Доброе слово - Владимир Александрович Гольдфельд

Чем детишек кормить будем?

А л е ш к а. Милостью царской! Она и накормит и напоит!

П р о н ы р у ш к а. Известно! Накормит кашей березовой.

Л у к а в ы й. И жить не захочется, как плетью попотчует.

А л е ш к а. Это вы привередничаете! Добра себе не желаете. А уж добр Сила-царевич! Словами не выскажешь. И слуги у него приветливые, заботливые, честные, чужого не тронут. Взять хотя бы…

П р о н ы р у ш к а (перебивает). Сестрицу Пронырушку. Ничего худого о ней не вымолвишь. И такая она хорошая…

А л е ш к а. Так опять не получится. Пусть они перечат мне!..

С и л а - ц а р е в и ч. Верно! Вы перечьте ему!

Л у к а в ы й. Слушаюсь! Хорошая, правда! Попади ей в руки, гол как сокол останешься. И все втихомолку да с улыбкой. А вот Лукавый Лука…

П р о н ы р у ш к а (перебивает). Лучше я о нем скажу — о Лукавом! Вот уж бестия хитрая. И не оглянешься, как по миру пустит. А попробуй пожаловаться. Всю душу вынет.

Л у к а в ы й. Нет, вы послушайте про Пронырушку. Эта лисичка-сестричка всюду пронырнет. Руки у нее загребущие, глаза завидущие… Все, что плохо лежит, заграбастает.

П р о н ы р у ш к а (взвизгивает). Это я-то заграбастаю! Да разве после тебя что останется? Ты как дань пойдешь собирать, про свои карманы думаешь, а не про выгоду царскую!

Л у к а в ы й. Ах ты баба скверная! По себе, видно, судишь! А кто из царских кладовых к себе в каморку все тянет!

П р о н ы р у ш к а. Это я тяну?! Ох, держите меня, я ему сейчас глаза выцарапаю!

Л у к а в ы й. Руки коротки! А вот я тебя за косы оттаскаю.

С и л а - ц а р е в и ч (смеется). Так! Так! Любо-дорого! Ату! Ату! Бери, бери, куси его!

П р о н ы р у ш к а. Ну, пеняй на себя, пес лукавый! Так изуродую, родная мать не узнает!

Л у к а в ы й. Загоню тебя в щель, уж оттуда не вынырнешь!

Бросаются друг на друга.

А л е ш к а. Смотрите, люди, какое у них житье тихое, дружное, какие они ласковые!

С и л а - ц а р е в и ч. Хватит! Довольно! Стойте, оглашенные!

Опомнились Лукавый и Пронырушка, остановились.

Молодец мальчонка! Распотешил. А твоя хитрость, Лукавый, глупая! Не поверят! Сам придумаю! На вас надежда плохая! Без вас решу! Сам найду! (Уходит.)

Л у к а в ы й. Ступай, Алешка. Я тебя позову, как понадобишься.

Алешка уходит.

Слушай, Пронырушка, что же это мы так попались!

П р о н ы р у ш к а. Да уж опростоволосились…

Л у к а в ы й. Это ты начала первая…

П р о н ы р у ш к а. Да и ты хорош, батюшка…

Л у к а в ы й. Как же оно так получилось! А все мальчонка этот. (Задумался.) Слушай, Пронырушка. Ступай позови Фискальчика.

П р о н ы р у ш к а. Мигом, батюшка. (Убегает.)

Л у к а в ы й. Сдается мне, что не так-то прост этот Алешка. Меня на кривой не объедешь. Я воробей стреляный.

Вбегает  Ф и с к а л ь ч и к.

Ф и с к а л ь ч и к. Звал меня?

Л у к а в ы й. Нет…

Ф и с к а л ь ч и к. А Пронырушка сказывала…

Л у к а в ы й. Перепутала. Мне Алешка нужен…

Ф и с к а л ь ч и к. Он на кухне. Ненилу упрашивает.

Л у к а в ы й. Наверно, пирога хочет.

Ф и с к а л ь ч и к. Хочет… Хочет снести его пленникам.

Л у к а в ы й. Хитрит, сам съесть думает.

Ф и с к а л ь ч и к. Нет! Все выспрашивает, где Настасья-Краса — Золотая коса.

Л у к а в ы й. Так… Ну, иди, позови Неулыбу. Скажи, дело важное!

Ф и с к а л ь ч и к. Алешку тоже позвать?

Л у к а в ы й. Не надобно…

Ф и с к а л ь ч и к (бежит, останавливается). Погоди! Я ж на Алешку наябедничал… Давай денежку!

Л у к а в ы й. А я тебя ни о чем не спрашивал.

Ф и с к а л ь ч и к. Значит, даром проговорился! Пропала ябеда. Вот незадача! Бегу! (Убегает.)

Л у к а в ы й. Кажется, догадываюсь! Я ему покажу… Попадешь в западню как миленький.

Входит  Н е у л ы б а.

Н е у л ы б а. Зачем звал меня?

Л у к а в ы й. Дело есть важное… Надо выведать… На свежую воду вывести. Разузнать, что думает.

