Заговор в Насцензе (ЛП) - Брайсленд В.

— Большое спасибо за совет, милый, — опасным тоном ответила Эмилия. — Ты прав. Конечно, прав. Мне приказали защищать казаррино Диветри своей жизнью. Я была бы рада обменять его на вашего, так называемого, принца.

— Нет! — крикнул вдруг Петро.

— Если бы, — ровно продолжила она, — у тебя был казаррино. Но это не так. Он у меня. Задержите его, — приказала она стражам. Она толкнула Петро в их руки. — Он пытался вам сказать, но ты не слушал, Нарцисо, — Петро возмущался, но в его вопле не было слов.

— Ты уже пробовала этот блеф.

— Ты такой дурак, что не понимаешь, что это не блеф. Даже сейчас ты не хочешь верить, что попался на шутку ученика. Слушай, Нарцисо. Слабак в твоих руках — Адрио Вентимилла. Из Тридцати… и то едва держится там.

Нарцисо замер от этих слов. Он отпрянул на шаг.

— Ты дала бы умереть одному из Тридцати?

— Знаешь, что я вижу перед собой? Сына кожевника, двух преступников и мальчика, до которого никому нет дела. Для защиты казаррино я дам всем вам умереть. И ты будешь смотреть, милый. Протокол, — она опустила клинки и убрала их в ножны. — Этот мой, — сказала она стражам. Один из них толкнул Петро к ней, и он упал в ее грубую хватку. — Позаботьтесь об остальных, — приказала она. — Мне плевать, выживут они или нет.

Петро был в ярости и не мог говорить, пока она уводила его.

— Молчи, — приказала она.

Он ослушался ее.

— Ты — бессердечная.

— И я блефую! — прошипела она ему на ухо.

Он обмяк от потрясения. Он хотел спросить ее о плане, но за ними раздался ужасный рев. Оставшиеся стволы деревьев уже не могли выдержать те, что давили на них. Крик толпы сверху наполнил воздух, сотни испуганных голосов взвыли при виде горящей пирамиды, упавшей на бок, рассыпавшейся слева от алтаря. От упавших бревен задрожала земля, Петро вытянул руки, чтобы не упасть. Нити гобелена дрожали. Два бревна покатились к их группе, пылая, и Петро ощущал жар огня даже на безопасном расстоянии.

— Пусти! — услышал он крик Вико. Мальчик все боролся, пока Саймон Якобучи держал его в воздухе над алтарем. Каждый раз, когда он пытался толкнуть Вико ближе к жару или закрывался мальчиком от кусочков металла, Вико упирался ногами в алтарь. Но теперь он решил сменить тактику. Он не толкал, а вдруг сжался и убрал ноги с края, и его вес направил Саймона вперед. Саймон ударился об алтарь животом. Он резко выдохнул и отпустил пленника.

Петро с ужасом смотрел, как мальчик прыгнул через алтарь и опустился на другой стороне. Одно бревно катилось все ближе к ряду брошенных Тадео полумесяцев.

— Вико! — крикнул он. Он пытался бежать, но Эмилия удержала его. — Он в опасности! Пусти!

— Подумай, Диветри! — крикнула она. — Я не потеряю и тебя!

— Я тут, Якобучи! — закричал Вико, подпрыгивая. Он или не знал об опасности в трех саженях за ним, или не переживал. — Заберешь своего щенка? Ну? Осмелишься?

Ствол катился, сияя красным внутри, задел дальние из рассыпанных амулетов. Они стали взрываться почти мгновенно, раскаленный металл летал красными дугами по воздуху, пропадающими, как падающие звезды. Среди пиротехники Вико выглядел не как мальчик, а как сверхъестественный хобгоблин, прыгающий в огне, из которого он был создан.

Саймон Якобучи сжался, пытался защититься от жара и огня. Он подумывал миг погнаться за принцем, но сдался. Он быстро вдохнул и побежал прочь от группы, хромая так быстро, как только позволяли его разные ноги. Эмилия щелкнула пальцами и послала двух стражей за ним. Они пропали в ночи.

— А ты, священник? — крикнул Вико. — Пойдешь за призом? Я так дорог для тебя? Считай это проверкой, — он поднял руки, словно мальчик, надеющийся, что его поднимет отец.

Петро сказал:

— Он безумен.

— Он гениален, — парировала Эмилия.

