Дитя любви - Филиппа Карр

— Она старая сплетница!

— Там сплетничать будет не о чем, а по словам твоей матери, она изумительно обращается с детьми!

— Может, это и хорошая идея! — сказала я. — Когда мы были маленькими, мы очень любили ее!

— Все, значит, старая Нулленс! С меня уже хватит этого города. Он довольно романтичен, если у вас плохо развито обоняние: уверена, в эти каналы сбрасывают весь мусор, какой только есть в городе! Не хотелось бы мне остаться здесь на зиму, и, думаю, пора нам собираться.

Конечно, она была права. Когда в Венецию в конце октября вернулся Грегори, он тоже пал жертвой очарования нашей малютки. С тем, что нам немедленно надо возвращаться домой, он был согласен: еще немного, и мы можем угодить в полосу холодов.

Но я была абсолютно уверена, что настоящей причиной нашего поспешного отъезда стала Харриет, которая именно теперь, когда ребенок родился и все трудности начальной стадии нашего плана остались позади, начала уставать от той однообразной жизни, что мы вели здесь, и решила как можно скорее вернуться в Англию.

Так с некоторым сожалением я начала готовиться к отъезду. Пока я упаковывала вещи — Кристабель помогала мне в этом, — я вдруг вспомнила ту ночь перед рождением Карлотты и Бомонта Гранвиля, проплывающего в гондоле. Как ни странно, но в суматохе последних недель я совершенно забыла об этом случае.

— В ту ночь, когда у меня начались схватки, я испытала страшное потрясение, — сказала я Кристабель. — Мне показалось, что я видела Бомонта Гранвиля!

— Бомонта Гранвиля? — повторила она, как будто пытаясь припомнить, о ком идет речь.

— Того человека, который пытался похитить меня! Того, которого до полусмерти избил Ли!

— Ты уверена в этом?

— Ну да, я хорошо разглядела его! Он проплывал мимо в гондоле и смотрел на палаццо!

— Ты, должно быть, ошиблась. Неужели ты думаешь, он вернулся после того, что произошло? Ты тогда очень волновалась, ожидала ребенка каждую минуту, и, я думаю, это просто был кто-то, очень похожий на него!

— Вполне возможно, — согласилась я и подумала, что, может быть, так оно и было.

ЦЕНА ЖИЗНИ

Кристабель и я вернулись в Эверсли как раз к Рождеству 1682 года. Две недели я провела у Харриет, но больше оставаться не могла. Разлука с моей крошкой была невыносимой, хоть я и знала, что лучше Харриет о ней никто позаботиться не сможет.

Я считала, что Карлотта — исключительный ребенок. Кристабель порой улыбалась, когда я заговаривала об этом, но Харриет всей душой была со мной согласна. Карлотта, в самом деле, с неослабевающим вниманием следила за всем, что происходило вокруг нее, обладала силой воли и была готова кричать до посинения, пока не получала того, что хотела.

В те две недели, что я гостила у Харриет, я не отлучалась от нее ни на секунду, но понимала, что пришла пора уезжать. Разлука с дочерью была той ценой, которую я должна была платить за свои поступки.

Мать тепло приветствовала меня.

— Как ты могла так надолго бросить нас?! — укоризненно сказала она. — Ну-ка, дай-ка я на тебя посмотрю. Ты похудела и подросла!

— Милая мамочка, неужели ты думала, что я навсегда останусь ребенком?

— Уехала и бросила нас! Теперь, когда ты дома, наверное, ты будешь скучать по другим странам? Думаю, Харриет снова уже куда-то собирается, она всегда любила бродить по свету. Но как забавно получилось с ребенком! Могу поклясться, она совсем не обрадовалась, когда поняла, что с ней приключилось!

— Харриет очень любит Карлотту. О, мама, она самая прелестная крошка на свете!

— Было бы странно, если 6 это было не так, — Харриет такая красавица! Если дочь хотя бы наполовину пойдет в мать, она будет звездой королевского двора!

— Из нее вырастет настоящая красавица, я уверена!

— Она, кажется, совсем очаровала тебя. Как хорошо, что ты, наконец, вернулась!

Я хотела было согласиться с ней, но тут же запнулась: лишь с Карлоттой я чувствовала себя вполне счастливой.

Я сказала матери, что Харриет предложила, чтобы Салли Нулленс переехала в Эйот Аббас присматривать за ребенком.

— Прекрасная мысль! — ответила она. — Салли с ума сойдет от счастья! С тех пор как Карл покинул детскую, она бродит повсюду, будто пастушка, растерявшая своих овечек!

— Может, мне стоит сходить и сказать ей об этом прямо сейчас?

— Беги, зачем утаивать столь радостное известие?

Я поднялась в комнату Салли Нулленс. Все осталось по-прежнему, так, как было при моем отъезде. Она сидела и смотрела на чайник, который уже начал посвистывать и вот-вот должен был закипеть. Рядом с ней сидела Эмили Филпотс. Обе с изумлением воззрились на меня, и я подумала, что они еще постарели с тех пор, как я видела их в последний раз.

— Будь я проклята, если это не мисс Присцилла! — сказала Эмили.

— Вернувшаяся из дальних краев, — добавила Салли. — Никогда не могла понять, почему люди так стремятся туда да еще тащат с собой маленького ребенка! Ведь это может плохо подействовать на его ранимую душу! Язычники, одно слово!

— Не сомневаюсь, Салли, что вскоре ты сделаешь из этого ребенка прилежную маленькую христианку! — сказала я.

Намек, прозвучавший в моих словах, заставил ее навострить уши. Затаив дыхание, она взглянула на меня. Дети для Салли Нулленс означали то же, что поклонники — для юных девушек.

— Леди Стивенс спрашивала меня, не хочешь ли ты на время перебраться в Эйот Аббас присмотреть за девочкой? — быстро произнесла я. — Мне показалось, что это хорошая мысль!

Кончик носа Салли слегка порозовел. Я услышала, как она прошептала что-то наподобие «милая крошка».

— Ты едешь, Салли?

Этот вопрос можно было и не задавать. Я видела, что в уме она уже нянчит ребенка, но притворилась, будто никак не может решиться.

— Девочка, говоришь?

— Самая красивая девочка в мире, Салли!

— Никогда мне не нравились красотки! — буркнула Эмили Филпотс. — Они слишком много себе позволяют!

По тому, как скривилось ее лицо, я поняла, что Эмили терзает страшная зависть. Она уже видела перед собой мрачное будущее, когда у нее не останется даже Салли, которой раньше хоть пожаловаться можно было. Внезапно мною овладела жалость к ним обеим. Я подумала, как, должно быть, это грустно — быть старой и никому не нужной!

— Но девочке в скором времени потребуется и воспитательница! — сказала я.

— Это верно! — быстро согласилась Эмили Филпотс. Лицо ее залилось краской. — Детям нужна направляющая рука задолго до того, как они начинают ходить!

— Уверена, леди Стивенс будет просить тебя приехать в Эйот Аббас вместе с Салли!

— Нет, никогда! — сказала Салли и энергично закачалась в своем излюбленном кресле-качалке. — Опять эти маленькие детишки?