Охотник - Лиза Смит
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Во всем этом был определенный риск. Они слепо доверились судьбе. Нет, не судьбе – Джулиану, что, несомненно, было еще опаснее. Пришлось поверить, что, отпуская друзей Дженни, он готов был отпустить их живыми.
«И поверить дедушке Эвенсону, что удерживающая руна действительно удерживает», – думала Дженни.
Том схватил ее за руку обеими руками. Небо сияло розовым золотом.
Они взглянули друг на друга и одновременно шагнули в бездну.
И тут появилось солнце. В ту же секунду небо стало того удивительного цвета, который Дженни видела всего лишь раз. Немыслимо голубого, как глаза Джулиана.
«Сколько ни падай в обморок, все равно никогда к этому не привыкнешь», – поняла Дженни, медленно приходя в себя.
Она лежала на чем-то прохладном и очень твердом.
На полу, выложенном мексиканской керамической плиткой.
Она села столь поспешно, что едва снова не лишилась чувств.
Первым предметом, который она увидела, была игра.
Она по-прежнему лежала в центре кофейного столика. Крышка от белой коробки валялась на полу возле стола. Руна Уруз на ней была тускло-ржавой.
Викторианский картонный дом возвышался во всей своей красе, сверкая яркими красками в утреннем свете. Только листочки с их кошмарами исчезли из комнат – и бумажные куклы, изображавшие их самих, тоже пропали.
Дом выглядел мирным, безобидным, рядом с ним на столе лежала коробка с мелками Джоуи.
– Может, нам все это приснилось? – хрипло проговорил Майкл.
Он лежал с другой стороны стола, рядом с Одри, которая как раз поднималась на ноги. Ее золотисто-каштановый гладкий пучок окончательно растрепался, превратившись в львиную гриву. Из-за этого Одри казалась не такой, как прежде, – более свободной, что ли.
– Это не сон, – непривычно тихо сказала Ди, разминая затекшие длинные ноги. – Саммер нет.
Зак поднялся и сел на кожаный табурет. Он молча потирал лоб, словно у него раскалывалась голова.
Дженни посмотрела на Тома.
Он медленно вставал, держась за стол. Дженни поддержала его под локоть, и он благодарно взглянул на нее. Том изменился. Пожалуй, даже сильнее, чем Одри. Он выглядел измученным и печальным, и в нем не осталось ни капли былой самоуверенности. В его глазах появилось новое выражение, какая-то смесь грусти и благодарности, которой Дженни затруднилась бы дать точное определение.
Что-то вроде смиренности.
– Томми, – с беспокойством сказала она.
Улыбка у него получилась кривой.
– Я подумал, ты и вправду решила остаться с ним. Чтобы спасти меня – и потому, что тебе этого хотелось. И дело в том, что в душе я тебя не винил. Я ощутил это в тот момент, когда он дал тебе кольцо.
Дженни, уже собравшаяся возразить, глянула на свою руку. Все остатки сомнений в реальности прошедшей ночи мгновенно рассеялись. Оно блестело у нее на пальце.
– Я была уверена, что ты хочешь остаться с ним, – сказала Одри. – Ты даже меня убедила, что хочешь этого. Это была хитрость?
– Это была правда. Я действовала по собственной воле и действительно хотела остаться – ровно на столько, сколько вам требовалось бы, чтобы уйти.
– Я это знала, – кивнула Ди.
– Я же говорила, что голова у тебя работает как надо, – отозвалась Дженни, глядя ей в глаза.
– А я-то всегда думал, что ты такая милая безобидная девочка, – задумчиво проговорил Майкл. – Такая простодушная и честная…
– Так и есть – если и со мной обходятся честно. Если не начинают убивать моих друзей. Если не нарушают обещаний. Я сочла, что в придуманных им правилах игры обман – разрешенный прием. Вот я им и воспользовалась.
– И ты никогда-никогда ничего к нему не чувствовала? – не унималась Одри. – Ты так правдоподобно сыграла…
– Зовите меня Сара Бернар, – ухмыльнулась Дженни.
Она надеялась, что Одри не заметила, что она не ответила на ее вопрос.
– Да какое это имеет значение? – проговорил Майкл. – Мы дома. Мы победили.
Он посмотрел на стеклянную дверь, через которую лился солнечный свет, на знакомый садик Торнтонов, на светлые стены гостиной.
– Я люблю эти корзины, все вместе и каждую в отдельности, – сказал он. – Я готов расцеловать плитки пола, на которых мы сидим. Я даже могу поцеловать тебя, Одри.
– Ну, если ты так считаешь… – проговорила Одри, которую, казалось, совершенно не беспокоило состояние ее прически.
Они с Майклом склонились друг к другу. Ди, однако, по-прежнему смотрела на Дженни серьезными черными глазами.
– А как же обручение? – спросила она. – А кольцо? Ты с ним помолвлена.
– Подумаешь, – спокойно ответила Дженни. – Просто выброшу кольцо, и все. Вместе с прочим мусором.
Зак в изумлении поднял голову, когда она одним ударом разрушила картонный дом, расплющив его в лепешку. Она засунула его в белую коробку, словно утрамбовывала вещи в переполненном чемодане. Потом подобрала со стола карточки, и они последовали за домом.
А потом она сняла кольцо. Это оказалось не трудно, кольцо не застряло на пальце, ничего подобного не случилось. На надпись она смотреть не стала.
Она бросила кольцо поверх картонок в коробку.
Туда же полетели Василиск и Вервольф. Дженни подняла третью куклу и остановилась.
Казалось, он смотрит на нее, но она знала, что это обман зрения. Это была просто картонная фигурка, а оригинал был заперт руной удержания, которая, как она надеялась, способна удерживать вечно.
Она все еще держала фигурку Сумеречного Человека в руках.
«Это была твоя игра. Ты охотился на нас. Ты советовал и мне стать охотником. Но тебе и в голову не могло прийти, что ты сам окажешься в ловушке».
Каким станет мир без Джулиана? Он будет безопаснее, бесспорно. Спокойнее. Но и беднее в каком-то смысле.
Она победила Сумеречного Человека, так почему же ей так трудно забыть о нем? Дженни испытала что-то вроде острого укола сожаления, ощущения невосполнимой утраты.
Она положила куклу в коробку и придавила сверху крышкой.
В ящичке с мелками была катушка клейкой ленты. Дженни принялась оборачивать лентой раздувшуюся коробку, как можно плотнее прижимая крышку. Друзья молча наблюдали за ее действиями.
Когда лента кончилась, она положила коробку на стол и села на пол. Кто-то из друзей улыбнулся первым, и вскоре улыбки уже светились на всех обращенных к ней лицах. Не веселые улыбки, а спокойные и усталые улыбки тихой радости. Они справились. Они победили. Они выжили – большинство.
– Что мы скажем о Саммер? – спросил Том.
– Правду, – ответила Дженни.
Брови Одри взметнулись вверх:
– Нам никто не поверит!
– Знаю, – проговорила Дженни. – Но мы все равно скажем правду.
– Справимся, – сказала Ди. – После всего, что мы пережили, это для нас несложное испытание. По крайней мере, пока мы вместе.