На крыльях любви - Джилл Шелвис

Вдоль позвоночника пробежала сладкая дрожь, и Мел приказала себе немедленно успокоиться: ведь Бо почти не дотрагивался до нее, это ее тело демонстрировало свою реакцию на него. Она обернулась и взглянула ему в глаза, чего делать не стоило: полыхавший в них зеленый огонь едва ее не испепелил.

– Мир во всем мире.

Усмешка тронула его губы.

– А что еще?

– И ответы для моего любимого телешоу «Остаться в живых».

– Ну и?..

– Если скажу, не сбудется.

Долгую минуту он не отводил от нее взгляд, а тем временем его пальцы, забравшись под топы, осторожно гладили кожу над самым поясом джинсов, опускаясь все ниже; касаясь эластичной ткани трусиков.

Мел казалось, что от этих прикосновений даже кости ног плавятся. Бо рядом, его широкие плечи загораживают ее от остальных; поэтому она могла видеть только его, чувствовать его твердость и силу, его запах. И с ней начало твориться что-то странное и чудное. Мел поняла, что хочет его, хочет безумно. Неужели уже забыла все, что сама себе твердила? Он не тот, кто ей нужен!

Какое счастье, что их отвлек Эрнест, размахивая банкой с очередной находкой – восьмилапым чудовищем внутри; хорошо, что Келлан вздумал жонглировать солонками, а Дэнни уплел все, что оставалось от торта: спасибо Ритчи, который, надышавшись гелия, голосом кастрата затянул «Счастливого дня рождения»! Вечеринка подошла к своему логическому завершению: настала пора расходиться и на прощание пожелать друг другу всего хорошего.

Кожа все еще горела от прикосновений Бо, когда Мел, собрав свои сумки, вышла из здания аэропорта.

Солнце садилось, и жара спала. Шагая к машине, она внезапно почувствовала невероятную усталость. Все, чего хотелось, это принять горячую ванну и рухнуть в постель. Нет! Тут же вспомнив, какое фиаско претерпела на днях, принимая ванну, Мел решила, что на сей раз обойдется душем.

И желательно без участия посторонних лиц: ей хотелось побыть в одиночестве. Так, по крайней мере, она думала (или ей хотелось думать), а на лжеце, как известно, штаны горят.

Выйдя на парковку, Мел принялась обшаривать бесчисленные карманы в поисках ключей, а когда наконец подняла голову, оказалось, что Бо рядом стоит и внимательно за ней наблюдает.

Внезапно ее бросило в жар: ладони вспотели, во рту пересохло – полный набор неконтролируемых подростковых гормональных реакций, который сейчас, когда ей стукнуло двадцать семь, мог только раздражать.

Бо ждал, прислонившись к ее машине, небрежно скрестив ноги и руки. Неприятность во плоти, которая только и ждет, чтобы сбыться. И дело тут не только в гормональной атаке: это было уже всерьез, – поэтому Мел занервничала.

К ее великой досаде, избавиться от желания не получалось, но с этим можно жить. Руки Бо уже не раз обнимали ее, и Мел знала, какой эффект производят их прикосновения. Глупо отрицать, что этот мужчина имеет над ней власть и может заставить ее мурлыкать, точно котенка, или кричать в порыве страсти.

Но было что-то еще, помимо физического желания. Мел начинала узнавать Бо: оказывается, он любит ту же музыку, что и Шер; по утрам всегда ест пончики в шоколадной глазури и терпеть не может чай – только кофе, горячий и черный. Более того: Бо оказался не только опытным авиамехаником, но и искушенным в делах управленцем. А еще он оставался верным своему отцу. Он знал, что это такое – верность до гроба! Как будто молния поразила Мел: теперь она видела его насквозь – за внешней притягательностью и сексуальностью скрывалась ранимаю душа, которая просто-напросто хочет найти ответы на свои вопросы. Видела Мел и таившуюся в его душе обиду.

Как и она сама, такой, казалось бы, уверенный в себе, взрослый мужчина, Бо Блэк испытывал такое ощущение, будто его мир перевернулся. И это открытие выбило Мел из колеи.

Бо отделился от машины и протягивая ей сложенный лист бумаги, сказал:

– Это мой подарок. С днем рождения.

Мел развернула бумагу, пробежала глазами заголовок и замерла: вот это да!

– Это документ об аренде Норт-Бич для «Андерсон эйр». Я возобновил его на прежних условиях – стоимость такая же, как в предыдущие годы.

Они оба знали, что аренда на таких условиях сущий грабеж, но тем не менее…

– Здесь указано, что срок действия договора составляет двадцать лет. – Она нервно хихикнула, прежде чем взглянуть на Бо. – Обычно договор заключался только на полгода.

– Я знаю.

Мел буквально ошеломил этот поистине царский подарок.

– То есть в случае, если ты решишь продать аэропорт, меня это не затронет…

– Совершенно верно. Как насчет благодарности? Может, пригласишь к себе и покажешь, как рада?

– Бо! Ну зачем все портить столь примитивными желаниями!

Вдумываясь в смысл его поступка, Мел поражалась: Бо действительно заботится о ее будущем.

– Ладно. Забудь. Но ты должна сказать, что думаешь о документах из той папки, которую я принес.

А еще она задолжала ему оргазм. Эта невысказанная мысль витала в воздухе. Должно быть, румянец выдал ее.

– Мел, бога ради: у тебя такой вид, будто тебя тащат на гильотину! – с видимым раздражением сказал Бо.

Она посмотрела на него – сурово сжатые губы, хмурый взгляд – и, почувствовав, как смягчается ее сердце, тихо сказала:

– Хорошо. Встретимся у меня дома.

Окинув ее долгим взглядом, Бо, ни слова не говоря, распахнул перед ней дверцу машины, а когда она вырулила со стоянки, поехал за ней следом. Эти десять минут за рулем Мел использовала для того, чтобы вернуться в действительность. Наверное, его поступок имел целью облегчить совесть – во-первых, из-за сделки передачи права, а во-вторых, на случай продажи Норт-Бич.

Пусть так. И все равно его поступок выходил за рамки просто долга. Стабильность и обеспеченное будущее – вот что получила Мел благодаря Бо. Теперь она могла вздохнуть свободно и развивать свой чартерный сервис так, как считала нужным.

И Бо сделал это, ничего не требуя взамен.

Мел подъехала к своему дому и вышла из машины. Бо молча последовал за ней, терпеливо дождался, пока они войдут в дом, пока она зажжет свет, и только после этого заговорил:

– Скажешь, что на самом деле загадала?

Мел обернулась:

– С чего ты взял, будто я что-то загадывала?

– Я видел, как ты сосредоточенна. Когда ты думаешь о чем-то важном, у тебя косят глаза.

Слишком уж он наблюдателен – вот в чем беда. Бо видел куда больше, чем ей бы хотелось.

– Я за тобой наблюдал и думал: наверняка она загадала, чтобы ты, приятель, провалился в тартарары и больше здесь не показывался.

Мел смотрела на него и чувствовала, как к горлу подступает ком, грозя перекрыть кислород. Да, она загадала желание, задувая свечки на торте, но совсем не то, о чем он подумал.