Н е у л ы б а. Все лукавишь? Кого погубить задумал?

Л у к а в ы й. Зачем губить… Так, расспросить…

Н е у л ы б а. Уж я тебя знаю вдоль и поперек.

Л у к а в ы й. А хотя бы и погубить! Тебе жалко, что ли?

Н е у л ы б а. Что такое жалость, мне неведомо.

Л у к а в ы й. Ну и прекрасно… Вот что сделать надобно: есть здесь Алешка…

Н е у л ы б а. Мальчонка?

Л у к а в ы й. Он самый! Обернись ты Настасьей-Красой — Золотой косой.

Н е у л ы б а. Пленницей!

Л у к а в ы й. Сдается мне, что это его матушка…

Н е у л ы б а. Алешки этого?

Л у к а в ы й. Именно! Я его словно невзначай пришлю, увидит тебя, подумает, матушка, и растает мальчонка… А тебе надо у него…

Н е у л ы б а (перебивает). Все выпытать?!

Л у к а в ы й. Какая понятливая. А главное, зачем он сюда пришел и правду ли говорит, что покорился Силе-царевичу. Нет ли у него думы тайной.

Н е у л ы б а. А если есть…

Л у к а в ы й. Мне скажешь.

Н е у л ы б а. А ты его казнишь…

Л у к а в ы й. Не жалеешь ли?

Н е у л ы б а. Мне все равно. Зови… мальчонку. Пойду обернусь Настасьей-Красой — Золотой косой.

Л у к а в ы й. Вот спасибо! Коль все сделаешь, награжу я тебя золотом.

Н е у л ы б а. Не надо! Я не ты — не жадная! (Уходит.)

Л у к а в ы й. Вот заноза вредная! Погоди ж, и до тебя доберусь! Эй, Пронырушка!

Входит  П р о н ы р у ш к а.

П р о н ы р у ш к а. А я тут!

Л у к а в ы й. Слушай, дело тонкое!

П р о н ы р у ш к а (поводит носом). Я уж чую, чую, батюшка.

Л у к а в ы й. Ты пойдешь к Алешке, притворишься добренькой…

П р о н ы р у ш к а. Ох, люблю притворяться!

Л у к а в ы й. И скажешь ему… (Оглянулся.) Он сюда идет… Пойдем, расскажу.

Пронырушка и Лукавый уходят. Входит  А л е ш к а. Садится. Вбегает  Ф и с к а л ь ч и к.

Ф и с к а л ь ч и к. Ты, Алешка? Больше нет никого? Я тебе расскажу… Послали его на кухню, речи слушать, а он стал яблоки кушать. Квасу напился и спать завалился. Лентяй, проспал — ничего не узнал.

А л е ш к а. Ты про кого?

Ф и с к а л ь ч и к. Про Фискальчика! Это он лентяй. Я тебе еще расскажу. Дай денежку.

А л е ш к а. Кому?!

Ф и с к а л ь ч и к. Мне!

А л е ш к а. А ты кто?

Ф и с к а л ь ч и к. Я Фискальчик.

А л е ш к а. А доносишь на кого?

Ф и с к а л ь ч и к. На него, на Фискальчика.

А л е ш к а. Ты что же, сам на себя ябедничаешь?

Ф и с к а л ь ч и к. А что поделаешь? Дело уж к вечеру, за целый день никто не попался, так без ябеды и остался! А я без нее не могу, я без ябеды пропаду! Пойду еще на кухню послушаю, может, кто попадется, а то на себя доносить придется… (Убегает.)

А л е ш к а. Надо предупредить…

Входит  П р о н ы р у ш к а.

П р о н ы р у ш к а. Я его повсюду разыскиваю, а он здесь, миленький… Пожалела я тебя, сироту…

А л е ш к а. Меня жалеть нечего…

П р о н ы р у ш к а. Не знаешь ты моей душеньки… Ах, как воск она у меня! Хочешь повидаться?!

А л е ш к а. С кем?

П р о н ы р у ш к а. Чего от меня скрываешься? Здесь Настасья-Краса — Золотая коса. Ах, бедная! Взяла я грех на душу… Видишь, ключи… Тайком их достала… Это от темницы ее. Ты постой здесь минуточку, я пойду за ней. Вот и свидитесь! (Уходит.)

А л е ш к а. Не гадал, что увижу матушку! Неужто Проныра такая добрая!

Возвращается  П р о н ы р у ш к а, ведет за собой  Н е у л ы б у. Она в другой одежде, голова накрыта платком.

П р о н ы р у ш к а. Вот он! Гляди, Алешка!

Н е у л ы б а (Пронырушке). Уходи. Оставь нас.

Пронырушка уходит.

(Снимает платок. Падает золотая коса. Протягивает руку к Алешке.) Сыночек мой. (Обнимает его.) Не узнаешь?

А л е ш к а. Это ты, матушка?

Н е у л ы б а. Вот и счастлива я, Алешенька!

А л е ш к а. А уж как я рад, матушка!

Н е у л ы б а. Расскажи мне, сынок, как попал ты сюда, в звериное