Зов погибших планет (СИ) - Юрий Стерх

Прямо Шаолинь какой-то!

Здесь мне необходимо было очень быстро войти в состояние Шаам и, представив себе, что это обычный воздушный шарик, сдвинуть его с моего пути и выйти к Вааму.

Получилось с первого раза, но вот ладони…

— Работу в тренажере инструктор Ваам оценил на отлично. Зор ин Стаат успешно прошел вводный курс по программе «Выживание» и теперь может переходить к основной программе обучения. Следующий сеанс по программе «Выживание» первого уровня, возможен только через семь часов пятьдесят три минуты. Напоминаю, базу знаний после учебного процесса необходимо поместить обратно в хранилище…

Да уж! Теперь мне даже жутко себе представить, с чего начнется основной курс, если закончить вводный и уложиться в отведенное Ваамом время, было так непросто.

Ладно, поживем — увидим!

Посмотрел на лечебную капсулу, затем прислушался к своим ощущениям и потянулся за аккуратно сложенным Шикром. Сегодня обойдусь и так, не хочется терять время на лечебную капсулу.

И правильно сделал!

Как только я залез в свой костюм, по всему телу сразу же побежали легкие приятные покалывания. Это заработала медицинская аптечка, встроенная в Шикр. Прекрасно! По суставам тут же разлилось приятное тепло, и к ним вернулась их прежняя подвижность и гибкость.

На орбите Луны

— Зор, нашими разведывательными дронами на Селене обнаружен почти целый митхарианский корабль. Через час начинаем облет с целью разведки, если есть желание — присоединяйся!

— Отлично, сейчас буду! — ответил я Илее, поспешно застегивая на себе клапаны Шикра.

— Поздравляю! Быстро ты!

Я сначала не понял, о чём она, но затем догадался и глянул на свою грудь. Там красовался маленький значок в виде черного перевернутого трезубца с поперечной планкой на коротком древке.

— Спасибо!

Илея кивнула и затем проговорила с неожиданной ноткой зависти и обиды на себя.

— Чтобы пройти вводный курс и сдать экзамен Вааму, мне потребовался полный Гарановский цикл, и это у нас считалось очень хорошим результатом.

Она тряхнула головой.

— И это еще при том, что мною до установки бриала занимались лучшие наставники рода! А ты проскочил сразу, как будто для тебя это какая-то игра!

Она повернула ко мне голову, и даже сквозь непроницаемое стекло забрала я почувствовал ее изучающий взгляд.

Я немного растерялся и хотел было уже сказать, что для меня это тоже прошло через боль, пот и страдания, но не успел.

— Я искренне рада за тебя, брат! Если ты не остановишься на достигнутом, то тебя ждет большое будущее, и мы, твой род и клан, всегда будем рядом.

— Как и мы с отцом и моим дедом, всегда будем рядом с вами!

Она еще какое-то время смотрела на меня, затем по-особенному наклонила голову, показывая этим жестом радость за мои успехи, и вернулась к управлению звездолетом.

На Луне или Селене, как любят называть ее зотэрианцы, помимо неизвестно как сохранившейся после атаки Крона на их флот полуторакилометрового митхарианского транспорта, мы обнаружили еще тринадцать единиц их техники — пять спасательных капсул в форме пирамид и восемь с разной степенью повреждения веретенообразных истребителей.

И сейчас из-за этого таинственного звездолета, которому каким-то чудом удалось уцелеть, нам пришлось, вместо того чтобы вернуться на Землю, встать на орбиту Луны. Но этот транспорт заинтересовал не только нашего пилота и техника, но и весь Совет кланов, находившийся сейчас в Ковчеге. Из-за этого на нашем борту сейчас присутствовали, если так можно выразиться — гости.

Две очень качественные и объемные голограммы Лот ин Эрма и Мас ин Сутра из клана Акум находились сейчас перед нами в рубке нашего разведчика. Они были настолько реальными, что эффект от их физического присутствия ощущался на нашем корабле полностью. Лот, слегка поклонившись в сторону своего спутника, представил его нам как выдающегося эксперта в области вооружений расы Митхар.

Я так понимаю, что представление было больше для меня, чем для остальных членов экипажа. Представителей этого клана выжило совсем мало, и каждого из них все знали в лицо

— Это их торпедоносец! — только взглянув на него, уверенно классифицировал вражеский корабль Мас.

Глаза Илеи при виде этого звездолета и так не предвещали ничего хорошего, а при этих словах еще больше сузились, скулы заострились, а кончики ее ушей заметно покраснели.

В помещении на какое-то время воцарилось гробовое молчание, и все уставились на изображение всем ненавистного корабля. Вытянутое поджаро-сигарообразное тело вражеского звездолета лежало на скалистой местности под небольшим креном и напоминало мне шипастую дубинку с треугольным набалдашником на конце рукояти.

Я не удержался и, нарушив тишину, спросил у Шака, кивнув на торпедоносец:

— Интересно, как он смог сохраниться после вашего атакующего импульса?

Наш техник шевельнул в воздухе пальцами, и изображение торпедоносца тут же увеличилось, почти полностью заполнив рубку нашего разведчика. Стали заметны невидимые ранее детали. Теперь мы все прекрасно видели, что вражеский корабль сильно пострадал при падении и сейчас расколот почти пополам. Многие «шипы» на этой «дубинке» были обломлены, и вдоль всего его корпуса паутиной в разные стороны разбегались внушительные трещины.

— С таких уничтожали правящую имперскую планету Зот и...

— И наш Гаран, — еле слышно сквозь плотно сжатые зубы добавила Илея, закончив фразу за Лота.

Шак на это кивнул, подошел вплотную к голограмме, внимательно рассматривая останки корабля. Затем посмотрел на меня и ответил на мой вопрос:

— Он не был уничтожен импульсом только лишь потому, что в этот момент как раз заходил на посадку и маневрировал посадочными двигателями. Вот, видишь?

Шак указал мне рукой на несколько каплевидных цилиндров, расположенных на обоих концах корпуса.

— Обычно они запрятаны внутри корпуса, а при посадке выдвигаются наружу.

Он обошел голограмму по кругу, внимательно разглядывая то место, где лежал поврежденный корабль.

— Из-за импульса двигатели пришли в негодность, и он, не сумев затормозить ими вовремя, рухнул прямо на скалы. Удар был такой силы, что привел к его частичному разрушению.

Шак пальцем как указкой показал на узлы корабля, которые пострадали больше всего. Затем он обратился к Илее, к которой поступали все доклады от разведывательных дронов.

— Если он с боезапасом, то нам всем сильно повезло, что при падении он не взорвался!

Шак перевел взгляд на