Тайны эры Водолея - Владимир Щербаков

Богиня или бог, правящие колесницей, - мотив, известный в древнем мире. Хочется вспомнить божественную квадригу этрусков, например. Серебро, золото и орихалк, использованные атлантами в архитектуре и убранстве, должны были создавать гармонию золотисто-оранжевого и серебристо-белого. Но к этому нужно добавить и третий цвет - черный. Это цвет поделочного камня, который не забыли упомянуть в связи с Атлантидой египетские жрецы.

На острове били два источника - холодный и горячий, сообщает Платон. Вода в них была удивительна, она обладала целительной силой. Источники обвели стенами, насадили подле деревья и направили воды в купальни под открытым небом. Были и купальни с теплой водой - зимние, причем отдельно для царей, отдельно для простых людей, отдельно для женщин и отдельно для коней. Каждая купальня была соответственно украшена. Водовод шел в священную рощу Посейдона, где благодаря плодородной почве росли могучие деревья небывалой высоты. На внешних кольцах атланты построили святилища, разбили сады и парки, соорудили гимнасии для упражнений.

Был устроен ипподром для конских бегов, имевший в ширину стадий, а в длину шедший по всему кругу. Построены помещения для царских копьеносцев; самые верные копьеносцы были размещены на меньшем кольце, ближе к акрополю, а надежнейшим из них были отданы помещения в акрополе. От моря начиналась стена, которая на всем протяжении отстояла от большого водного кольца (и от гавани) на пятьдесят стадиев; она смыкалась около канала, входившего в море. Пространство возле нее было застроено, а канал гавани и сама гавань были переполнены кораблями, на которых отовсюду прибывали купцы. Днем и ночью здесь слышались говор, шум и стук.

"...Весь этот край, - пишет Платон, - лежал очень высоко и круто обрывался к морю, но и вся равнина, окружавшая город и сама окруженная горами, которые тянулись до самого моря, являла собой ровную гладь; в длину она имела три тысячи стадиев, а в направлении от моря - две тысячи. Вся эта часть острова была обращена к южному ветру, а с севера закрыта горами. Эти горы восхваляются преданием за то, что они по множеству, величине и красоте превосходили все нынешние: там было большое количество многолюдных селений, были реки, озера и луга, доставлявшие пропитание всем родам ручных и диких животных, а равно и леса, огромные, разнообразные, в изобилии доставлявшие дерево для любого дела. Такова была упомянутая равнина от природы, а над устроением ее потрудилось много царей на протяжении многих поколений. Она являла собой продолговатый четырехугольник, по большей части прямолинейный, а там, где его форма нарушалась, ее выправили, окопав со всех сторон каналом. Если сказать, каковы были глубина, ширина и длина этого канала, никто не поверит, что возможно было такое творение рук человеческих, выполненное в придачу к другим работам, но мы обязаны передать то, что слышали; он был прорыт в глубину в плетр, ширина на всем протяжении имела стадий, длина же по периметру вокруг всей равнины была десять тысяч стадиев. Принимая в себя потоки, стекавшие с гор, и огибая равнину, через которую он в различных местах соединялся с городом, канал изливался в море. Выше по течению от него были прорыты прямые каналы, которые шли по равнине и затем снова стекали в канал, шедший к морю, причем они отстояли друг от друга на сто стадиев. Они соединялись между собой и с городом протоками, по ним переправляли к городу лес с гор и разнообразные плоды. Урожай снимали по два раза в год, зимой получая орошение от Зевса, а летом отводя из каналов воды, источаемые землей".

Далее Платон рассказывает о военной организации атлантов. Цифры, которые он приводит, могут показаться преувеличенными и преувеличенно-точными, они-то, пожалуй, и породили в свое время скептическое отношение к Атлантиде в целом. Ведь численность армии атлантов для того, очень давнего времени превосходила все, что известно даже тысячелетия спустя. Впрочем, выслушаем Платона.

"Каждый участок равнины должен был поставлять одного воина-предводителя, причем величина каждого участка была десять на десять стадиев, а всего участков насчитывалось шестьдесят тысяч; а то несчетное число простых ратников, которое набиралось с гор и из остальной страны, сообразно числу участников распределялось между предводителями. В случае войны каждый предводитель обязан был поставить шестую часть боевой колесницы так, чтобы всего колесниц было десять тысяч, а сверх того, двух верховых коней с двумя всадниками, двухлошадную упряжку без колесницы, воина с малым щитом, способного сойти с коня и биться в пешем бою, возницу, который правил бы обоими конями упряжки, двух гоплитов, по два лучника и пращника, по трое камнеметателей и копейщиков".

Каждый из десяти царей в своей области (и в своем государстве) имел власть не только над людьми, но и над большей частью законов, сообщает философ, так что мог казнить любого, кого пожелает. Отношения же царей между собой были такими же, как при Посейдоне, - так велел закон, записанный первыми царями на орихалковой стеле в центре острова - внутри храма Посейдона.

В этом храме они собирались на пятый или шестой год, чтобы совещаться, разбирать, не допустил ли кто-нибудь какого-нибудь нарушения.

Тут же они судили виновных. Перед тем как приступить к суду, они приносили присягу: в роще при святилище Посейдона на воле разгуливали быки; и они арканили собственноручно быка, приводили его к стеле и закалывали над краем так, чтобы кровь стекала на письмена. "На упомянутой стеле помимо законов было еще и заклятие, призывавшее великие беды на головы тех, кто его нарушит. Принеся жертву по своим уставам и предав сожжению все члены быка, они растворяли в чаще вино и бросали в него каждый по сгустку бычьей крови, а все оставшееся клали в огонь и тщательно очищали стелу. После этого, зачерпнув из чаши влагу золотыми фиалами и сотворив над огнем возлияние, они приносили клятву, что будут чинить суд по записанным на стеле законам и карать того, кто уже в чем-либо преступил закон, а сами в будущем по доброй воле никогда не поступят противно написанному и будут отдавать и выполнять лишь такие приказания, которые сообразны с отеческими законами. Поклявшись такой клятвой за себя самого и за весь род своих потомков, каждый из них пил и водворял фиал на место в святилище бога, а затем, когда пир и необходимые обряды были окончены, наступала темнота и жертвенный огонь остывал, все облачались в прекраснейшие иссиня-черные одежды, усаживались на землю при клятвенном огневище и ночью, погасив в храме все огни, творили суд и подвергались суду, если кто-либо из них нарушил закон; окончив суд, они с наступлением дня записывали приговоры на золотой скрижали и вместе с утварью посвящали богу как памятное приношение.