Ствол остановился, запустив последние полумесяцы. Один из них, видимо, задел щеку Нарцисо, ведь он с воплем выронил кинжал и прижал ладони к лицу. Он и Адрио не сразу поняли, что оружие упало. Они потрясенно смотрели друг на друга, Адрио зарычал и оттолкнул нож ногой, яростным движением ударил священника головой. Нарцисо отшатнулся, не устоял на ногах. Он схватился за длинный шест, на котором висел гобелен Лены.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В обычных обстоятельствах шест не смог бы опрокинуть один человек. Даже мужчина и решительный пятнадцатилетний мальчик не справились бы. Но они бросились вдвоем на скорости, и жаркий ветер уже заставил гобелены бить по дереву, и шест не выдержал. Лена, нежно глядя на книгу, развевалась с ветром, шест, поддерживающий ее, треснул и придавил мужчину, отчаянно сжимающего его. Олень у ее ног загорелся, старые сухие нити упали на ближайший из остановившихся горящих стволов.

— Он упал, — закричал Петро. — Он ранен.

Петро первым добрался до Нарцисо. Сломанный шест придавил его грудь. Он едва дышал от этого веса.

— Пусть гниет, — плюнул Адрио, лежа неподалеку. Его горло было в царапинах и крови, его лоб — с шишкой от удара об мрамор.

Все больше амулетов взрывалось. Некоторые кусочки попадали по гобелену, и он горел быстрее, чем Петро ожидал. Удивительно, но Нарцисо согласился с Адрио.

— Я хочу умереть, — выдавил он. — Умереть героем.

— Героем в своем деле? — Петро встал над ним. — Герой не пугает жителей своей страны ради своего повышения. Если бы у тебя было сердце, ты бы знал это, — добавил он. — Поднимем шест, пока все мы не загорелись, — крикнул он остальным. Эмилия и оставшийся страж схватили балку с Петро, держащего там, где шест сломался. Вико стал помогать со стороны Петро. Адрио через миг встал и с неохотой присоединился к ним.

Брат Нарцисо, когда шест подняли, не пытался убежать. Он лежал, пока страж не усадил его, хмуро глядя на них. Одна его рука выглядела как сломанная, но он не жаловался. Несколько из армии Эмилии побежали помочь им от лестниц, Нарцисо молчал, пока они поднимали его на руки. Эмилия отдала приказ унести его, и он сказал:

— Вы не знаете, что такое ужас.

— Возможно, — парировал Петро. — Но ты скоро узнаешь, — он сделал пару шагов вперед и сказал Нарцисо на ухо. — Потому что моя сестра — Риса Волшебница, и я не хотел бы быть в одной комнате с ней, когда она встретит человека, который пытался помешать ее свадьбе.

Через пару минут они покинули опасную зону и сидели на первом ярусе, куда не доставали еще летающие кусочки металла. Петро проверил Вико десять раз на раны, осмотрел голову мальчика, побывавшего так близко к летающим осколкам, но не нашел порезов.

— Я много раз говорил, — Вико уже проявлял нетерпение, — что я в порядке.

— Вико, — Петро отодвинул его на расстояние вытянутой руки и посмотрел на его лицо. — Ты был очень смелым. Может, тебе не быть правителем Кассафорте, но у тебя сердце короля.

— Да-да! — закричал Адрио.

Мальчик покраснел от похвалы, но не успел возгордиться, Петро добавил:

— А голова дурака. Если еще раз так сделаешь, я тебя поколочу. Ты мог погибнуть!

— Но я не погиб.

— Люди с разумом убегают от опасности. А не к ней.

Вико моргнул, а потом сказал с простотой:

— Но ты все время бежишь к опасности.

— Это не… — Петро притих. Он хотел сказать, что он был не таким. Но он задумался и не смог это произнести. Это не было правдой. Он чуть смягчился и попробовал другой аргумент. — Эмилия была готова пожертвовать тобой!

Бывший принц усмехнулся.

— Нет.

— Ты не знал этого!

Вико скрестил руки.

— Я знал. Твоя Эмилия не очень хорошо врет.

Внизу, где догорал гобелен Лены, еще сияя на мраморе, советовались Эмилия и ее армия. Она указывала в три стороны по очереди. Шесть крупных мужчин, которые были больше, чем вдвое ее старше, парами разошлись с полученными указаниями. Еще один подбежал с вопросом о пожаре, еще пылающем бесконтрольно в яме и рядом с ней. Она ответила, дав еще указания, указывая на алтарь и гобелен Муро, который все еще висел.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Петро смотрел, а страж вызвал несколько мужчин из толпы, чтобы убрать гобелен от опасного места. Эмилия встала в стороне, уперев руки в бока, смотрела, как ее указания выполняли. Когда работа была выполнена, страж из той группы подошел к ней за дальнейшими указаниями. Он выпрямился и отсалютовал.