Хроники Путеводной звезды - Мария Шмидт

займемся, все-таки такое событие.

– Спасибо за дочек, – прошептал Антон на ушко Виктории, когда родители вышли.

– Придется искать няню или даже двух, – Виктория прижалась к мужу.

– Мама уже ищет, там такой строгий кастинг, что даже сомнения берут, существует ли вообще такая идеальная няня, – Антон поцеловав Викторию в макушку.

– Представляю себе, – улыбнулась Виктория.

– Вик, – позвал Антон.

– М?

– Родители чуть не переругались, когда придумывали, как назвать внучек. Теперь предлагают написать имена на бумажках и тянуть как жребий. Как ты на это смотришь?

– Даже не знаю. Можно и так, но все имена я сначала проверю, чтобы не попалось такое, которое не понравится.

– Значит, в общем идею поддерживаешь?

– Почему бы и нет.

– Ты у меня самая лучшая. Пойдем за стол? Там мама с утра столько наготовила.

Девчонки мирно посапывали, когда их родители и дедушка с бабушкой тихонько прокрались в комнату. Приближалось время очередного кормления, но родственникам очень хотелось как можно скорее разобраться с именами, потому они были предельно осторожны. Лука Григорьевич держал в руках кастрюлю, прикрытую кухонным полотенцем.

Антон подошел к первой кроватке и кивнул Виктории, демонстрируя полную готовность. Понимая важность момента, он был максимально собран и сосредоточен. Рядом с сыном встала Надежда Павловна, новоявленная бабушка нервничала больше всех. Она держала в руках три полоски прозрачного скотча, которые так и норовили склеиться между собой, но Надежда Павловна мужественно препятствовала им в этом, дрожащими пальцами расцепляя непослушный скотч.

Решительно выдохнув, Виктория нырнула рукой под полотенце, отвернулась, пошуршала бумажками и вытащила первую. Развернула, прочитала глазами. Остальные Купидоновы, не считая новорожденных, даже дышать перестали. Тем временем Виктория немного подумала, словно примеряя имя к дочери, затем решила, что имя старшенькой вполне подходит, и произнесла торжественным шёпотом:

– Нарекаю тебя Тамарой.

Все выдохнули.

– Это имя моей мамы, – захлюпала носом растроганная Надежда Павловна.

Виктория прислонила бумажку к спинке кровати, Антон отлепил от пальцев матери первую полоску скотча и надежно зафиксировал имя дочери.

Видимо, почувствовав присутствие взрослых, малышка недовольно нахмурилась во сне, сжала крохотные пальчики в кулачки, зачмокала губами.

– Тщщщщ, – склонилась над ней Виктория, качнув кроватку.

Малышка еще немного посопела недовольно, потом черты ее лица расслабились, она снова крепко уснула.

Вернувшись к Луке Григорьевичу, Виктория посмотрела на Антона. Тот уже стоял у второй кроватки, демонстрируя полную готовность к продолжению обряда имянаречения. На этот раз Виктория немного дольше перемешивала записки. Улыбнувшись, достала свернутый листок, пробежалась взглядом. Посмотрела на дочь удивленно, потом на записку.

– Что там? – не выдержал Антон.

В ответ Виктория приложила палец к губам, тем самым попросив мужа не нарушать ход обряда.

– Нарекаю тебя Агидель, – все с той же торжественностью произнесла Виктория.

– Какое красивое имя, но откуда оно взялось? Кажется, такого не было, – пробормотала Надежда Павловна.

– Теперь уже неважно, пусть будет Агидель, красивое имя, – шепотом ответила Виктория, прикладывая бумажку к спинке кроватки.

Взяв у матери вторую полоску клейкой ленты, Антон ответственно выполнил свою часть обряда.

Личико Агидель на мгновение озарилось улыбкой.

– Как мило, – проворковала Надежда Павловна.

Поправив одеялко, Виктория легонько качнула кроватку. Убедившись, что малышка крепко спит, она посмотрела на третью дочь и вернулась к Луке Григорьевичу, все так же держащему наготове кастрюлю.

