И 3 (СИ) - Михайлов Дем

Выколоти…

Выколачивать…

Перед моим мысленном взором всплыло изображение лежащей в белом нетронутому снегу кедровой шишки полной зерен… С кедровой шишки стекала на снег ярко-красная кровь — моя кровь. А я сам, с дикой болью в спине, не чувствуя ног, сидя у ствола, прижимался звенящим затылком к ледяной коре могучего высокого дерева, чья верхушка теряется в медленно опускающемся смертоносном ледяном тумане…

Не знаю будут ли выколачивать орехи из этой шишки, а вот из меня дерьмо уже выбили… Но я еще жив. Я еще действую… навороченное универсальное оружие в моих руках шевельнулось, медленно приподнялось, наводя ствол на мелькнувшую среди кедров зыбкую тень…

Рывком выдравшись из застывшей картинки, я ткнул Хорхе в плечо и подбородком указал на умело замершего в тени у стены маленького плукса. Тварь едва вылупилась, а действует грамотно. Вот идеальный пример грамотного выживания. Ну почти идеальный… выстрел картечи расчленил уродливое существо, а мы двинулись дальше.

На то чтобы разобраться с содержимым руин ушло больше суток. Все это время я не спал, литрами вливая в себя кофе и бодрящие алкогольные коктейли во время редких перерывов, когда мы вытаскивали наружу очередную малую партию свежеразмороженных трясущихся древних ушлепков. Сначала я еще хотел позадавать им вопросов, чтобы выяснить у кого память стерта, а кто только притворяется. Но потом махнул на все это дерьмо рукой. Что они могут мне рассказать? О очередных жестоких экспериментах над гоблинами и зверями? Этого дерьма всегда полно и в нем ничего нового или хотя бы интересного.

Когда я заманался таскать живые полуфабрикаты по лабиринту, рискнул воспользоваться взрывчаткой и пробил дыру в самом на мой взгляд устойчивом месте. Это в разы сократило маршрут и еще через пять часов последний из размороженных оказался под одним из наспех сколоченных навесов, дожидаясь своей очереди в медблок.

Чтобы суметь вытащить всех без лишних заморочек — не ждать же пока опять таймер сработает — мы воспользовались предоставленными Управляющей аварийными спецкодами. И я понятия не имею откуда она их взяла — вытащила из своих банков данных или же получила от ГлобКона. Я не спрашивал. Похер.

Единственная причина по которой я вообще занимался всем вот этим дерьмом — я убивал невыносимо медленно тянущееся время.

Долбанный Каппа с его долбанной ностальгией! Если бы не его сраный отпуск — и плевать что он заслуженный — мы бы уже двигались в гости к наверняка заждавшемуся дорогих гостей Лобо. Хотя он о нашем скором визите и не подозревает — но я бы его уже сегодня порадовал! А вместо этого страдают херней, таская голых, вялых и холодных мужиков и баб по темным коридорам.

Но оказалось что это еще было интересным занятием. Как только мы зачистили и опустошили руины в «затылке» Управляющей, дела кончились. Можно было конечно шарахаться по территории и пинать гоблинов в ленивые жопы, но… на это я себя заставить не смог. Мысленно я отсюда уже ушел. А Мокса, исключая те пару раз, что она забегала на коктейли и поспешные потрахушки, вплотную взялась за дело, начав устанавливать свои порядки во всем Вест-Пик.

Так что уже следующей ночью случилось ожидаемое — за три часа до рассвета я поднял Хорхе, а к нему еще двоих гоблинов. Остальные еще вчера решили остаться здесь — на Вест-Пик. Кто-то что-то бормотал про новые времена, про сияющее будущее Вест-Пик, про установление прочных торговых и дипломатических отношений с сурверским убежищем Хуракан, а затем и с другими поселениями… Другие, пряча взгляды и рожи, блеяли про еще незажившие раны и хронические болячки. Кто-то заикался про чистоту рук и желание жить мирно и возделывать огороды.

Ну да… жить мирно…

Моксе я на ухо на прощание прошептал совсем другое.

«Любую разок вякнувшую против тебя гниду убивай тут же — тихо и быстро».

Дырявая меня поняла.

