Здравствуйте, я ваша няня, или Феям вход запрещен - Дора Коуст

class="p1">– Что происходит? – насильно остановила я шествующего по дорожке хозяина замка.

– Ничего из того, чего бы следовало пугаться, – упрямо вернул герцог мою руку на сгиб своего локтя.

– Мне казалось, что вы позвали меня на завтрак…

– Так и есть, но завтрак будет несколько позже. Сейчас вы нужны мне в другом месте.

– Может быть, тогда мы сначала поговорим?

– Позже, – заладил мужчина, а тем временем Анги и камердинер скрылись в портале. Его цвет был ближе к серебряному, что говорило о переходе на очень короткое расстояние.

– Я не понимаю. Себастьян, объяснитесь или…

Я потеряла дар речи. В буквальном смысле потеряла дар речи, не имея возможности произнести вслух хоть слово. Очертив костяшками пальцев овал моего лица, герцог невесомо прикоснулся к моим губам в намеке на поцелуй. Но это, увы, был не просто поцелуй. Я полностью перестала контролировать свое тело.

– Прости меня, Сандра. У меня не осталось времени на уговоры. Я лишь надеюсь, что ты сможешь меня понять. Понять и принять. Обещаю, мы еще успеем узнать друг друга, но сейчас мне нужна жена.

Шаг в портал я сделала против своей воли.

Арка “Ста Поцелуев” сегодня выглядела еще наряднее. Голубые розы, что оплетали своеобразный каркас, мягко светились, рождая вокруг неясное сияние. Чаши, вазы и другие сосуды находились на своих местах. Абсолютно ничего не напоминало о том, что еще вчера именно отсюда порталом ушла наемница, прихватившая с собой копию “Чаши Желаний”.

Ничего не напоминало, но я-то помнила, и это воспоминание притягивало вслед за собой и все остальные. Я была зла. Я так сильно была зла, что не сковывай меня чужие чары, здесь бы уже прогремел взрыв. Не понимала, искренне не понимала, как Себастьян посмел поступить так подло.

Вчера я ясно дала понять, что не могу принять его предложение так скоро, даже учитывая то, что оно по большей части являлось деловым и взаимовыгодным. Мне требовалось время, чтобы в первую очередь расставить все точки над “и”, рассказать правду и выслушать приговор, но герцог де Зентье решил по-другому.

Отчего-то именно в этот момент, не имея возможности сказать что-либо, я со всем отчаянием осознала, что Себастьян недоговорил мне очень многое. Я действительно не видела всей картины, а теперь поняла: все гораздо серьезнее.

Учитывая эту спешку, уже сейчас герцог наверняка подозревал, что может лишиться жизни в самое ближайшее время, а я ничего не могла сделать. Стояла против воли перед аркой и смотрела на камердинера, зачитывающего слова клятвы.

Счастливая Ангилия держала корзинку с цветами, в которых на подушке лежали два золотых браслета. А еще с неба, ясного чистого неба неожиданно пошел снег, который тонким покрывалом ложился на всех нас, окутывая яркую зелень парка.

– Прекрасный знак, – прошептал Себастьян, но я даже не могла повернуться к нему, чтобы взглянуть ему в глаза. Взглянуть и попытаться найти в их синеве здравый смысл.

– Итак, перед прахом предков рода де Зентье я должен задать вам вопрос. Готовы ли вы связать ваши души? Прошу ответить вас, Себастьян.

– Да, – уверенно произнес герцог, не обдумывая свой ответ и мгновения.

– Прошу ответить вас, Сандра.

– Да, – вырвалось у меня. Видит бог, я изо всех сил пыталась сопротивляться чарам, но они были гораздо сильнее, сминая мою волю.

– Властью, данной мне королем, я объявляю вас супругами. Эти браслеты свяжут ваши души неразрушимыми оковами.

Анги протянула нам корзину. Взяв браслет, я первая надела его на руку Себастьяна. Как только мужчина проделал то же самое с моим запястьем, металл просто растворился. Исчез прямо на моих глазах!

Чертова магия! И как это понимать?!

– Разрешите первым поприветствовать вас. Герцог де Зентье, – кивнул камердинер моему… Мужу? – Герцогиня де Зентье. Пусть ваша жизнь станет полной чашей.

– Пусть ваша жизнь станет полной чашей, – повторила Ангилия.

Я же слегка качнулась, не без помощи герцога устояв на ногах. Контроль полностью вернулся ко мне, но легче от этого не стало. Наоборот, лицо перед девочкой я удержала с трудом.

– Распорядиться о завтраке? – как бы между прочим поинтересовался камердинер.

– О праздничном завтраке! – исправила мужчину Анги и вдруг крепко обняла и меня, и отца. – Я за подарком!

– Встретимся в столовой, – кивнул герцог, удерживая меня за талию.

Марево портала вновь открылось, подернутое дымкой. Белоснежные хлопья все падали и падали, таяли, едва достигая моего лица. Молча провожала таких ненужных сейчас свидетелей взглядом, но, как только макушка Ангилии скрылась, я вырвалась из чужих объятий и наконец-то взглянула в глаза Себастьяну.

– Я знаю, что ты сейчас скажешь…

– Знаешь? – перебила я его, даже не пытаясь скрыть ярость. – Ты даже не представляешь, какую ошибку сейчас совершил!

– Я сделал то, что посчитал нужным.

В тишине парка раздался звонкий звук хлесткой пощечины. До замка я добиралась пешком.

Если вчера я совершенно не знала, что делать, то сегодня была полностью уверена в том, что нам нужно поговорить как можно скорее, да только эмоции разрывали меня. Ярость смешивалась с тихой радостью, чувство обреченности – с пониманием, что в этом мире я кому-то нужна, сожаление – с осознанием, что мое будущее решили за меня, не удосужившись поинтересоваться моим личным мнением.

Надо было бы…

Да, надо было бы вернуться и вытрясти из герцога всю правду, узнать наконец, в чем реальная причина его поспешности, постараться помочь, но сначала я должна была успокоиться, чтобы не усугубить и без того напряженные отношения.

Да меня трясло – о чем говорить?

А ведь я так ничего и не успела сказать про себя, про свои проблемы. Этот разговор нам еще предстоял, но, судя по всему, слушать и слышать меня не желали.

Подтверждение своим мыслям я получила тут же, едва ворвалась в центральный холл замка. Служанки, поджидающие, как выяснилось, именно меня, резво потащили мою тушку на третий этаж. Когда мы вынужденно остановились у знакомых мне дверей, ведущих в покои покойной герцогини, я запротестовала, но меня никто не слушал. Они старались угодить Себастьяну, тщательно выполняя его приказ.

Ванна, массаж, прическа, светло-голубое платье с обилием рюш. Дамы называли это утренним туалетом, а я просто мечтала о походе в туалет в одиночестве, но они не оставляли меня наедине с собой ни на секунду. Я даже преобразившиеся комнаты толком не успела осмотреть. Только и отметила, что убранство поменялось – стало гораздо больше света – да одежда моя перекочевала в эту гардеробную. На большее отведенного времени не хватило.

После экзекуций в коридор меня служанки со всем почтением выпнули. Не покидало чувство, что я куда-то