Призывающая волну - Кира Вайнир

я уступлю тебе. Чтобы тебя не беспокоить, посплю в приёмной комнате. Там достаточно места. Давай, я провожу тебя до покоев и схожу за мамой. Приглашу её на ужин. И я очень тебя прошу вернуться за стол, а не есть урывками в своей комнате вместе со служанками! Ты жена правителя!

— Но мне и так удобно, — попыталась возразить я.

— Райнис, пожалуйста, — приглушёно и от того по-особому мягко попросил он.

— Хорошо, я приду. — Не смогла отказать я, решив, что и с Повелительницей И-Саар тоже нужно увидеться.

Тем более, что именно к ней я хотела обратиться с очень непростой просьбой. Эта мысль пришла в мою голову во время возвращения во дворец, и чем больше я о ней размышляла, тем более правильной она мне казалась.

Я собиралась сделать всё, чтобы во время родов умереть не только душой, но и телом. Именно это поручение должна будет исполнить Синь. На Маали я не рассчитываю, она заметно привязалась ко мне за эти дни. Ей будет сложно. А Синь ненавидит Райнис, боится, а теперь ещё и соперничает за внимание Саара. Но чтобы уходить со спокойной душой, я подробно всё опишу в письме и предупрежу обо всем Повелителя. И попрошу сохранить это письмо до родов маму Саара, а потом отдать Повелителю. Она проследит, чтобы он прочитал и не допустил роковой ошибки.

Я так задумалась об этом письме и его содержимом, что переоделась и пришла в зал почти на автомате. Наложницы уже собрались, и атмосферу сложно было назвать дружелюбной.

— Знаете, саири Райнис, весь гарем сегодня отправят из дворца, — начала одна из них, не обращая внимания на пытавшихся её остановить соседок. — И вот перед отъездом я хотела бы узнать, какого цвета платья нам готовить на прощание с вами? В каких тонах вы решили оформить свои похороны?

Я с удивлением посмотрела на девушку, но ответить не успела.

— Чтооо? — в голосе Мойвы перекатывался гром.

Его матушка, что опиралась на его руку, попыталась его успокоить.

— Сын, наложницы так себя ведут, потому что просто пытаются тебе угодить. Я же тебя предупреждала. — Кажется эффект от её слов был прямо противоположный.

— И угождая мне, они все разом позабыли и о своем месте, и о должном уважении? — рыкнул Мойва. — Так я напомню! Уверен, у всех мгновенно пробудятся совесть, сопереживание и искреннее сочувствие. Кто из вас знает, почему отосланные наложницы никогда не возвращаются во дворец? Никто? А ведь ещё при моем прадеде это правило действовало. И это мой дед изменил этот закон. Как только Избранная сообщала о беременности, всех наложниц удаляли из дворца, давая время проститься с родными и близкими. Потому что в день похорон Избранной, всех наложниц убивали. И именно уход их душ обратно к Волне освещал путь траурной процессии. Я верну этот закон. А теперь встали и все вон отсюда, чтобы духу вашего во дворце не было!

Пока Повелитель бешеным взглядом провожал испуганных наложниц, мы с его матерью обменялись непонимающими взглядами.

Какая интересно муха успела напасть на Мойву, пока он шёл от своих покоев до покоев матери? Что его так взбесило?

Глава 31

Раиса.

— Юфей, я очень надеюсь, что это была такая страшная шутка. Потому что возвращение этой традиции… — Мать Повелителя резко покачала головой.

— Повелитель, вы сами говорили мне, причём совсем недавно, что наказывать за глупость, причём просто в словах, это жестоко. — Напомнила я. — Девушка просто сорвала свою злость. Она лишается комфортной и обеспеченной жизни, и винит в этом меня.

— Винит в том, что ты беременна? Отлично! Это вообще измена правящему роду! — продолжал бушевать Мойва.

— Юфей, но ведь ты сам это начал. Ты старательно демонстрировал, что Райнис, даже не смотря на своё положение, не является частью рода. — Мягко упрекнула сына Повелительница.

— Мама, не надо мне намекать, что это моя вина! Я и так знаю, что, кто и когда сделал. — Кажется, и этот ужин грозил закончиться скандалом.

— Повелитель, — видя, как просто кипит от злости Саар, я решилась погладить его по предплечью, отвлекая его внимание. — Может, мы просто забудем этот момент и покушаем?

— Да, ты же не ела почти весь день! — заметно успокоился Мойва, хоть ещё и пытался взглядом поджечь всё вокруг. — А поездка была долгой и утомительной.

— Вы куда-то уезжали из дворца? — как-то очень сильно заинтересовалась Повелительница И-Саар.

— О! Это просто чудо! — честно призналась я. — И мы видели дельфинов! И коралловый лабиринт, а сколько там рыбок! Мелкие, яркие!

Я и сама не заметила, как меня захлестнули эмоции, и я старалась как можно быстрее ими поделиться.

— Грот Саар, — уже улыбаясь, ответил матери Мойва. — Мы поговорили. Серьёзно, без упрёков и обвинений и обо всём.

— Ах, вот оно что! — произнесла Повелительница таким тоном, что не заподозрить чего-то такого, было просто невозможно.

— Я так понимаю, что это не просто место, да? — поинтересовалась я.

— Это личное место силы рода Саар. Попасть в него можно, только если тебя проведёт один из членов семьи. — Быстро отвечал Чен, не обращая на молчаливые призывы отца замолчать. — Отвечая там на вопросы отца, ты никак не могла ему соврать. Даже если были артефакты, скрывающие ложь. Находясь в гроте, отец видел даже твои эмоции. Жаль мысли увидеть нельзя, а то, наверное, и отвечать бы не понадобилось.

— Жаль, — вздохнула я.

— О чём ты жалеешь? — спросил Мойва.

— Что самой туда не попасть. Там так красиво! И тот коридор… — вот сейчас стало действительно грустно, что я не воспользовалась шансом осмотреться.

То, что эта поездка была ещё и проверкой, меня не расстроило. Наоборот, объяснило странные изменения в поведении Повелителя. А Чен ещё и сразу успокоил, что моих мыслей, Мойва так и не узнал. Значит то, что я не Райнис, ему неизвестно. И можно выдохнуть. Осталось только обеспечить невозможность возвращения настоящей Райнис, и можно будет спокойно наслаждаться беременностью.

После ужина мы все вместе пошли в сад. За всё время моего здесь пребывания, я ни разу не гуляла в саду в тёмное время. И сейчас об этом жалела. Края широколистых растений светились, словно кто-то обвёл их флуоресцентной краской. А лепестки цветов переливались, как будто были сделаны из смолы с застывшими внутри блёстками. И я впервые слышала стрекотание в саду, словно где-то рядом расположился ансамбль цикад.

Над некоторыми цветами зависали крупные насекомые, напоминавшие наших стрекоз. Длинный и хорошо заметный хоботок местных "пчёлок" был почти всегда погружён в сердцевину цветка.

— Отец, я нашёл