Крысиный бег - А.Морале

Я чувствовал через свои штаны и её тоненькие трусики, как упираюсь и трусь о её горячее лоно. Я попытался (ну да!) вырваться из её цепкого захвата, и она только крепче прижала мои руки и ещё сильнее сжала бёдра, боясь, что я её скину. И только ещё больше прижалась к моему члену.

Несколько раз я всё же попытался скинуть её с себя, и ясно ощутит, как головка члена трётся между горячих губ. Тонкая полоска ткани трусиков уже всерьёз намокла и затерялась где-то между её губками, они раскрылись и молили, умоляли «Войди!». Глаза Николь закрылись, а лобик нахмурился, словно от нестерпимой боли.

Девушка сосредоточенно прислушивалась к своим новым ощущениям и словно забыла о моём присутствии, впившись в мои руки своими ногтями почти до крови и нежно приоткрыв свой ротик.

Ещё несколько моих «беспомощных» рывков под ней, несколько движений члена вверх-вниз по её горошине клитора, её судороги, тяжёлое дыхание, удивление в её распахнутых глазах, которыми она уставилась в моё лицо и понимание, что произошло. Её щёки покрылись краской стыда, губы раскраснелись, лицо горело.

Девушка резко спрыгнула с меня, всё ещё тяжело дыша, и принялась поправлять одежду.

— Майки, уже поздно. Прости. Тебе нужно идти. Прости! — Затараторила моя подружка, пряча глаза в пол.

— Да, засиделся я что-то. — Не стал я ей перечить и смущать ещё сильнее. — Пойду. Завтра увидимся?

— Не завтра! — Быстро поправила она меня. — Я позвоню.

— Пока, Николь!

— Пока, Майки!

Я вышел на вечернюю улицу в лёгкой растерянности. Вдохнул свежий прохладный воздух, взглянул на яркое окно комнаты девушки, и побрёл домой. Вот что это было? Мы заигрались, потом… потом она кончила? Так быстро? Похоже на то. Слышал, у подростков такое бывает, да и не только у них. Если долго воздерживаться, можно кончить от лёгкого толчка или касания. Особенно, если воздерживаться семнадцать лет! Я хмыкнул, и поправил своего неудовлетворённого дружка. Будет и у тебя праздник, дружище, не горюй!

Глава 12. Кровавое воскресенье

Домой я вернулся поздно. Побродил по ночному городку, поразмышлял. Пытался успокоить разбушевавшиеся гормоны и разобраться, что происходит. Почему я стал так зависеть от секса? Почему хотелось любить всех женщин одновременно, наслаждаться ими и дарить наслаждение им?

Не сказал бы, что в прошлой жизни у меня был богатый опыт, и я был великолепным любовником, скорее, наоборот. А здесь, это тело словно само знает, что и как ему делать, чувствует и требует. Ну да, тело! Одна часть тела, которой я в последнее время думаю чаще, чем головой!

Ни к какому определённому выводу я так и не пришел, списал всё на подростковые гормоны, на красоту и доступность здешних женщин, и на чистый, дурманящий воздух – у нас такого не было.

Мой дом уже спал, окна не светились, внутри было тихо и спокойно. Я тихонько прокрался в спальню Эли, разделся и нырнул к ней под одеяло, успев мельком удивиться, почему она сегодня спит в пижаме.

— Майки, не сегодня, милый! — Сонно пробормотала она. — Сегодня не подходящий день. Прости! Очень болит животик.

Эля крепко обняла меня, поцеловала и выгнала из своей комнаты.

Я обиженно посопел в коридоре, и пошёл к себе. Проходя мимо спальни сестры, остановился, задумчиво коснулся ручки двери, но решил, что это будет перебор. Взял себя в руки, и добрёл до своей кровати. Да уж! Кажется, я становлюсь зависимым. Хотя, это не самая плохая зависимость, как мне кажется…

Я закрыл глаза, и словно по команде, вырубился. Проснулся, по ощущениям, через час. Мой Узор Регенерации пылал и пульсировал, и вовсе не тем бледным и слабым светом после нанесения Узора Хозяина. Он был наполнен силой! А значит, потеря силы была временной, сила вернулась. Это очень хорошо!

А вот то, что он пылал сам по себе, когда мне не нужна его сила, это плохо. Значит, сейчас он был нужен Ромке. Узор полыхнул сильнее, и мне обожгло всю правую часть тела, словно под кожей разгорелся пожар.Острая, жгучая, яростная боль, но не моя. Фантомная. Сука!Что-то с парнем! Ещё одно нападение?

Я закрыл глаза и мысленно коснулся Взора, прыгнув в сознание парня. Открыл глаза, и погрузился в шум толпы, азартных криков и громкого свиста.

Я-Ромка стоял на арене, подняв руки над собой, словно римский гладиатор. Оголённый торс, меч в крепкой тренированной руке, капельки запечённой крови на нём, и толпа людей за решёткой огороженной арены.

Вокруг меня шумели трибуны, орали болельщики и ещё громче болельщицы, поверженный противник лежал на полу арены прямо перед моими ногами. Ромка поклонился, устало опустил руки и вышел в услужливо распахнутую перед ним секцию шестиугольной арены.

Парень брёл по коридору, мельком взглянув на свежий ожог своей правой руки, и я почувствовал, как он поморщился. Очередной поворот, и он чуть пригнувшись, заходит в просторную раздевалку, где его ждёт брат.

— Идиот! — Зло ворчит Андрюха, подскочив навстречу брату. — Ты как?

— Нормально! Клин клином вышибают!

— Так ты специально подписался на этот бой, знал, что одарённый будет с Даром Огня?

— Нет, не знал. Но вышло неплохо.

— Я бы так не сказал. — Поморщился младший брат и посмотрел на обожжённую руку и плечо Ромки.

— Пустяк! Мне кажется, регенерация стала сильнее, ожога уже почти