Наследники тьмы (СИ) - Моисеева Ольга Юрьевна

  – Подождите! А если эта "суперлампочка" ко мне заявится?

  – Не заявится, она сейчас в другом мире.

  – Но может же обнаружиться ещё одна! – не сдавался Кафтырёв, уж больно не хотелось попасть под раздачу к человеку, который способен устроить отказ всех органов, как у тех парней в ателье.

  – Чёрная кровь обо всём позаботится: твоя светуха, как ты её называешь, надёжно защищена от воздействия любой "суперлампочки" и сама даст отпор, – последние слова бывший Всеволод произнёс уже в коридоре.

  – Подождите! – Роман бросился следом.

  – Остальные инструкции получишь позже! – донеслось с лестницы.

   <a href="http://samlib.ru/m/moiseewa_o_j/07nastm.shtml#Part0">к оглавлению</a><a name="Part9"></a>

Глава 9. Страшные сюрпризы

  На первый взгляд Григорий Каптуш Вере понравился. Стереотип свободного художника не от мира сего явно устарел: на пороге стоял обычно одетый, нормально постриженный и, похоже вполне адекватный, деловой парень. Григорий поздоровался и, уточнив, кто она, сразу провёл из крохотной прихожей в комнату, где на длинном столе возле одной из стен уже были разложены пять рисунков Даши Кульковой, при виде которых Вера застыла, как парализованная, не в силах оторвать взгляд от этих красно-синих глаз, лысых голов и чёрных перьев.

   "Это они! Они!! О Господи!.. надо же!" – стучало в голове, а сердце прыгало в груди, как щенок – за любимой игрушкой в руке хозяина.

  – Жутковатые, да? – по-своему оценив её ступор, тихо произнёс Григорий.

  – Они... – Вера запнулась, переводя взгляд с одного рисунка на другой. – Они такие... реалистичные!

  – Уголь и пастель, – снова истолковав замечание на свой лад, кивнул художник. – Такие рисунки ей всегда удавались, она и сангину любила, и карандаш. Люди на её портретах углём всегда были живые... ну, и монстры, как видите, тоже, – голос его дрогнул.

  Вера посмотрела на парня:

  – Она ведь раньше никогда такое не рисовала... верно?

  – Не рисовала, – согласился Григорий и вдруг глянул на гостью с подозрением: – А вы... какие её работы вы ещё видели?

  – К сожалению, никакие... – смутилась Вера. – Простите.

  – Тогда откуда вы знаете, что она рисовала, а что нет? И как об этих рисунках узнали? Хотите купить, значит? А для чего? Может, улики скрыть?! Так не надейтесь, всё давно оцифровано!

  – Какие ещё улики? – ошарашенная неожиданным наскоком, Вера стала тихонько отступать назад, к двери.

  – Ну уж нет! – художник резво метнулся вперёд, отрезав её от выхода из мастерской. – Так просто вы отсюда не смоетесь!

  Вот тебе и деловой адекватный парень! Вера развернулась, правая рука легла на браслет.

  – Кто вы такая?! – яростно сверкая глазами, вопросил Григорий.

  Раз-два-три-четыре-пять, вышел зайчик... Пластинка соскользнула с запястья, светак метнулся вперёд и накрыл собрата художника, резко топя все жёлтые завихрения. Каптуш замер, вперив в пространство неподвижный взгляд, из открытого рта свесилась нитка слюны.

  "Блин, перестаралась! – поняла Вера, аккуратно разглаживая смятые в кашу слои. – Практики давно не было..." Григорий закрыл рот и моргнул, возвращаясь к осмысленному существованию. Вытерев подбородок, с удивлением посмотрел на мокрую ладонь. "Да ты просто раскашлялся, дружок, только и всего!"

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

  – Извините! – виновато улыбнулся Каптуш. – Простыл, видно, где-то... – Он стал озираться по сторонам, явно не понимая, почему тут стоит.

  – Ничего, бывает, – улыбнулась гостья.

  Взгляд Григория наткнулся на микростолик с чайником:

  – Может, чаю?

  – Спасибо, с удовольствием!

  Смущённый собственным поведением художник засуетился, разыскивая чистую чашку для гостьи.

