Разум - Анатолий Рудой

Но он есть, значит, найдена защита от посягательств малого ума. Суть её выражена в запрете непосредственного влияния сознаний между собой. В эпизоде «ионы Скулачева» предпринята диверсия против клетки: прямое вмешательство в содержание и форму существа, ибо внешнее воздействие нацелено на разрыв естественных связей частей целого клеточного организма и уничтожение процедуры развития через устранение возможности делиться. По сути это смертный приговор. В условиях замены среды обитания до полного противопоставления причинным связям, клетка в состоянии агонии начинает потреблять то, что создали «ионы». Но оно непригодно для соответствия собственному плану развития самой клетки, потому она, потребляя то, что есть в её среде, начинает перерождаться. Анисимов и другие знатоки молекулярных основ старения назовут такое удушье клетки хлёстким термином — канцерогенез, т. е. раковая перестройка. А если так, то мы её сейчас … В этот момент на рукотворную болезнь срываются в атаку легионы знатоков опухолей. Все они расходуют свои жизни на спасение тех, кто по неверию в себя и с верой в силу науки создали невыносимые условия для пребывания клеток в их организме. Это они соблазнились рекомендациями отравляющего питания, загрязняющими приёмами очищения, аптечным здоровьем, сексуальным допингом и прочими коммерческими приманками под видом особой полезности и превратили внутреннюю среду своего тела в область, опасную для проживания клеток. Плоть стала загнивать. Страшно ли это? Опасно ли это? Ответ — выгодно!

Людей и так непозволительно много, а если с уходом каждого да ещё получить прибыль? Это ли не деловая лихость? Можно ли предположить, что Скулачёв не осознаёт своих поступков, обманывая и без того обиженных людей свалившимся недугом? Нельзя! Если не понимает, тогда это не учёный и ему светит дальняя дорога. Если же понимает — это преступник и тогда отсвет дальней дороги ляжет на всё естествознание. Вопрос назрел и его следует решать, ибо наука уже давно инвертировала своё предназначение: из познающего направления превратилась в репрессивную отрасль.

При намерении причислить клетку к зачинщикам старения как нужно поступить? Прежде всего выделить эталонную клетку и выяснить параметры, состав и свойства среды, её окружающей. В соответствии с законом индивидуального развития, каждая клетка есть неповторимая личность. Значит, эталонных зарисовок должно быть столько, сколько в состоянии охватить исследователь. Более того, выяснение, или иначе: измерение, это процесс, зависящий от развитости экспериментатора, потому сегодняшние данные уже завтра будут сомнительными и так вечно. Такое замечание должно охладить пыл энтузиастов в стремлении сразу познать суть бытия клетки или любого иного существа. Следовательно, опираясь на материю–плоть–форму невозможно достижение состояния победы над недугами, проистекающими из телесности, в том числе над болезнями и старостью. Можно лишь составить представление об особенностях объекта, исходя из познавательного подхода, выработанного на момент интереса. Но этого не только не мало, а даже весьма много, ибо ничего иного учёному не дано. И после того, как работа по изучению идеальных условий жизни клеток будет завершена, можно вздохнуть: всё, дальнейшее усиление–оздоровление клетки в рамках непосредственного обращения лишь к ней самой исчерпано. Тогда, выяснив отклонения среды от эталонного состава, можно путём приведения её к норме способствовать возврату самой клетки в её энергичное положение. И только при этом состоянии на клетку не обрушатся наказания со стороны организма, поскольку тому не придётся претерпевать дополнительных перестроений для ликвидации разбаланса общих причинных отношений.

И если удастся осознать–охарактеризовать среду обитания клетки, то о чём это свидетельствует? Всего лишь о том, что создана она совместно той общей структурой, в которую клетка входит на правах части, и самой клеткой. Всё внесенное клеткой — это отходы, мусор, загрязнение, экскременты. Может ли она отравляющие завалы убрать самостоятельно? Никогда, это невозможно. Однажды попав в среду, при любых дальнейших превращениях лишние вещества изменят лишь структурную форму, но лишними они останутся навсегда. И т. к. связь между общим и частью происходит через среду, то по мере отравления связующего канала причинные отношения сначала ослабевают, затем деформируются и наконец, разрываются. Наступает смерть части–клетки, части–человека, части–планеты … Агония отмирания поражает бытиё.

Как эта задача решена в природе? Согласованность развития, отображённая в принципе составности, предусматривает согласованность в использовании отходов. На протяжении вечности отрабатывался процесс потребления таким образом, чтобы остатки, т. е. неиспользуемый продукт, в обязательном порядке был потреблён кем–то другим. При таком подходе загрязнение отсутствует, а среда приобретает стабильные параметры. Значит, потреблять следует не что–либо произвольное, а только то, что присуще виду. Виду так же присущ определённый организм. Сочетание своего продукта и своего организма даст неядовитые выделения, пригодные для полного круговорота веществ. Но на человеке природа споткнулась.