Это пока они хотят мирно грядки лопатить. Придет время и зачешется в жопах желание править и нихрена не делать…

С Управляющей я прощаться не стал. Да и она не рвалась — мы уже высказали друг другу все, что хотели.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Внедорожник с прицепом прошел приоткрытые ворота и канул в утреннюю серость джунглей. Вест-Пик остался позади. Я оглядываться не стал. Да и нас вряд ли провожали взмахами платочков и пожеланиями удачи. Крепко держащий руль Хорхе смотрел вперед. Я же, развалившись рядом с подлатанной и заряженной Ночной Гадюкой, делал мелкие глотки обжигающего черного кофе и на небольшом планшете просматривал наугад выбранную информацию из той, что мы добыли в руинах Рио Рохо.

И пусть я давал Каппе четыре дня… придется ему сократить отпуск.

Как там сказала Управляющая про летающий остров? Он появится здесь через семь дней?

Значит, надо уложиться со всеми делами в этот срок и уже обладать всеми нужными кодами, чтобы попасть на Россогор-1. Времени критично мало.

Будто услышавший мои мысли Хорхе чуть сильнее надавил на педаль газа. Переваливаясь, тяжелая машина перла по редколесью, двигаясь к уже знакомому нам руслу пересохшего ручья — идеальная тропа для проходимой техники.

Очередная пошедшая вразнос отрыжка генетических экспериментов сама выбрела на нас, остановившись в десятке метров от бампера резко затормозившей машины. Повезло, что я не спал в этот момент. Повезло, что я смотрел именно вперед, а не пялился, к примеру на обгорелый остов шагохода по левому борту. Повезло, что Хорхе резко ударил по тормозам и толкнувший меня вперед импульс оказался очень кстати — подхватив автомат, на этом импульсе я вылетел по пояс в потолочный люк и, наспех прицелившись, выпустил три короткие очереди. Стрелял я по той странной дырявой кожистой херне, что поднялась над горбатой седой спиной огромной и какой-то бесформенной зверюги. Выстрелы ударили в странные вздутия на рваном… плаще? — и заревевший зверь вскинулся, роняя из пасти окровавленное тело. Я тут же всадил еще очередь в голову и продолжил стрелять пока не опустошил весь магазин. Выронив автомат, я сцапал вылезший из люка приклад винтовку и наклонился, вываливаясь из машины. Стрелять я не прекратил, всаживая одиночные в голову, лапы, ребристые мохнатые бока, сажая красные кляксы на старой шкуре. Подавший винтовку и выскочивший Хорхе добавил свою еще не слишком умелую, но очень щедрую лепту. Получивший столько прямых попаданий зверь попытался еще раз тряхнуть странной хренью на горбатой спиной и в тот момент, когда она на миг открылась, прежде чем бессильно опасть изломанной тряпкой, я понял, что это… крылья. А сам зверь вполне вписывается в местность — пантера-переросток, если отбросить все уродливые наросты. Ну или некогда это было черный львом.

Хотя вряд ли эта тварь хоть когда-то была нормальным животным.

Последние два моих выстрела наконец справились с явно толстенным черепом и пантера упала, уткнувшись раздробленной башкой в пересохшую землю бывшего русла. Придавленное тело обнаженной девки шевельнулось, плюнуло из прокушенного живота кровью и опять затихло.

На ходу перезаряжаясь, шикнув на своих гоблинов и жестом велев Хорхе вернуться за руль, я медленно шел к затихшей твари, напряженно вслушиваясь в джунгли. Вряд ли такие как… это… ходят стаями. Но сбрасывать такую возможность со счетов не стоит.

Опускаться на колено, чтобы рассмотреть пробитую пулями башку зверя не пришлось — она достигала высотой середины моего бедра. А горб холки замер на уровне моих глаз. Только сейчас я понял насколько огромной была эта тварь, а ведь судя по исхудалости и седине зверь давно уже не на пике своей былой формы. Мы только что прикончили старого пердуна, что едва передвигал лапы, с натугой таща в пасти зожный полдник.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мне потребовалось минут десять, чтобы разобраться в каждом элемента уродливого старого тела, что распростерлось на мокрой от крови земле.

Тело кошачье. Это как базовый костяк, на который навесили все остальное. А остального было до хрена. Крылья… это точно крылья, хотя сейчас одно крыло исчезло, оторванное почти под корень, а второе походило на рваную тряпку с длинными кровоточащими лохмами. Представляю ту боль, что терпел этот зверь каждый раз, когда бессильно свисающие отростки задевали за сучья или камни. В том крыле, что он приподнял в момент нашей встречи, имелись достаточно большие и длинные утолщения. Всего их имелось пять. Три из них заросли бугристой плотью с островками шерсти. Четвертое было открыто и заглянув разок внутрь я отошел на пару шагов в сторону, после чего махнул водителю, показав куда переставить внедорожник.