Теперь бумажки перемешивались еще тщательнее. С загадочным выражением лица Виктория вынула… ничего. В руке было пусто.

– Знаете, я решила не искушать судьбу и назвать младшую в честь моей бабушки, – пояснила Виктория.

И, не дожидаясь возражений, проговорила у кроватки:

– Нарекаю тебя Пелагеей.

Голос дрогнул, Виктория сглотнула неожиданно появившийся комок в горле.

– Вот и чудесно, – поддержала ее свекровь.

Поставив кастрюлю на столик, Лука Григорьевич достал из нагрудного кармана ручку и, не найдя вокруг подходящего клочка бумаги, засунул руку в кастрюлю.

– Напишем на другой стороне, – пояснил он.

Развернул листочек, и его брови удивленно взметнулись вверх. Он повернул записку так, чтобы всем было видно, что написано.

– Пелагея, – почти хором прочитали Купидоновы.

– Чего только не бывает, – со знанием дела констатировал Антон.

Когда третья бумажка была приклеена, все три красотки враз заворочались и захныкали.

– Я беру Тамару, Надежда Павловна, вы к Агидель, покажите Антону, как кормить малышку. Только проверьте, чтобы молочко было не сильно теплым, – распорядилась быстро Виктория, – а вы, Лука Григорьевич, пока возьмите на руки Полю, покачайте.

– Я еще отлично помню, как кормить младенцев, – заверил Лука Григорьевич.

– Вот и хорошо, только не забудьте сначала капнуть смесью себе на запястье, чтобы проверить температуру.

– Не переживай, доченька, я все помню, – бодро ответил Лука Григорьевич, беря в руки бутылочку.

Когда спустя час уснувших малышек положили в кроватки, довольное семейство вернулось к столу.

– Мы это сделали, – радостно проговорила Надежда Павловна, разливая чай, – и, знаете, мне кажется, можно обойтись и без няни. Вон у нас как хорошо все получается.

Остальные хоть и не разделяли ее энтузиазма, но спорить не стали. Все семейство погрузилось в размышления о том, стоит ли отдавать девочек в детский сад, или лучше приглашать педагогов по раннему развитию домой, в какую школу следует записать малышек, в ту, что рядом или лучше в недавно открывшийся лицей на другом конце города. Мнения расходились, каждый аргументировал свою точку зрения, но до особых распрей не доходило.

Невидимо стоя за дверью, Роман махнул рукой на эти разговоры и вернулся в детскую комнату.

– Агидель, – проговорил тихонько Роман, подойдя к средней кроватке, – вот бы можно было уснуть лет на двадцать и проснуться, когда ты вырастешь.

– Бойтесь своих желаний, ибо они исполняются, – раздалось позади.

Роман обернулся.

– Второй?

– Не ожидал, братишка? – ухмыльнулся демон.

– Ты не причинишь ей вреда! – Роман закрыл собой кроватку.

– Пф, – ответил старший брат.

А потом произнес:

– Руки.

Не имея сил противиться, Роман протянул обе руки вперед, на них тут же защелкнулись наручники.

– Побегал, поигрался, пора и честь знать, – проговорил старший.

Оба демона подернулись легкой дымкой и растаяли.

И в этот же миг в комнату вбежала Виктория.

– Что случилось? – Антон отставал разве что на пару шагов.

Виктория обошла кроватки, все спокойно.

– Знаешь, я тут посижу, что-то сердце не на месте, – проговорила она.

Вошли Купидоновы – старшие.

– Все в порядке?

Виктория неопределенно качнула головой.

– Мне показалось, что здесь кто-то был. Наверное, показалось.

Проверив окна, Лука Григорьевич вышел из комнаты.

– Наверное, это просто от усталости, – проговорила Надежда Павловна, – Вика, тебе надо поспать. Антон, идите, отдохните, а мы с Лукой здесь подежурим. Все будет хорошо.

– Все двери тоже закрыты, – вернулся Лука Григорьевич.

Поддавшись на уговоры, Виктория пошла с Антоном в спальню. Но поспать ей удалось от силы