиана прозвучала растерянность. Я осторожно перевела взгляд на него, но он уже снова смотрел на книгу, что по-прежнему держал в руках.

— Я привык все держать под контролем. Иначе нельзя. У меня были вспышки магии в детстве, некоторые оказались опасными. Из-за этого мое обучение началось очень рано. К десяти годам я полностью подчинил свой дар. Потом контроль перешёл на другие сферы жизни — учеба, тренировки. Эмоции...

Я молча слушала. Дамиан говорил спокойно, даже отстраненно, и от этого краска начала покидать мои щеки, а дыхание выравниваться.

— Я не должен поддаваться эмоциям, Ники. Я просто не имею на это права. Но, когда здесь появилась ты... Ты бы не узнала, если бы не сны. Как глупо я попался.

Дамиан хмыкнул, и этот звук оцарапал нервы. Но ответа на мой вопрос все ещё не прозвучало.

— Нравишься ли ты мне, Ники? — Дамиан повернул голову так резко, что я не успела отвести взгляд. — Я должен думать о своей невесте. Но я не могу. Мне должна сниться Виктория, я понимаю это умом. Но снишься мне ты. Прости за откровенность. Но ты просила о ней сама.

Глава двадцать вторая

— Думаю, что больше нет смысла ходить в архив, — тихо сказала я, когда мы на следующий день встретились в столовой за ужином.

— Почему? — удивился Маркус. — нам ещё осталось несколько стеллажей.

— Все старые мы прочитали, — я пожала плечами с деланным безразличием, — а в новых вряд ли найдем что-нибудь интересное.

— Давно пора, — довольно улыбнулся Вариус, — без вас здесь невыносимо скучно.

— И всё-таки, — не унимался Марк, — даже в новых книгах могут быть отсылки к старым.

— Марк, — позвала брата, — я просто устала.

Сказала и не стала исправляться.

Первым мою оговорку заметил Вар. Бросил на меня удивленный взгляд, нахмурился, посмотрел на Дамиана и понятливо хмыкнул. Александр вцепился в мою кисть под столом, но я вырвала руку.

— Дамиан знает, — сухо сказала брату.

— Совместная работа в тесном помещении сближает, не так ли? — усмехнулся Вариус, но было понятно, что ему далеко не весело.

— Мастер Юстас вот-вот закончит работу, — перевела я тему. — Лорд Джейсон обещал все рассказать.

— Кажется, Ки не согласна, — я невольно взглянула на принца, но тот смотрел мимо меня. На кошку, которая снова появилась незаметно.

— Захочет, сама расскажет, — отрезала я и поднялась, так и не приступив к еде. — Не нужно меня провожать! — резко остановила Марка. — Раз уж Ки здесь, ко мне никто не подойдёт.

В спальне я чуть расслабилась. Вчерашнее признание выбило меня из седла. Я вполне справлялась со своими чувствами, когда знала, что они не взаимны, но не представляла, как вести себя теперь. Вернее, я понимала, что ничего не изменится, но мириться с этим вдруг стало во много крат сложнее.

— Дамиан скоро уйдет! — почти выкрикнула я, глядя на Ки, словно та могла мне возразить. Или утешить. В последние месяцы я часто разговаривала с меткой, и такие беседы хоть немного, но успокаивали. — Ему никак нельзя оставаться, без метки он погибнет, а с меткой сойдёт с ума! Привязку к академии допустить тоже нельзя! Это его долг — жениться и оставить наследников!

Хотелось выть. Или ругаться словами, за которые в детстве мама заставляла чистить язык пастой для зубов. Или плакать. Но последнее я себе настрого запретила.

— Мы могли бы позволить себе немного чувств.., — сказала я, замерев в центре комнаты, — До тех пор, пока Дамиан здесь, но.., — я снова заметалась, — Это нечестно... Его невеста... Господи, как сложно!

Ки безразлично следила за моей суетой с придвинутого к окну стола. Но, когда я без сил рухнула в кровать, кошка спрыгнула и легла рядом с подушкой. Я долго смотрела в ее бездонные темные глаза, прежде чем провалиться в сон.

Стук в дверь ворвался в мое сновидение тревожным набатом. Я заметалась в поисках одежды, не нашла ее, обмоталась покрывалом и, спотыкаясь о длинный край, рванула к выходу. Рывком распахнула дверь, но стучавший уже молотил в следующую.

— Камю, это всё-таки случилось, — быстро проговорил незнакомый парень. — Одевайся и беги на улицу.

Из соседних комнат выглядывали заспанные подмастерья, выслушивали парня и скрывались за дверями. Кто-то уже спешил вниз, кто-то помогал будить остальных. Я слышала слово "пожар", но не могла пошевелиться. Стояла, пытаясь осознать, что я снова попала в сон. И на этот раз в мужское тело.