  – Сюда проходите, присаживайтесь, – он отнёс пакетики с чаем на большой стол, где лежали рисунки Дарьи, пододвинул Вере стул, а себе вытащил откуда-то маленькую, заляпанную краской табуретку.

  Чашка наконец отыскалась, Григорий разлил кипяток и выставил кусковой сахар в коробке. Всё это время Вера осторожно продолжала контакт светаков, нащупывая информацию о покойной Кульковой, как вдруг Каптуш сказал, словно продолжая давно начатый разговор:

  – Не помню, но тоже кто-то посоветовал, а потом я сходил на сайт этого пансионата, отзывы почитал и тоже решил...

  Верин светак замер, и художник сразу умолк... Очень интересно! Она заставила свою светотень примерно повторить только что произведённые движения, и Григорий сказал:

  – Да посоветовал кто-то, вот я и пошёл в этот пансионат, отзывы о нём...

  Светак гостьи снова остановился, а с ним прервалась речь художника. Это я! – осознала Вера, я заставляю его рассказывать, ох, и не фига ж себе!..

  Григорий молча бросил в чай кусок сахара и стал неторопливо его размешивать, а Вера, чуть переждав, продолжила манипуляции с чужой светотенью, интуитивно меняя силу, глубину и место нажима.

  – "Вторая жизнь", – сообщил Каптуш. – Пансионат называется "Вторая жизнь". Я купил путёвку, провёл там неделю и остался доволен результатом. Эти их антистресс-беседы с психологом – странноватые, да, но при этом исключительно действенные!.. Нет, о чём они спрашивали, не помню, и у меня сложилось впечатление, что сама беседа вообще никакого значения не имеет, идёт просто фоном, а они в это время весь негатив из тебя стирают... Не знаю, но как-то вот делают, да, прямо на расстоянии! Умеют же некоторые руками боль головную снимать... может, и экстрасенсы, фиг знает? Но из депрессухи они меня вывели быстро и надолго, даже живот болеть перестал и аппетит вернулся, хотя уж на это я и не рассчитывал, думал, гастрит какой-нибудь, кишку глотать придётся, а оно всё от нервов было! Вернулся я из пансионата весёлый и спокойный, стал активным, смог на заказ писать, а то ведь раньше-то с души воротило, для вечности только хотел творить. – Он рассмеялся, но как-то невесело. – Дела в гору пошли, финансовое положение выправилось... теперь уж привык труд свой непременно монетизировать, хоть и скучаю иногда по старым временам, когда только для себя, по вдохновению...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

  Почувствовав, что потоки уносят его не туда, Вера скорректировала воздействие, и Григорий продолжил:

  – Дашка долго брыкалась, но в итоге уговорил я её, денег на путёвку дал и тоже в эту "Вторую жизнь" полечиться от творческого кризиса отправил. У неё случай тяжёлый оказался, звонила, сказала ей не беседы с психологом, а целые процедуры назначили, релаксация там какая-то, точно не помню, но на следующий день я неожиданно сумел договориться о выставке на продажу в галерее семи её картин, написал ей – ни ответа ни привета, стал звонить, она не отвечает. А согласие нужно было получить срочно, короче, пришлось мне ехать к ней в пансионат! Хотел пройти на территорию – не пускают: заявку, мол, Даша должна подать с указанием моих данных, тогда только пустят. Ну, пошёл я бродить вокруг территории, думал, может через забор перелезть, но, к счастью, не пришлось, дозвонился ей всё-таки! Голос сонный какой-то, будто пыльным мешком пришибленная. Сказала, что всё с ней в порядке, лечение идёт своим чередом, телефон просто не слышала. Документы на выставку подписала он-лайн, заявку на моё посещение подавать отказалась, потому что устала, видите ли, после процедуры. Как можно устать после релакс-процедуры, осталось для меня загадкой, ну да пофиг! не хочет видеть, что ж... В общем, уехал я и не беспокоил её больше до самого конца пребывания в пансионате. А сама она, только когда уже в Москву вернулась, мне позвонила: благодарила за выставку, голос вроде нормальный, бодрый, но чудной немного...