Возомнив себя венцом, целью и центром, он принял в потребительский оборот нетиповые продукты и получил недопустимые отходы. Для возврата их в последовательность роста не оказалось того, кому они пришлись бы в качестве продукта потребления. И сам факт отсутствия такого интересанта свидетельствует о ложном движении популяции. Страдать будут двое: планета и популяция. Но планета, как общая структура по отношению к людям, имеет множество других частей, потому она, даже уничтожив загнивший орган, выживет, хотя и станет более разгневанной своей ошибкой. А вот человечеству, погрузившись в изменённую среду, придётся переродиться по образу раковой клетки, чему не счесть примеров.

Отсюда следует: клетка не может быть здоровой в несвойственной ей среде, так же, как и среда не может соответствовать здоровью клетки при её перерождении. Или иначе: клетка, как самостоятельный объект, существовать не способна. Единицей здоровья является пара: среда–клетка. Такие пары составляют непрерывную цепь развития. Это ткань–среда, орган–среда, организм–среда, особь–среда, планета–среда, звезда–среда, галактика–среда … Другими словами: среда относится к важнейшим участникам бытия. Всякий анализ без учёта среды лишён познавательной значимости. Это научный туман на головы держателей бюджетов. Потому анисимовские «молекулярные и физиологические механизмы старения»,2 а так же «ионы Скулачева» 40 имеют ценность не большую, чем бумага, на которой они напечатаны. Такое утверждение относится и ко всему современному геронтологическому слою исследований.

Среда биологических тел непрерывным образом переходит в среду материальных объектов и продлевается далее в среду нематериальных структур и всё это вместе поглощается пространством, демонстрируя этим единство мира. При таком многоступенчатом, многоэтапном, многоцелевом устроении мироздания изучение отдельного звена без учёта его связей с причинной цепью оправдано только на этапе первичного прикосновения к натуре, т. е. для получения самых предварительных сведений, среди которых ещё нет места всемирным законам, категориям, фундаментальным соотношениям, окончательным суждениям и прочим посягательствам на истину. Потому человечья наука — это всего лишь интуитивное введение в полное собрание сочинений природы. Однако данное определение не устраняет необходимость мировоззренчески выверять каждый очередной выбор пути выдвижения в будущее. Наоборот, при малых знаниях вероятность ошибок возрастает, что накладывает повышенную ответственность на всякий шаг поиска.

Всё, изложенное выше, касается комплектных объектов, т. е у которых содержание вложено в собственную форму. В настоящее время в тематическом обороте находятся около сотни предположений о причинах старения.41 И ни одно из них даже в потаённых фантазиях не учитывает наличие у объекта исследования такого качества, как сознание. Более того, сам человек, по расторопности геронтологов, сознания также не имеет. Многоголосная рать подвижников исходит учёной прытью в стремлении продлить жизнь безмозглому существу. Это ли не апокалипсис? Почему бы, берясь за дело, не представить, что оно удастся? Тогда из лона планеты выйдут семь миллиардов вечно живущих чудищ. Во имя ли такого ужаса проживают обеспеченные жизни анисимовы, скулачёвы и …

Вторым недостатком современного подхода к старению есть отсутствие понимания предмета приложения своих изыскательских сил, т. е. человека. Мало того, что у него волею подвижников премиального успеха отторгнуто сознание, так вдобавок к такому несчастью его лишили цельности и составности. Стоит обратиться к старениеведческим работам, как на читателя обрушивается водопад частностей. На первом месте по обвинению в нехорошести располагается ДНК. Нет таких грехов, в которых она не была бы виновата. То у неё винтовая нарезка не та, то спящих генов много, то кодоны не активны или самовольно смещаются, то … Далее подозрение падает почти на все химические элементы, после них пытаются уличить молекулярные соединения и связи, затем так называемые физические факторы, словом, кто во что горазд. Складывается впечатление, что исследователям человек не нужен вообще: с сознанием или без сознания. Достаточно завладеть самой малостью любого биологического объекта, даже трупа, как открывается возможность в окуляре микроскопа распознать любую фантазию и подать её как прорыв … к кассе. «В многочисленных исследованиях показано, что мелатонин замедляет процессы старения и увеличивает продолжительность жизни лабораторных животных — дрозофил, плоских червей, мышей и крыс. Определённый оптимизм вызывают публикации о его способности повышать устойчивость к окислительному стрессу и ослаблять проявления некоторых ассоциированных с возрастом заболеваний людей, таких как макулодистрофия сетчатки, болезнь Паркинсона, болезнь Альцгеймера, гипертоническая болезнь, сахарный диабет. Испытания этого гормона существенно расширят его применение для лечения и профилактики возрастных заболеваний и, в конечном счёте, преждевременного старения.» В. Анисимов, «Природа» № 7, 2007.